– Убери лапы, – велел Даспри. – Это еще не конец. – Обратившись к банкиру, он продолжил: – Кажется, речь шла о письмах, которые вы хотели вернуть?
– Да, о пачке писем.
– Варен, где они?
– У меня их нет.
– Где они, Варен?
– Не знаю. Письмами занимался мой брат.
– Они спрятаны здесь, в этой комнате.
– В таком случае вы сами знаете, где они.
– Откуда мне знать?
– Черт возьми, разве это не вы добрались до тайника? Вы кажетесь таким же осведомленным… как и Сальватор.
– В тайнике писем нет.
– Они там.
– Открой тайник.
Варен недоверчиво посмотрел на Даспри. Неужели Даспри и Сальватор – одно и то же лицо, как все позволяло думать? Если да, он ничем не рисковал, показывая уже известный тайник. Если нет, было бесполезно…
– Открой тайник, – повторил Даспри.
– У меня нет семерки червей.
– Есть. Вот она, – ответил Даспри, протягивая пластинку.
Варен в ужасе отпрянул назад.
– Нет… Нет… Я не хочу…
– Ну, была не была…
Даспри направился к старому монарху с пышной бородой, встал на стул и приложил семерку червей к основанию меча около гарды так, что края пластинки точно совпали с краями меча. Затем шилом, вставленным поочередно в каждую из семи дырочек, сделанных на кончиках сердечек, он нажал на семь маленьких камешков мозаики. Едва он нажал на седьмой камешек, как что-то щелкнуло, и фигура короля стала поворачиваться, открывая большое отверстие, сделанное в виде сейфа, с железной обшивкой и двумя блестящими стальными полками.
– Сам видишь, Варен, тайник пуст.
– В самом деле. Значит, письма забрал мой брат.
Даспри опять подошел к Варену и сказал:
– Не думай, что ты хитрее меня, существует и другой тайник. Где он?
– Другого тайника не существует.
– Ты опять хочешь денег? Сколько?
– Десять тысяч.
– Господин Андермат, десять тысяч – приемлемая для вас цена за эти письма?
– Да, – громко ответил банкир.
Варен закрыл сейф, не без видимого отвращения взял семерку червей и приложил ее к мечу, на этот раз к гарде. Он последовательно нажал шилом на семь дырочек, проделанных у кончиков сердечек. Опять что-то щелкнуло, но на этот раз случилось неожиданное: повернулась лишь часть сейфа, открывая небольшой тайник, обустроенный в толще дверцы, закрывавшей большой сейф.
Пачка писем, перевязанная и запечатанная, лежала там. Варен протянул ее Даспри. Тот спросил:
– Господин Андермат, чек готов?
– Да.
– И у вас есть последний документ, переданный вам Луи Лакомбом, тот самый, который дополняет чертежи подводной лодки?
– Да.
Состоялся обмен. Даспри положил документ и чек в карман и протянул письма господину Андермату.
– Вот то, что вы хотели получить, сударь.
Банкир немного поколебался, словно ему было страшно дотрагиваться до этих проклятых страниц, которые он с таким упорством разыскивал. Потом нервным движением он схватил их.
Рядом со мной послышался тихий стон. Я сжал руку госпожи Андермат. Рука была ледяной.
– Полагаю, сударь, наш разговор окончен, – сказал банкиру Даспри. – О, не стоит благодарностей, прошу вас. Просто случаю было угодно, чтобы я оказался вам полезен.
Господин Андермат ушел, унося письма, которые его жена писала Луи Лакомбу.
– Замечательно! – с восторгом воскликнул Даспри. – Все уладилось как нельзя лучше. Теперь нам остается лишь завершить дело, приятель. Бумаги с тобой?
– Вот они все.
Даспри проверил, все ли документы в наличии, внимательно просмотрел их и спрятал в карман.
– Замечательно, ты сдержал слово.
– Но…
– Что «но»?
– Два чека… Деньги…
– Какой же ты настырный, уважаемый! Да как ты смеешь требовать?
– Я требую то, что мне причитается!
– Причитается за бумаги, которые ты украл?
Но Варен уже потерял над собой контроль. Он дрожал от ярости, глаза налились кровью.
– Деньги… Двадцать тысяч… – заикаясь, повторял он.
– Это невозможно. Я сам знаю, как их потратить.
– Деньги!
– Да полно тебе! Будь благоразумен! И не надо размахивать кинжалом.
Даспри так резко схватил Варена за руку, что тот завопил от боли.
Потом он добавил:
– Убирайся, приятель. Свежий воздух приведет тебя в чувство. Если хочешь, я провожу тебя. Мы пойдем через пустырь, и я покажу тебе груду камней, под которыми…
– Это неправда! Это неправда!
– Нет, это правда! Эта небольшая железная пластинка с семью красными знаками найдена именно там. Луи Лакомб с ней никогда не расставался, припоминаешь? Вы с братом зарыли ее вместе с трупом… и с другими вещами, которые очень заинтересуют правосудие.
Варен закрыл лицо двумя яростно сжатыми кулаками. Потом он произнес:
– Пусть так. Меня облапошили. Не будем больше об этом говорить. Впрочем, одно слово… Одно-единственное слово… Мне хотелось бы знать…
– Я слушаю.
– Была ли в тайнике, в том, что побольше, шкатулка?
– Да.
– Когда вы пришли сюда, в ночь с двадцать второго на двадцать третье июня, шкатулка там была?
– Да.
– И в ней лежали…
– Все, что спрятали туда братья Варен… Весьма милую коллекцию драгоценностей, бриллиантов и жемчуга, которые упомянутые братья стащили отовсюду, откуда могли.
– И вы ее взяли?
– Черт возьми! Поставь себя на мое место!
– Тогда… мой брат убил себя, обнаружив, что шкатулка пропала?
– Вероятно. Исчезновения переписки с майором фон Лебеном было бы для этого недостаточно. Но исчезновение шкатулки… И это все, что ты хочешь у меня спросить?
– Я еще хочу спросить, как вас зовут.
– Ты произнес это так, словно хочешь взять реванш.
– Черт возьми! Удача переменчива. Сегодня вы оказались сильнее. Завтра…
– Сильным будешь ты.
– Я на это очень рассчитываю. Как вас зовут?
– Арсен Люпен.
– Арсен Люпен?!
Варен чуть не упал, словно оглушенный дубиной. Можно было подумать, что эти два слова лишили его последней надежды. Даспри рассмеялся.
