Ничего такого, особенного, возникающего при знакомстве мужчины и женщины, что может подстегнуть разговор.
Это только в дешевых ТВ-мелодрамах герой с героиней начинают свое знакомство со ссоры, чтобы возбудить у зрителя интерес – а ну как эти двое потом начнут сближаться, чего еще там режиссер со сценаристом придумали?
Да и в жизни некоторые парочки тоже обожают ссоры и выяснение отношений, чтобы слаще потом мириться, чтобы гормоны играли… Мазохисты!
Но нормальные люди в подобные гормональные ловушки не стремятся добровольно попасть, да и фильмы предпочитают смотреть не столь примитивные, не замешанные на дешевых скандалах.
Они с Ольгой – чужие люди, и никакая сила не заставит их посмотреть друг на друга с приязнью. К тому же вон у этой Ольги свадьба в субботу. А это значит, что она, скорее всего, влюблена и ей не до флирта с посторонними мужчинами.
Вообще, эта Ольга не в его, Дениса, вкусе. Субтильная блондинка со слишком нежной, светлой кожей, которой противопоказано солнце и любой загар. Этот тип красоты был неприятен мужчине.
Его внимание всегда привлекали девушки крупные, не толстые, но плотные, с плотной же, смуглой кожей, темными глазами, с темными, густыми, жесткими волосами… Словом, именно яркая, «зримая» красота притягивала к себе Дениса, сколько он себя помнил.
Такой была Лена. Карие глаза и грива каштановых волос. Золотистая крепкая кожа, на ощупь напоминающая бархатистый персик.
Как странно думать, что вся эта красота теперь превратилась в прах… Было – и вдруг нет. Только что вроде прикасался ладонями, а теперь – руки ловят пустоту. Хочется любить – а некого.
Поэтому Денис последние два года маялся бессонницей.
Ему говорили – брось, найди кого-нибудь, да хоть за деньги кого-нибудь сними, скинь напряжение, расслабься, но он не мог. И не потому не мог, что хранил верность Лене, своей мертвой жене, а потому, что противно. Люди противные, женщины все противные (вот как эта Ольга). Любое общение, кроме формального, поверхностного, по делу, – тоже противно. Говорить противно.
С Тасей – да, еще можно поболтать, она не противная, ведь она – родной человек. Она почти как Лена, сестрами же они были…
С остальными людьми Денис общался лишь формально. Можно поговорить с парнями из автомастерской. Об аккумуляторах, например. Еще можно соседа выслушать. Сосед дом перестраивал в прошлом году и теперь байки травил, как гастарбайтеров для стройки набирал… Еще сосед мог дать полезный совет насчет того, как покрыть дом вагонкой. Можно переброситься парой слов с пожилой продавщицей в магазине – например, о погоде или политике.
И все. На этом темы для разговоров исчерпывались. Равно как и люди, с которыми невнапряг было общаться Денису.
…Но идти рядом с женщиной, которая пусть и не в его вкусе совсем, как-то… не то что-то. На уровне инстинктов – тяжело ощущать рядом с собой женщину. Не старую и довольно симпатичную. Он ведь еще мужчина как-никак.
Проводить ее до гостиницы и – сбежать. И забыть поскорее.
Мимо проехала фура, обдав Дениса пылью и облаком сизых выхлопных газов. Начала притормаживать.
– Фу… кхе-кхе… – закашлялась, недовольно поморщилась Ольга. – А это что?
Впереди, на огромной асфальтированной площадке, уже стояло несколько фур. У обочины припарковано еще несколько легковых автомобилей, почти терявшихся на фоне грузовиков. Чуть дальше – двухэтажное здание, напоминающее барак. Запах шашлыка. Музыка. Не «Владимирский централ», нет, но что-то такое близкое… Шансон, словом.
– Это и есть гостиница, – сказал Денис.
– Это?!
– Ну да. Тут очень удобное место, как раз на полпути между несколькими городами и Москвой. Многие останавливаются. А что, дальнобойщики теперь не люди уже? – Он усмехнулся, покосившись на Ольгу. Было интересно, как она отреагирует.
Но Ольга, надо отдать ей должное, больше ни слова не сказала. Перехватила у Дениса ручку чемодана на колесиках, потянулась к сумке, висевшей на его плече.
– Да ладно, я вас доведу уж.
– Нет, спасибо. Я сама, – бесстрастно произнесла молодая женщина.
Сама так сама. Денис отдал ей сумку. Ольга перекинула ее через плечо и направилась через площадь к гостиничному домику.
Остановилась, пропустив разворачивающуюся фуру. За фурой открылась шашлычная – столики, за ними мужики в спецовках, их обслуживал бородатый мужчина в восточном халате. Мужики резко повернули головы в сторону проходившей мимо Ольги. Кто-то из посетителей шашлычной свистнул ей вслед. Может, и не ей… Ольга вздрогнула, но не обернулась, пошла себе дальше.
Маленькая фигурка на фоне огромных фур. Светлые льняные брючки, светло-голубая широкая рубашечка… Нет-нет, она только на вид беззащитна и слаба, эта Ольга! И потом, вряд ли ей тут может что-то серьезное грозить. Сейчас не лихие девяностые, все пристойно. Ну, может, еще раз свистнут вслед работяги, крикнут в спину какую-нибудь скабрезность, но и только.
В гостинице наверняка не особо чисто, перегородки тонкие. Запахи всякие. Но тоже ничего, жить можно. Королеву английскую в этот барак не запустишь, это не обсуждается, а вот наша российская дама там выживет.
Поспит ночь в номере, запершись, утром уйдет, заберет машину в мастерской, уедет в свой Ярославль, на свадьбу… И платье успеет еще купить.
Вот такая она, железная леди отечественного разлива по имени Ольга.
Опять свист.
Кому в очередной раз свистели, Денис тоже не разглядел. Но этот очередной свист почему-то подействовал на него точно удар хлыста.
Он побежал за Ольгой, чуть не силой вырвал из ее рук сумку.
– Эй… Что вы себе позволяете? – недовольно, со страхом в голосе, обернувшись, выкрикнула она.
– Пошли обратно.
– Куда?
– Ко мне. Переночуете у меня.
– Отдайте мой чемодан… И сумку отдайте! Я не хочу у вас ночевать, – со злостью произнесла молодая женщина.
Денис не просто шел, а почти бежал через площадь, обратно, таща на себе все ее барахло.
Ольга – за ним:
– Не смейте… Не смейте так со мной поступать! Вернитесь. Немедленно!
– Нечего вам тут делать. Я сказал – у меня переночуете, – бросил через плечо Денис.
– Я не хочу.
– А я не могу. Я не могу вас тут оставить.
– Можете. Вы не имеете права решать за меня… Я уже ночевала в машине, на улице – и ничего. Сейчас хоть в кровать смогу лечь, умыться… Никто не скажет мне, что я чужую воду трачу, нарушаю приватность, не спрашиваю разрешения, чтобы сходить в туалет или ванную, не вымаливаю стакан воды…
– А, вы все-таки обиделись… Вы злопамятная, оказывается, – коротко хохотнул Денис.
– Нет, я не злопамятная. Я просто делаю выводы. И стараюсь не наступать на одни и те же грабли. Да стойте же вы! – сердито закричала Ольга.
