– Не драматизируй! Все не так страшно! – улыбнулся Майкл.
– Ничего я не драматизирую, Майкл! Но поверь мне на слово, у нас все пошло кувырком. Да и у тебя тоже, между прочим, если ты этого сам не успел еще заметить.
– Еще как заметил! – тяжело вздохнул он. – Но Джулия – такая девушка, за которую стоит побороться. Я буду ждать.
И напрасно, подумала про себя Лиз. Невооруженным глазом видно, как стремительно отдаляется Джулия от своего жениха, особенно в последнее время. Майкл занимается обустройством будущего семейного дома, а Джулия вытряхивает скелеты из семейных шкафов, копается в собственном прошлом, причем не одна, а вместе с другим мужчиной. Лиз никак не могла взять в толк, почему последнее обстоятельство ни капельки не тревожит Майкла.
– Поможешь мне сдирать обои? – предложил ей Майкл. – Мне – помощь, тебе – разрядка от всяких невеселых мыслей.
Меньше всего на свете ей хотелось сдирать со стены старые обои. Но и домой ей тоже не хотелось. Станут названивать всякие незнакомцы и требовать к телефону сестру. А чего доброго, и сами явятся, как та журналистка.
– Пошли, помогу! Но с одним условием. Работаем час, а потом перекинемся в картишки.
Против карт Майкл не возражал. Он редко отказывал себе в удовольствии в виде партии в покер. Собственно, он и Лиз подсадил на карты. Когда ей исполнился двадцать один год, то день совершеннолетия они отпраздновали первым в ее жизни культпоходом в казино. С тех пор она и пристрастилась к картам.
– Идет! – охотно согласился он. – А карты есть?
– Прихватила с собой. Надеялась заманить тебя хотя бы на одну партию. Нужен же тебе хоть небольшой перекур. Ты уже совсем на своем доме помешался.
– Это точно! Помешался! – улыбнулся он. – А все потому, что это первый в моей жизни собственный дом. Мой и только мой, понимаешь? Я всю жизнь прожил в большой семье, и у меня никогда даже комнаты своей не было. А тут сразу целый дом. Всегда мечтал о таком.
– Замечательный дом!
– Как ты думаешь, Джулии понравится? – в его голосе послышались нотки сомнения.
– Еще бы! Очень понравится!
– Ты правду говоришь?
– Не сомневайся! Но, по-моему, тебе не о доме надо сейчас думать.
– Знаю! – нахмурился он. – Но понимаешь, дом – это то, что мне подвластно в настоящий момент. А вот Джулия, она пока неуправляемая. Придется запастись терпением и ждать.
10
– Все, хватит! – воскликнул Алекс, отрываясь от ее губ. Он пружинисто спрыгнул с кровати и взъерошил свои непокорные волосы.
Джулия удивленно заморгала глазами, еще не вполне придя в себя после пережитого наслаждения.
– Что ты сказал?
– То и сказал! – Он неопределенно махнул рукой, видно, не в состоянии подобрать подходящее слово. – То и сказал, что это ошибка! Я не из тех, кто любит зариться на чужое добро! Какого черта я вообще с тобой целуюсь, Джулия? Впрочем, ты тоже хороша! Целуешься как ненормальная! И после этого еще имеешь наглость заявлять, что собираешься замуж за другого! А потом снова начинаешь целоваться, да так, что душа уходит в пятки от блаженства.
– Ты сам виноват! – живо возразила она. – Твоя идея! И ты первым начал!
– А ты не особо сопротивлялась! И с большим даже удовольствием отвечала на мои поцелуи.
– Ты застал меня врасплох.
– Вот как? А по-моему, ты мгновенно оценила всю прелесть такой неожиданной атаки!
Она бросила на него виноватый взгляд и тяжело вздохнула.
– Ты прав! Я ужасное, аморальное создание, потому что действительно целовалась с большим удовольствием.
– Почему ты не разорвешь помолвку, Джулия?
– Все очень сложно, Алекс! Майкл был рядом в самые тяжелые моменты моей жизни. Он держал меня за руку, когда я сидела подле умирающей матери. Он меня утешал, выполнял все мои просьбы, он был мне опорой.
– Спасибо за откровенность. Хотя я надеялся услышать другой ответ.
– Мама его очень любила. Она была так счастлива, когда мы объявили о помолвке. Говорила, что о другой партии для меня она и не мечтает. Кажется, впервые она испытала за меня гордость. Мама никогда не поощряла мое увлечение музыкой. Напротив! Она считала мою работу диджея на радио совершенно никчемным занятием. Она хотела, чтобы я поскорее вышла замуж, завела ребятишек и зажила нормальной семейной жизнью.
– Иными словами, ты дала согласие на брак с этим парнем, только чтобы потрафить матери? – воскликнул он в изумлении. – Да любишь ли ты его вообще, Джулия?
– Конечно, люблю! Разве я тебе не говорила?
– Представь себе, нет! Ты сказала, что многим обязана своему жениху и что брак с ним сделал бы твою мать счастливой.
– Тогда я говорю сейчас: «Да, я люблю его!» Майкл замечательный человек. Если честно, то он слишком хорош для меня.
– Все образуется, Джулия! Поверь мне! – заметил Алекс саркастически после некоторой паузы. – У тебя случилась небольшая интрижка с плохим парнем, потом ты выходишь замуж за хорошего парня, и все прекрасно! Но что будет, если ты вдруг подустанешь от хорошего парня? Заведешь новую интрижку?
– Никогда! – воскликнула она разгневанно и тоже вскочила с кровати. – За кого ты меня принимаешь? Я что, по-твоему, гулящая женщина?
– Понятия не имею, что ты за женщина! Кажется, ты и сама без понятия на сей счет! У тебя же полнейшая каша в голове. Разберись с собой, Джулия!
– А все ты виноват! Из-за тебя у меня эта каша в голове! Вот не сфотографировал бы меня тогда, двадцать пять лет назад, и все было бы по-другому! – взорвалась она с яростью. Хорошо, когда есть на кого спустить пар.
– Если бы ты знала, как я сам себя корю! – воскликнул он и стал нервно прохаживаться по комнате.
Злость моментально куда-то улетучилась.
– Из-за чего мы ругаемся, Алекс? – вздохнула она. – Оба мы смертельно устали и взвинчены до предела. Давай отложим все разговоры до утра и хоть немного поспим.
– Не буду я спать! Я слишком устал, чтобы заснуть! – живо возразил он. – И ты тоже приложила к этому руку. В таком состоянии я точно не засну до утра!
– Тогда включи радио! – посоветовала она, хотя ее состояние было ничуть не лучше.
– Зачем?
– Найдешь хорошую музыку. Она поможет расслабиться. Мне всегда помогает. Знаешь, – начала она, понимая, что совершает еще одну непростительную ошибку. Но, наверное, сегодня у нее ночь ошибок, – я не хочу оставаться в номере одна. Останься со мной. Только никаких поцелуев и прочих ласк, ладно?
Алекс колебался.
– Кровать огромная! – Она снова села на кровать и положила по центру несколько подушек. – Вон твоя половина, а вот моя.
