Я достаю свою зачитанную «Гордость и предубеждение» и погружаюсь в чтение, чтобы скоротать время. Но мысли блуждают где-то далеко, и я думаю о Ное. Должна ли я ему позвонить? Тянусь к телефону и просматриваю телефонную книжку, пока не нахожу его имя. Я смотрю на экран: во мне борются муки совести и здравый смысл, и, в конце концов, отшвыриваю мобильник обратно на кровать.
Время пролетает как один миг – и слышу стук в дверь. Это наверняка Зед, Хардин не стал бы стучать. Он грубо вломился бы и разбросал повсюду свои вещи.
Открываю дверь и ахаю. Зед одет в узкие черные джинсы, белые кроссовки, футболку и поверх нее – короткую куртку. Он очень привлекателен.
– Ты прекрасно выглядишь, Тесса, – говорит он, протягивая мне цветы.
Цветы? Я удивлена и польщена этим элегантным подарком.
– Спасибо, – говорю я, поднося белую лилию к носу.
– Ты готова? – вежливо спрашивает он.
– Да, куда ты меня повезешь? – отвечаю я, пока мы идем на улицу.
– Думаю, мы можем где-нибудь поужинать и сходить в кино, на какой-нибудь случайный фильм, ничего тяжелого, – говорит он.
Я тянусь к дверце машины, но он меня останавливает.
– Позволь мне, – шутливо говорит он.
– О, спасибо.
Несколько нервничаю, но Зед так приветлив, что я расслабляюсь. Мы садимся в машину, он выключает радио и поддерживает светскую беседу, расспрашивает о семье и о планах после окончания колледжа. Кроме того, он рассказывает, что собирается в CWU на экологию, чем меня удивляет и интригует.
Мы приезжаем к небольшому ресторану и садимся во внутреннем дворике. Официант принимает заказ, и мы болтаем до тех пор, пока не приносят еду. Зед съедает все, что ему принесли, и начинает воровать картошку из моей тарелки.
Я угрожающе поднимаю вилку.
– Если ты дотронешься до жаркого, я вынуждена буду тебя убить, – шучу я.
Он принимает невинный вид и смеется, показывая мне язык. Я тоже смеюсь над этой древней шуткой и чувствую себя просто замечательно.
– У тебя восхитительный смех, – говорит он, и я закатываю глаза.
Затем мы смотрим какую-то несмешную комедию, которая нам обоим не нравится. Но это не страшно, потому что во время фильма мы перебрасываемся шутками, и, в конце концов, он кладет руку на мою. Это не так неловко, как я предполагала, но и не так приятно, как с Хардином. И тут мне приходит в голову, что все это время я не вспоминала о Хардине – и это приятная перемена к лучшему: Хардин не заполняет мои мысли в течение целого дня.
Когда Зед привозит меня в кампус, уже почти одиннадцать. Я рада, что уже среда, – до выходных всего два дня, и я смогу отоспаться. Зед выходит из машины и подходит ко мне.
– Я очень хорошо провел время, спасибо, что согласилась встретиться со мной, – говорит он.
– Я тоже приятно провела время, – улыбаюсь я.
– Я подумал… Помнишь, ты спрашивала, собираюсь ли я пойти на костер? – Я киваю, и он спрашивает: – Ты не возражаешь, если мы пойдем вместе?
– Конечно, это будет замечательно. Я пойду с Лэндоном и его подругой.
Не помню, что говорил Зед, когда все смеялись над Лэндоном в кафе, но хочу убедиться, что он понимает, что это неправильно.
– Хорошо, он вроде неплохой парень, – говорит он, и я улыбаюсь.
– Ну, значит договорились. Встретимся там? – предлагаю я.
Ни в коем случае не могу пригласить его в дом Лэндона.
– Отлично. Еще раз спасибо за сегодняшний вечер.
Зед делает шаг ко мне. Он что, собирается меня поцеловать? Я паникую. Но вместо этого он берет мою руку и подносит к губам. Он целует мне руку, мягкие губы касаются горячей кожи – и это так мило.
– Спокойной ночи, Тесса, – говорит он, садясь в машину.
Вздыхаю с облегчением, радуясь, что он не пытался поцеловать меня по-настоящему. Он симпатичный и хорошо целовался во время игры в «правду или действие», но я чувствую, что еще не готова.
На следующее утро Лэндон ждет меня в кафе. Я рассказываю ему о Зеде. К моей досаде, первое, что он спрашивает, знает ли об этом Хардин.
– Нет, но ему и не надо. Это не его дело, – говорю я чересчур сурово и потом добавляю: – Извини, это просто очень щекотливая тема.
– Понятное дело. Но будь осторожна, – мягко предупреждает он, и я обещаю.
Оставшаяся часть дня пролетает, и Лэндон не упоминает ни о Хардине, ни о Зеде. Наконец приходит время литературы. Затаив дыхание, захожу вместе с Лэндоном в аудиторию: Хардин сидит на своем обычном месте. Я снова ощущаю боль в груди при виде его. Он смотрит на меня, затем снова поворачивается к доске.
– Значит, ты встречалась с Зедом прошлым вечером? – спрашивает он, когда я сажусь.
Я надеялась, что он не начнет со мной разговаривать.
– Это не твое дело, – спокойно отвечаю я.
Он поворачивается на стуле и наклоняется ко мне.
– Слухи в нашей компании расползаются быстро, запомни, Тесса.
Он пытается мне угрожать, что расскажет друзьям, что мы с ним делали? Эта мысль меня только злит.
Я отворачиваюсь и смотрю на профессора. Тот, откашлявшись, произносит:
– Итак, давайте начнем с того места, где мы остановились в прошлый раз при обсуждении «Грозового перевала».
Желудок сжимается. Мы не должны были обсуждать «Грозовой перевал» до следующей недели, – я не хотела это пропускать. Чувствую, как Хардин на меня смотрит. Возможно, он, как и я, вспоминает, как застукал меня в своей комнате за чтением этого романа.
Лектор ходит перед нами, заложив руки за спину.
– Итак, мы знаем, что между Кэтрин и Хитклифом были очень страстные отношения. Их страсть была так сильна, что разрушала жизнь всех других персонажей, встретившихся им на пути. Кто-то утверждает, что они совершенно не подходили друг другу, кто-то считает, что вместо того, чтобы пытаться перебороть свою любовь в самом начале знакомства, им следовало пожениться.
Профессор делает паузу и оглядывает студентов.
– Итак, что вы об этом думаете? – спрашивает он.
Обычно я сразу же поднимаю руку, с гордостью демонстрируя блестящее знание материала, но сейчас с этим романом связаны слишком сильные личные воспоминания. Кто-то с задних рядов говорит:
– Я думаю, они совершенно не подходили друг другу. Они постоянно ссорились, и Кэтрин отказывалась признать свою любовь к Хитклифу. Она вышла замуж за Эдгара, хотя знала, что любит Хитклифа всю жизнь. Если бы они с самого начала были вместе, все не было бы так печально.
Хардин смотрит на меня, и я чувствую, как мои щеки полыхают.
– Я думаю, она была эгоистичная напыщенная сука, – произносит он. По классу пробегает шорох, и профессор сердито смотрит на Хардина, но он продолжает: – Извините, но она думала, что слишком хороша для Хитклифа, и может, так и было, но она знала, что Эдгар не сравнится с Хитклифом, и все равно вышла за него замуж. Кэтрин и Хитклиф были слишком похожи, и именно поэтому им было сложно быть вместе, но если бы она не была такой упрямой, они могли бы вместе прожить долгую счастливую жизнь.
