Продавщица хищно улыбается.
– Примерьте, они в том же стиле.
Вежливо киваю и беру их, надеясь, что, если отойду, она за мной не потащится. Наконец, продавщица отстает. С облегчением выдыхаю и выбираю несколько платьев и пару удобных туфель. Перед тем, как расплатиться, трижды переспрашиваю итоговую сумму. Красивое белье гораздо дороже, чем я думала. Но Хардин достоин лучшего.
Возвращаюсь в общежитие. Стеф еще нет, и Хардин не звонил, поэтому я решаю немного вздремнуть. Убираю покупки и выключаю свет.
Просыпаюсь от незнакомой мелодии звонка. Повернувшись, я открываю глаза. Конечно же, Хардин сидит на стуле, закинув ноги на тумбочку Стеф.
– Выспалась? – спрашивает он с улыбкой.
– Да. Как ты сюда попал? – я протираю глаза.
– Забрал у Стеф ключ.
– А. И давно ты здесь?
– Примерно полчаса. Как прошел день в Vance? Я не ожидал, что ты вернешься так рано, сейчас только шесть. Но ты так вырубилась и так храпишь, похоже, уже давно, – смеется он.
Я приподнимаюсь на локте и смотрю на него.
– Было классно. У меня собственный кабинет, с моим именем на стене, просто не могу в это поверить! Замечательно. Я буду зарабатывать намного больше, чем думала, и я буду читать рукописи. Это просто мечта, правда? Я только боюсь все испортить, слишком уж это хорошо. Как ты думаешь? – сбивчиво рассказываю я.
– Да уж, ты Вэнсу наверняка понравилась. – Он поднимает бровь. – Но все будет в порядке, не беспокойся.
– Он сказал, ты там работал. – Слежу за его реакцией.
– Конечно, он не мог промолчать.
– Почему ты мне не сказал? И про то, что у тебя сейчас есть работа? Когда же ты работаешь?
– Как всегда, уйма вопросов, – он проводит рукой по волосам. – Но я отвечу. Я не говорил, потому что… ну, собственно, не знаю почему. Я выкраиваю время для работы. Всякий раз, когда я не с тобой, я работаю.
Я сажусь, скрестив ноги, лицом к нему.
– Мистер Вэнс очень ценит тебя, он сказал, что хочет, чтобы ты вернулся.
– Наверняка так и есть, но, пожалуй, нет. Я получаю сейчас больше, чем там, а работаю меньше, – хвастается Хардин, и я закатываю глаза.
– Расскажи о своей работе. Что именно ты делаешь?
Он пожимает плечами.
– Читаю рукописи, редактирую. Ты будешь делать то же самое, только больше.
– Ого. Тебе нравится эта работа?
– Да, Тесса. Нравится, – говорит он вполне серьезно.
– Это хорошо. Ты хочешь работать в издательстве, когда закончишь университет?
– Я не знаю, чего хочу, – морщится он.
– Я что-то не так сказала?
– Нет, просто ты задаешь очень много вопросов.
– Что?
Он шутит или серьезно?
– Тебе не нужно знать каждую обо мне мелочь, – резко говорит он.
– Я просто болтаю, в том числе и о работе. Это нормально, все люди так делают. Извини, конечно, что интересуюсь твоей повседневной жизнью.
Он молчит. В чем проблема, черт возьми? У меня был прекрасный день, и последнее, чего я хочу, это ругаться. Смотрю в потолок и молчу. В конце концов, когда я изучаю все девяносто пять панелей и сорок болтов между ними, я говорю:
– Мне нужно в душ.
– Так иди, – фыркает он.
Я закатываю глаза, хватаю свои душевые принадлежности и бросаю ему, уходя:
– Знаешь, я думала – это уже пройденный этап: все эти идиотские обиды без причины.
Я моюсь, брею ноги, собираясь надеть завтра платье, которое купила для первого настоящего рабочего дня. Я нервничаю, но я уже к этому привыкла. Мне правда жаль, что Хардин такой грубый. Все, что я сделала, это спросила его о работе – и то он не рассказал. Я действительно хочу поговорить с ним об этом, но для него это настолько сложно, что я просто не знаю, как это сделать. Я хочу объясниться с ним, но когда прихожу в комнату, Хардина там уже нет.
Глава 77
Меня злит такое отношение Хардина ко мне, но я стараюсь об этом не думать и принимаюсь расчесываться. Собираюсь примерить новое светло-розовое белье. Снимаю футболку, надеваю платье на завтра. Но думаю только о том, куда ушел Хардин; я знаю, это глупо, но не могу не волноваться, что он пошел к Молли.
Пока я решаю, стоит ли ему звонить, мне приходит сообщение от Стеф, что сегодня ночью ее не будет. Она тоже могла бы переехать к Тристану с Нэтом: она ночует там пять раз в неделю, и Тристан ее обожает. Он-то, наверно, рассказал ей о своей работе на втором свидании, и не огрызается на нее, и не уезжает без причины.
– Счастливая Стеф, – говорю я сама себе и беру телевизионный пульт.
Некоторое время рассеянно переключаю каналы, наконец, останавливаюсь на «Друзьях», которых я смотрела, наверное, раз сто. Не могу вспомнить, когда последний раз я смотрела телевизор, но так приятно валяться на кровати и смотреть глупые комедии, забыв о ссоре с Хардином.
Через несколько минут чувствую, как тяжелеют веки. Обида забывается – в полусне я отправляю ему пожелание спокойной ночи, однако ответа не получаю.
– Блин!
Меня будит громкий стук. Вскакиваю на постели, включаю лампу и вижу Хардина; он пытался пройти по комнате в темноте.
– Что ты делаешь? – спрашиваю я.
Он смотрит на меня опухшими блестящими глазами. Он очень пьян. Просто в стельку.
– Я пришел, чтобы тебя увидеть, – говорит он, шлепаясь в кресло.
– Зачем? – тяну я.
Я хочу, чтобы он был со мной, но не пьяный и не в два часа ночи.
– Я скучал по тебе.
– Тогда зачем ты ушел?
– Потому что ты меня раздражала.
Вот как.
– Ладно, я буду спать; ты пьян, и очевидно, опять раздражен.
– Я не раздражен. И я не пьян… ну хорошо, я пьян, что с того?
– Неважно, пьян ты или нет, но завтра будний день, и мне нужно выспаться.
Я просидела бы с ним хоть всю ночь, если бы не боялась, что он снова наговорит гадостей.
– Будний день, – издевается он. – Ты можешь быть еще скучнее, чем есть?
Он смеется над сказанным, словно это действительно забавная шутка.
– Уходи, – говорю я, ложась и отворачиваясь к стене.
Мне не нравится такой Хардин. Я хочу обратно своего милого Хардина, а не этого пьяного придурка.
– Ой, детка, не сердись на меня, – говорит он, но я не отвечаю. – Ты действительно хочешь, чтобы я ушел? Ты знаешь, что происходит со мной, когда я сплю без тебя. – Голос стихает почти до шепота.
