Я выхожу из машины и спокойно шагаю к дому. Ветер качает верхушки акаций, растущих у входа в подъезд. Лампочка над дверью выхватывает мое лицо из ночного мрака.
Я поднимаюсь по лестнице на этаж, напряженно вслушиваясь в собственные шаги, отдающие эхом. Нужно сконцентрироваться и не отвлекаться на свои страхи. Бетти же ясно сказала, что никто не знает об этой квартире.
Я бесшумно поворачиваю ключ в замке, захожу. Свет не включаю, достаю из кармана фонарик и двигаюсь в гостиную. Пучок света выхватывает из тьмы вазу на столе, шмотки, разбросанные на диване, косметику. В углу я замечаю шкаф. Открываю дверцу – сумка на месте. Проверяю вес – достаточный. Я забираю ее и так же бесшумно двигаюсь обратно. Все, теперь скорее в аэропорт.
Внезапно слышится щелчок выключателя, одновременно в прихожей и гостиной вспыхивает яркий свет. В дверном проеме стоит мамаша Долли, наставив на меня ствол пистолета.
– Привет, Мануэль. Давно не виделись. Я по тебе уже успела соскучиться. Мои девочки тоже.
Я ставлю сумку на пол, делаю пару шагов назад и чувствую, как кто-то с обеих сторон крепко хватает меня за руки. Оборачиваюсь – две путаны из Старого города. Они были в той комнате, набитой всякими штуками для садомазо. Теперь мне точно не избежать смерти.
– Док, я думала, ты умнее. Ошиблась. Чары Бетти оказались сильнее правды, которую ты узнал от меня. Я знала, что она сама сюда не сунется и пришлет кого-то. Вижу, девчонка решила использовать тебя, пустить в расход своего дурачка. Вот такая любовь!.. – Долли смотрит на меня с нескрываемым сожалением, словно на нашкодившего щенка.
Я даже не знаю, что ей сказать на это.
– Хотела бы подставить – давно сделала бы, – наконец-то отвечаю я. – Шансов для этого у нее было предостаточно.
– Не веришь, значит? Ладно, твои проблемы. Я тебя предупредила. А Бетти твоей уже не спастись. Она думала, что может вот так просто укатить на край света? Наивная. Ладно, бери сумку и проваливай.
Я не понимаю, в чем дело. Почему она меня отпускает? Что случилось с Бетти? Ее уже убили? Куча вопросов и ни одного ответа.
Я в полной растерянности поднимаю с пола сумку и медленно двигаюсь к выходу. Амазонки с равнодушием смотрят мне вслед.
Долорес делает шаг в сторону, пропускает меня и говорит:
– Еще раз тебе повторяю, Мануэль: ты этой гадине нужен как собаке пятая нога. Она тебя использует. А когда станешь ненужным, с легкостью избавится. Этот момент наступит очень скоро. Имей в виду, я тебя предупредила.
Что за бред она несет? Опять эти воспаленные фантазии насчет Бетти. Сначала говорила, что она крошит людей направо и налево. Теперь – что меня прикончит. Сказки для доверчивых идиотов.
Еще я не понимаю, почему красотки меня отпускают. Просто делают вид, подождут, когда я немного отойду, и выстрелят в затылок? От этих женщин чего угодно можно ожидать. Иду, мысленно попрощавшись с жизнью. Шаг, еще один, сворачиваю к лестнице и спускаюсь. Странно, меня действительно отпустили. Вот только что будет дальше?
Я подхожу к машине и с удивлением замечаю, что Бетти за рулем нет. Оглядываюсь по сторонам – никого. Пока мозг пытается сориентироваться, я открываю багажник и кладу туда сумку. Ремень изрядно натер плечо. Она туда что, кирпичей наложила?
В этот момент боковым зрением, словно в замедленной съемке, я замечаю свою возлюбленную. Она выскакивает из-за мусорного бака. В руках у нее мачете, на лице маска хладнокровного безразличия.
Мелькает мысль – она пытается меня защитить от Долорес и амазонок. Наверное, те выскочили из подъезда. Бетти оказывается в полуметре от меня, заносит лезвие над моей шеей. Она уже готова опустить его. На ее губах появляется едва заметная улыбка.
Да, Долли оказалась права. Последнее, что я увижу в этой жизни, – предательскую улыбку смерти. Все это происходит за какие-то доли секунды.
Внезапно звучит негромкий выстрел, еще один и еще. Бетти с изумленным лицом роняет оружие и падает рядом.
Я поворачиваю голову и вижу, как из-за соседней машины выходит Долорес. В руке у нее пистолет с глушителем. Она подходит к Бетти, легонько пинает носком безжизненное тело, делает контрольный выстрел в голову.
Я стою как вкопанный. Все в моей голове перевернулось вверх тормашками. Как такое могло произойти? Почему Бетти предала меня? Ведь у нас был план!.. Нет. Выходит, у нее одной был план. Я в него не входил.
Пока я прихожу в себя, Долорес хватает из багажника сумку, запихивает меня в салон машины и садится рядом. Она расстегивает сумку и осматривает ее содержимое. Там лежат аккуратно сложенные пачки денег, стопки ценных бумаг.
– Посмотри, Ромео! Ты видел когда-нибудь такую сумму? Думаешь, Бетти их заработала? Эта дрянь сама не понимала, во что встряла. Ладно, моих девочек убила – это наши внутренние дела, и мы сами разобрались бы с предательницей. Но она пошла дальше и убила главу синдиката. Причем не просто так, а своим фирменным методом – отрубила уважаемому человеку голову. Но перед этим девчонка заставила его открыть сейф.
– Что мне делать дальше?
– Ничего, Мануэль. Надеюсь, тебя не четвертуют. Шучу. Постарайся забыть все это как страшный сон. Я тебя трогать не буду. Уверена, что такой хирург нам еще понадобится.
В этот момент слышится нарастающий гул. Из-за угла выскакивают несколько бронированных джипов и окружают машину.
– А вот и люди из синдиката пожаловали. Нам пора. Я скажу, что ты ни при чем, оказался тут случайно. – Долорес кладет сумку на переднее сиденье и выходит из машины.
К ней подходит один из приехавших. Дорогой костюм, шляпа, трость. Они минуту о чем-то говорят. После чего мамаша и ее амазонки садятся в «Кадиллак», припаркованный поблизости, и уезжают. Ночь снова становится тихой.
Двое громил молча кладут в багажник тело Бетти. Мужчина с тростью берет сумку с деньгами, смотрит на меня словно на зверушку в зоопарке и возвращается обратно в джип.
Я наблюдаю за всем с полной апатией. Даже если бы меня сейчас собирались пристрелить, я не почувствовал бы ни капли страха.
12
Я живу в самом средоточии греха Бейсин-сити – в Старом городе. Несмотря на это, мое существование можно назвать почти праведным – работа до седьмого пота и заботы о семье. Странно, не правда ли? Именно в тот момент, когда мне казалось, что моя проклятая жизнь наконец-то закончится, я начал жить. По-настоящему.
Итак, убийца главы синдиката найден и наказан, а касса – возвращена. Все разъехались по домам. Я стою над урной, залитой кровью Бетти, и рву на мелкие клочки наши билеты в светлое будущее.
«Все, – говорю я себе, – жизнь слишком дерьмовая вещь, чтобы продолжать в ней барахтаться».
Я собираюсь накачаться скотчем до полусмерти, а потом сесть за руль и сигануть с обрыва в залив, медленно качу по улице, подбирая местечко понеказистее. Вижу надпись: «Глубокая глотка». То, что надо.
