Батула снова окликнул фелуку.
– Тасуз, побыстрей плыви к «Духу» и окликни его. Выстрели из пушки, чтобы привлечь их внимание… – Он замолчал и посмотрел на далекий горизонт. – Нет, не надо. Кумра уже увидел, что у нас что-то случилось. Он идет к нам.
Возможно, Кумра тоже заметил на севере врага, или его насторожило необычное поведение «Мести». Какова бы ни была причина, он шел на юг, подняв все паруса.
Весь день ветер каскази постепенно усиливался, и корабли как на крыльях летели к заливу Рождества. К полудню на горизонте невозможно было разглядеть паруса кораблей Заяна. Вскоре после полудня Кумра приблизился к «Мести» по сходящемуся курсу, и обе шхуны оказались рядом, но фелука Тасуза почти исчезла из виду впереди.
Батула смотрел, как ее косой парус уменьшается и исчезает в темноте. Склонившись к карте, он произвел расчеты.
– При таком ветре Тасуз достигнет залива Рождества за семь дней. Нам потребуется десять дней, а Заян отстанет от нас на три-четыре дня. Мы успеем предупредить аль-Салила.
Заян аль-Дин по-турецки сидел на постели из подушек и шелковых молитвенных ковриков, набросанных грудой в наветренном углу палубы его флагманского корабля под брезентовым навесом, защищающим от солнца, ветра и брызг, которые обрушивались всякий раз, как «Суфий» подставлял плечо зеленым волнам. Название корабля соответствовало центральному мистическому понятию ислама. Это был самый сильный корабль во всем оманском флоте. Капитан Рахмад, командовавший им, был выбран для этого плавания лично Заяном.
Рахмад распростерся перед калифом.
– Ваше величество, показалась спина кита, охраняющая вход в залив.
Заян довольно кивнул, отпустил капитана и повернулся к сидящему напротив сэру Гаю Кортни.
– Если Рахмад вел нас к месту назначения, двадцать дней не видя суши, и привел, он хорошо поработал. Посмотрим, действительно ли это так.
Они вдвоем встали и подошли к наветренному борту. Рахмад и Лалех при их приближении почтительно поклонились.
– Что скажешь? – спросил Заян у Лалеха. – Это тот залив, в котором ты обнаружил корабли аль-Салила?
– Тот самый, великий повелитель. Это истинное логово аль-Салила. С вершины вот этого холма я смотрел на залив, где он построил свою крепость и где стояли его корабли.
Рахмад с глубоким поклоном протянул Заяну медную подзорную трубу. Заян аль-Дин легко удерживал равновесие на раскачивающейся палубе. За несколько месяцев он привык к морю. Он изучил отдаленный берег в подзорную трубу. Потом со щелчком закрыл ее и улыбнулся.
– Можно быть уверенным, что наше прибытие вселило страх в предательское сердце брата – твоего и моего. Нам не пришлось болтаться у берега, чтобы определить свое местонахождение. Мы никак не предупреждали его и появились неожиданно во всех своих множестве и силе. И теперь он должен понимать, что последняя месть нашла его.
– Да, у него не было времени перепрятать добычу, – согласился довольный сэр Гай. – Его корабли по-прежнему будут стоять на якоре в заливе, и этот ветер помешает им выйти, когда мы нападем.
– Английский эфенди прав. Ветер устойчивый, с востока, великий калиф. – Рахмад взглянул на большой парус. – Он понесет нас единым галсом. Еще до полудня мы сможем войти в залив.
– А где река Умгени, на берег которой высадится с основными силами паша Котс?
– Ваше величество, ее с такого удаления нельзя увидеть. Вон там, чуть к северу от входа в залив. – Неожиданно Рахмад смолк, и выражение его лица изменилось. – Там корабль!
Он показал. Заяну потребовалось несколько секунд, чтобы разглядеть на фоне суши маленький парус.
– Что за корабль?
– Не могу сказать точно. Может, фелука. Корабль маленький, но очень быстрый. Смотрите! Он уходит в море!
– Можно послать корабль, чтобы захватить его? – спросил Заян.
Рахмад смотрел неуверенно.
– Ваше величество, у нас во флоте нет такого быстрого корабля, который смог бы догнать его при преследовании с кормы. Фелука опережает нас на много миль. Через час она скроется за горизонтом.
Заян подумал, потом покачал головой.
– Вреда она нам не причинит. Наблюдатели на холмах, должно быть, уже предупредили врага, а фелука не представляет угрозы даже для самых маленьких наших кораблей. Пусть уходит.
Заян отвернулся и снова посмотрел на свой корабль.
– Пошлите сигнал мюриду Кадему ибн-Абубакеру, – приказал он.
Заян разделил свой флот на две части. Командование первой он взял лично на себя. В эту часть входили пять тяжелых боевых дау, вооруженных мощными пушками.
С самого выхода из Омана Кадем ибн-Абубакер и Котс при любой возможности являлись на борт «Суфия» и присутствовали на военных советах. Заян менял планы в соответствии со сведениями, которые получал в портах по пути следования. Теперь, перед самой битвой, Заяну не было необходимости вызывать на совет командиров. Все хорошо знали, чего требует от них Заян. Как и большинство хороших планов, этот был прост.
Первая часть флота Заяна заходит непосредственно в залив Рождества и нападает на корабли, стоящие там на якоре. Учитывая численное превосходство и неожиданность, корабли Заяна вступят в бой и быстро подавят сопротивление. А затем повернут все орудия против форта. Тем временем Кадем высадит пехоту в устье реки, и Котс быстро поведет ее кружным маршрутом, чтобы напасть на форт с тыла. Как только Котс начнет нападение, сэр Гай во главе второй группы высадится с кораблей в заливе и поддержит его. Сэр Гай сам вызвался сделать это: он хотел быть на месте, когда атакующие доберутся до сокровищницы, где хранятся его пятнадцать ящиков с золотом. Хотел защитить свою собственность от разграбления.
У плана был один возможный недостаток. Что, если кораблей аль-Салила не окажется в заливе? Заян не торопился с выводами. Он собирал сведения от своих шпионов во всех портах Индийского океана, включая Цейлон и Красное море. Много месяцев после захвата «Арктура» никто нигде не видел кораблей аль-Салила. Казалось, они бесследно исчезли.
Но они не могли уйти от такого количества глаз, рассуждал Заян.
– Они скрываются, и есть только одно место, где они могут скрываться. – Он хотел верить в это, но уколы сомнений продолжали мучить его, как блоха в нижнем белье. Заяну нужно было последнее подтверждение.
– Пошлите за святым муллой. Мы попросим его молиться о нас. Потом я попрошу Кадема ибн-Абубакера о пророчестве.
Мулла Халид – святой и обладает большим могуществом. Его молитвы многие годы защищали Заяна, его вера освещала путь к победе в самые тяжелые и темные часы.
А Кадем ибн-Абубакер обладал пророческим даром, и это было одной из причин, по которым Заян так высоко его ценил. Он верил в его откровения.
В большой каюте на «Суфии» они втроем: калиф, мулла и адмирал – молились всю ночь. Лицо Халида было восторженным, единственный глаз блестел, когда он нараспев гнусаво повторял священные тексты.
