— Но за один вечер все изменилось. Чудесное будущее, которое я так явственно представляла, оказалось пустышкой, вдобавок машина сломалась, и вот я стою посреди шоссе с ворованной книгой и мобильником, безуспешно пытаясь поймать сотовый сигнал. А потом какой-то придурок раздавил мой телефон и переехал поваренную книгу. — Софи прикусила язык, в ужасе округлив глаза. — Прости. Может, и не придурок. Уверена, ты…
Рид, пригнув голову, уставился на нее горящим, пронзительным взглядом хищного зверя, почуявшего добычу.
— Ну-ка повтори, что ты сейчас сказала.
Софи попятилась, в глазах мелькнуло что-то похожее на страх.
— Рид, я не хотела тебя обидеть. Я действительно считала тебя придурком. Но это в прошлом. Прости, что так сказала…
— Я не об этом. — Рид подступил ближе к Софи. — Что ты говорила насчет шоссе и телефона?
Софи непонимающе нахмурилась:
— Я старалась поймать сотовый сигнал.
— И где ты стояла?
— На шоссе, ведущем в Эдилин. — Софи отступила еще на пару шагов. — Я так и сказала. — Она уткнулась спиной в кухонную стойку, дальше двигаться было некуда.
— Ты только что произнесла: «И вот я стою…» Как там дальше?
Софи наконец поняла. Чувствуя, как лицо заливает краска, она смущенно потупилась и хотела проскользнуть мимо Рида, но тот ее удержал.
— Ну… возможно, я не совсем…
— Ты стояла посередине шоссе? — проговорил Рид, почти касаясь ее лица. — Посередине оживленной трассы, по которой мчатся автомобили со скоростью шестьдесят миль в час? И ты пыталась поймать телефонный сигнал? Это правда?
Гримаса страха на лице Софи сменилась виноватым выражением.
— Ну, понимаешь, у меня встала машина, и мне действительно нужно было до кого-то дозвониться, а мобильник…
— Тот, что я раздавил?
— Ну да. Он не ловил сигнал, и пришлось…
Рид отвернулся.
Как он и надеялся, охваченная раскаянием, Софи осыпала его поцелуями. Вечером они предавались любви с особенной нежностью и страстью. Рид не сознавал этого прежде, но все последние недели он нес на своих плечах тяжкий груз вины за то, что чуть не лишил человека жизни. Происшествие на дороге глубоко потрясло его; садясь за руль, Рид старался быть предельно внимательным, и все же его не оставляло чувство подавленности — он не мог простить себе легкомыслия, едва не повлекшего трагедию. Признание Софи принесло ему небывалое облегчение.
Теперь Рида уже не так угнетало, что он лгал Софи, а вместе с ним и весь Эдилин. Отныне он мог кое-что этому противопоставить. На следующий день Хизер упомянула о пиве, вылитом ему на голову.
— Софи стояла посреди шоссе, пытаясь поймать телефонный сигнал, — заявил Рид, изучая медицинскую карту одного из пациентов.
— Вы только что об этом узнали?
— Да.
Хизер довольно улыбнулась:
— Значит, теперь у вас появился козырь, который можно ей предъявить в любой момент. Все браки на этом держатся. — Медсестра покинула смотровой кабинет прежде, чем Рид успел найти достойный ответ.
За три дня до Рождества произошло событие, изменившее жизнь Рида. В пять часов Хизер объявила:
— Вас хочет видеть какой-то мужчина. Он говорит, что пришел по личному вопросу. — Медсестра неприязненно нахмурилась, будто посетитель вызывал у нее недоверие.
Выглянув в приемную, Рид увидел своего старинного приятеля Тайлера Бекса. Когда-то они вместе учились в медицинской школе, играли в футбол и выпили вдвоем немало пива. Тайлер, высокий голубоглазый блондин, всегда имел в запасе длиннющий список девичьих телефонных номеров, которыми щедро делился с друзьями. В те годы Рид, по уши влюбленный в Лору Чонли, отечески снисходительно посматривал на других студентов, ожесточенно сражающихся за эти номера. Он считал себя почти женатым мужчиной.
Рид с улыбкой пригласил Тайлера к себе в кабинет. Укрывшись от любопытных взглядов женщин в приемной, мужчины дружески обнялись.
— Присаживайся, — предложил Рид. — Как поживаешь, старина?
Тайлер рухнул в кресло.
— Если б ты задал этот вопрос месяц назад, я бы ответил, что лучшего и желать нельзя. У меня была жена, прекрасная практика, большой дом. Я был совладельцем клиники и подумывал завести детей. А как ты? Уверен, у тебя по меньшей мере трое ребятишек. Заботишься о доме и семье, да еще ухитряешься спасать мир, целые деревни заразы?
Рид не улыбнулся. Он не видел приятеля целую вечность, жизнь разбросала их в разные стороны; в последние годы они не обменивались новостями и мало что знали друг о друге.
— Нет у меня ни жены, ни детей.
— Верно. Я и забыл. Девушка, которой ты был так предан, бросила тебя?
— Это случилось давным-давно, — отозвался Рид. — С тех пор я много путешествовал, а сейчас, как видишь, вернулся на родину. Ты просто проезжал мимо? В Рождество здесь очень красиво. Настоящий… — Он осекся, заметив слезы в глазах друга. Вытащив салфетку из коробки на столе, протянул ее Тайлеру.
— Извини, — пробормотал тот. — Я не вправе… — Рид подошел к шкафчику и, достав бутылку шотландского солодового виски «Мактарвит» сорокалетней выдержки, наполнил два бокала. Тайлер осушил свой одним глотком. — Прости, — повторил он. — В последние несколько недель я сам не свой. Жена потребовала развода. Мы женаты всего три года, но она решила уйти. — Рид уселся напротив друга, молча прихлебывая виски. Он знал по собственному горькому опыту, что человек, впавший в отчаяние, нуждается прежде всего в том, чтобы его выслушали. — Оказалось, что последние два года у нее был роман с моим деловым партнером. — Тайлер опрокинул в себя еще порцию виски. — Мерзавец! Он плакался мне в жилетку, жаловался на одиночество, говорил, что его жизнь пуста, тогда как мне можно только позавидовать. Если приходил поздний пациент или кому-то требовалась экстренная помощь, за такую работу всегда брался я. Компаньон умолял меня дать ему время найти женщину, хотя бы вполовину такую же замечательную, как моя Эми. — Тайлер поднял покрасневшие глаза, в которых застыла мука. — Но он не собирался довольствоваться копией моей жены, ему нужен был оригинал.
Рид начинал понимать, что привело друга сюда. Он обзвонил множество знакомых, предлагая работу в Эдилине. Говорил и с Тайлером. Рид расписывал жизнь в городке в самых радужных красках, изображая Эдилин настоящим раем на земле, идеальным местом и для супружеской пары с детьми, и для одинокого мужчины, желающего обзавестись семьей. Рид объяснял, что хотел бы… вернее, должен вернуться к благотворительной деятельности и путешествовать по миру, открывая новые клиники. Некоторые вежливо выслушивали Рида, другие — торопились оборвать разговор, не дослушав, но все без исключения говорили «нет». Тайлер лишь рассмеялся в ответ на предложение друга, заявив, что жизнь его сложилась на редкость успешно, и он не намерен ничего менять. Откинувшись на спинку стула, Рид обратился в слух.
