– Я… я не знаю, – растерянно промямлила младшая сестра. Вопросы Джулии жгли своей правдой, словно каленое железо. Лиз почувствовала, что еще немного, и она расплачется. Но нет! Не станет она плакать в присутствии Джулии и Алекса. Она круто развернулась и выбежала из квартиры.
Лиз остановилась только на улице. Она была в бешенстве. Она была оскорблена и уязвлена до глубины души. Но больше всего ее потрясло то, что Джулия сказала правду. Она замедлила шаг, чтобы вытереть слезы, струящиеся по щекам. Бог мой! Как же права ее старшая сестра! С той самой минуты, как врачи диагностировали у мамы рак, она словно поставила крест на всей своей жизни. Встала, так сказать, на прикол. А все потому, что Лиз не мыслила себе жизни, в которой больше не будет мамы. Даже думать об этом было мучительно и больно. И вот прошло уже несколько месяцев с тех пор, как мамы не стало, а она по-прежнему болтается на якоре. У нее нет ни планов, ни желаний, ничего!
Лиз огляделась вокруг. Самое ужасное, что и идти ей тоже некуда!
– Господи! Что я наделала! – Джулия подбежала к дверям. – Надо догнать Лиз! – Ей было нестерпимо стыдно, что все свое дурное настроение она выплеснула на сестру. – Зачем я набросилась на нее? Зачем наговорила столько обидных слов?
– Наверное, давно пора было это сделать.
– Но я же обидела ее!
– Скорее всего, да!
Джулия бросила мрачный взгляд на Алекса.
– Хорошенький ты утешитель! Ты должен был сказать: «Нет! Ты ее совсем не обидела!»
– У меня нет младшей сестры, а потому я и не знаю, что и когда говорить в тех случаях, когда сестры ругаются.
– Лиз достала меня в последние дни! – раздраженно бросила Джулия. – Командирша еще та! Любит только раздавать указания. Все ей не по душе! Что бы я ни сделала, все плохо, все не так! Кажется, я начинаю уже уставать от своей младшей сестры. Повезло тебе, что ты – единственный ребенок.
– Возможно! – Алекс помолчал. – Так мы будем смотреть бумаги?
Джулия погрузилась в тягостное раздумье. Увы, сейчас ее посещают преимущественно мрачные мысли. Возможно, это связано с тем, что ей все время приходится принимать решения, что всегда непросто. Да и опыта у нее маловато. Ведь все предшествующие двадцать восемь лет ей редко доводилось что-то решать самой, да и то все больше по пустякам. А сейчас что ни день, то перед ней новый выбор. А что выбрать? Как поступить правильно? Вот вопрос! Полночи она промучилась без сна, размышляя над тем, позвать ли Алекса обратно в спальню или не стоит рисковать. В конце концов, решила оставить все, как есть: она – на кровати, Алекс – на диване в гостиной. И вот сейчас она все еще продолжает злиться, что повела себя так глупо.
Разве нельзя было наплевать на всякие там условности и поступить так, как хочется? И что с того, что раньше она так не делала? Мало ли что это не в ее характере? И с Лиз надо было вести себя совсем по-другому! Вечно она ее оберегала! Пусть бы тоже немного понервничала!
– Ладно, с Лиз я поговорю позже! Вдруг найдем что-нибудь интересное. Тогда и разговаривать с ней будет проще.
– Едва ли найдем! – скептически заметил Алекс. – У меня такое чувство, будто мы на самой вершине айсберга. Пока все развивается по наихудшему сценарию: с каждым днем все хуже и хуже.
– Спасибо! Воодушевил! – иронично заметила Джулия, входя в небольшую спаленку.
– Я реалист! Привык смотреть правде в глаза. Камера, она ведь не солжет!
– Зато лгут люди! А нам предстоит вычислить, кто лжет. Главное – понять, что заставляет их лгать. – Джулия обозрела гору коробок, нераспакованных ящиков, пачки с книгами, свертки одежды. – Да, здесь нам придется изрядно повозиться! Но вдвоем будет быстрее!
Алекс обвел глазами комнату.
– Откуда столько хлама?
– Сама удивляюсь! Но папа продал дом за считаные дни. Мы просто не успели распихать все, что у нас было в том доме, по разным углам. Что-то перевезли в сарай, а какие-то вещи папа забрал с собой на новую квартиру. С чего начнем?
– Вначале давай проложим себе дорогу!
Джулия присела на корточки и открыла первый ящик.
– Как же люди обрастают вещами к концу своей жизни! – воскликнула она, еще раз окинув взором груды коробок.
– Причем достаточно безобразными! – Алекс извлек из ближайшей к нему коробки скульптурную фигурку мужчины с чудовищно непропорциональным телосложением. – Только не говори мне, что этот уродец украшал ваш журнальный столик.
– Да нет же! – рассмеялась Джулия. – Это мамины первые опыты в области ваяния. Мы с ней ходили в студию ваяния в нашем культурном центре. Мне хотелось приобщиться к искусству, а маме просто хотелось быть рядом со мной.
Улыбка сбежала с лица Джулии при мысли о том, сколько времени они проводили вместе с покойной матерью, а на поверку все оказалось ложью.
– Перестань! – набросился на нее Алекс. – Не смей изгонять из памяти хорошие воспоминания!
– Как ты догадался, о чем я подумала? – удивилась она.
– По глазам! Я же человек с опытом. Не позволяй сомнениям взять над собой верх, Джулия! Это пустая трата энергии и сил. Тупиковый путь!
– Ты прав! Но так трудно отрешиться от тяжелых мыслей.
– Взгляни-ка лучше на это! – Алекс протянул ей бумагу, которую он извлек из картонной папки. – Вот твоя метрика!
Она взяла документ. В последний раз она видела его, когда получала водительские права. Но на сей раз она буквально впилась в метрику глазами. В графе «Отец» стоял прочерк, далее шли вписанные фамилии матери и ее, чуть ниже – место рождения: госпиталь Святой Клары, Беркли, штат Калифорния.
– Похоже, я родилась в Калифорнии. Вот и печать подтверждает это.
– Да, печать подлинная, – согласился Алекс. – Но ты же понимаешь, что можно раздобыть любые документы, особенно если к делу подключаются спецслужбы.
– Кристина Делани сказала мне то же самое. Неужели действительно так просто получить липовое удостоверение личности?
– Не просто! Но твоей матери наверняка помогли!
Джулия открыла следующую коробку. Перчатки, шарфы и прочие мелочи. Она взялась за следующую.
– А ты была толстушкой! – присвистнул от удивления Алекс и подал ей старую фотографию.
Кажется, ей здесь одиннадцать лет. Снимок сделали прямо во время семейного праздника. И она действительно пышка-пышкой!
– В детстве меня просто закармливали итальянскими блюдами! – пожаловалась она. – Мои родные вполне искренне считают, что чем больше ешь, тем лучше себя чувствуешь. Плюс кое-что сохранилось от детства.
– Ты называешь это «кое-что»? – возмутился Алекс. – Только взгляни на эти жировые складки!
– Ай, отстань, пожалуйста! Можно подумать, что ты в детстве был херувимом!
