— Султан Мехмед скончался, — сообщил он. — Дядя Баязид захватил трон и стал султаном. Отец уже вступил в противоборство, однако опасности для нас я пока не вижу. Дядя знает, что я не поддержу отца, да и вообще не доставлю хлопот: для этого у меня нет ни войска, ни надежных сторонников. Даже наследников не существует, так что ни малейшей угрозы его благополучию от меня не исходит.
— В таком случае зачем же он снарядил целый отряд янычар, чтобы сообщить о смерти деда? — с подозрением уточнила Шахди.
— Дяде не дает покоя только что обретенное могущество, — усмехнулся Амир. — Он прекрасно знает, что в случае военного нападения защитить мой дворец невозможно, но все равно решил продемонстрировать силу.
— А янычары и в самом деле уехали? — спросила Азура.
— Надеюсь. Часовые на холмах не дремлют; отныне и впредь придется вести постоянное наблюдение за дорогой, чтобы никто не смог застать нас врасплох.
— А что произойдет, если ваш отец не прекратит враждовать с братом? — поинтересовалась Мейсун. — Султан нас накажет?
— Дядя очень терпелив; выдержку он унаследовал от своего деда, султана Мурада, — пояснил Амир. Он заметил, что жены напуганы неблагоприятными событиями, и попытался их успокоить:
— Султан обязательно найдет надежный способ обуздать честолюбие отца, — пообещал он.
Однако принц Джем отличался необыкновенным упорством. В отличие от серьезного, вдумчивого, неторопливого брата он был романтической фигурой: блестящий талант полководца уживался в нем с ярким поэтическим даром. Баязид придерживался старинных османских традиций, в то время как Джем исповедовал западные ценности и стремился к переменам. Янычары перемен не хотели.
Джем поднял на борьбу туркменские племена, занял город Бурсу и провозгласил себя султаном. Править ему довелось почти три недели, и он даже предложил брату разделить империю, чтобы Баязид правил в европейской части страны, а сам он властвовал бы на азиатской территории. В ответ на дерзкий план султан отправил против Джема войско во главе с бесстрашным полководцем Гедиком Ахмет-пашой. Баязид стал первым из турецких самодержцев, кто не встал во главе армии, а передал командование талантливому военачальнику. Гедик Ахмет-паша победил Джема в двух сражениях, однако взять его в плен не смог. Позже султан отправил несговорчивого брата в изгнание.
Однако успокоиться Джем так и не пожелал. Он сбежал из ссылки, и теперь моряки с торговых судов Амира то и дело привозили новости о его путешествиях: через Иерусалим бунтарь добрался до Каира, где попросил убежища у султана Кайт-бея. Он совершил паломничество в Мекку и Медину, а потом вернулся в Османскую империю, чтобы возобновить борьбу за трон. В этот раз войско бросило его у ворот города Ангора. Джему пришлось бежать на юг, в расположенную на побережье Средиземного моря провинцию Киликия.
И все же султан не оставлял попыток помириться с братом и даже предлагал ему щедрое содержание.
— Империя — это невеста, которую невозможно разделить между двумя соперниками, — уговаривал он. Упрямый Джем не внял увещеваниям и отправился на остров Родос, где нашел приют у рыцарей ордена госпитальеров. Приняли его с великими почестями: христиане обрадовались появлению родного брата турецкого султана, ведь его можно было использовать в политических играх. Баязид, в свою очередь, заключил с Великим магистром ордена соглашение, по которому платил госпитальерам сорок пять тысяч золотых монет за каждый год пребывания у них неугомонного принца Джема.
Новости о противостоянии братьев время от времени доходили до сераля «Лунный свет». Как правило, их привозили капитаны торговых судов, которым было приказано следить за действиями принца Джема. Амир старался находиться в курсе событий, чтобы не оказаться заложником в собственном дворце: расплачиваться за чрезмерные амбиции отца он вовсе не собирался. Дядя проявлял поистине ангельское терпение, однако нервы могли сдать даже у самого выдержанного человека. Баязид делал все возможное, чтобы призвать брата к миру, однако Джем упорно не желал прислушаться к голосу разума.
К искренней радости Амира, дядя не считал племянника ни причастным к опрометчивым поступкам отца, ни тем более ответственным за опасные действия. Отряд янычар под командованием капитана Махмуда вернулся в Константинополь, а жизнь в серале «Лунный свет» вошла в обычное, почти безмятежное русло. Торговые суда приходили и уходили. Азура часто думала, как удивилась бы мама, узнав о новом воплощении старшей из своих четырех дочерей. Интересно, удалось ли Франческе завоевать сердце Энцо Циани? А младшие сестры, наверное, уже выросли. Вспоминают ли ее дома хотя бы изредка? Нет, скорее всего, Орианна так рассердилась на ту из дочерей, которую назвала Бьянкой, что даже звуки этого имени навсегда покинули палаццо Пьетро д’Анджело.
И вот настал удивительный день. После встречи с одним из капитанов муж принес запечатанный свиток. Азура взглянула с недоумением.
— Что это?
— Кто-то написал тебе письмо, любимая. Его передали на наш корабль в Бурсе. Открой и прочитай.
Азура нетерпеливо сломала печать и впилась глазами в лист пергамента: почерк оказался знакомым.
— Это от Марко, моего старшего брата, — пояснила она, торопливо пробежав драгоценные строчки. — Он хочет навестить меня.
Лицо супруга застыло: Амир с трудом сдерживал гнев.
— Но это вовсе не обязательно; можно просто не отвечать. — Азура медленно сложила послание. — Интересно, что привело его в Бурсу? — вопрос прозвучал едва слышно.
— В этом городе заканчивается Великий шелковый путь, — пояснил Амир. — Твой брат оказался там по коммерческим делам, что вполне естественно.
— Но как же он узнал, где меня найти? — недоумевала Азура.
— Выяснил, какие из заходящих в порт кораблей принадлежат мне, и разыскал одного из капитанов, вот и все. Надо сказать, действовал он вполне толково.
— Никогда не считала Марко очень умным, — сухо заметила Азура.
— Хочешь с ним встретиться? — спросил принц.
— Хочу, — честно призналась Азура, — но если тебе неприятно, то не буду. Возможно, спящих собак действительно не стоит тревожить.
— Нет! — отрезал Амир, подавив гордость и неприязнь: семья любимой вновь пыталась вмешаться в их жизнь. — Твои родные в очередной раз стремятся нас разлучить. Пусть приезжает, чтобы раз и навсегда убедиться, что я ни за что тебя не отдам!
Азура рассмеялась, обняла мужа и доверчиво прильнула.
— Да я и сама ни за что не вернусь во Флоренцию, любовь моя! Просто интересно, почему Марко решил встретиться именно сейчас. Наверное, любопытство замучило. Чувствует свою вину за страшный брак с Ровере и хочет узнать, счастлива ли я с тобой. Если считаешь, что его можно принять, значит, так тому и быть. Я безоговорочно подчинюсь твоему решению. — Она скрепила слова долгим нежным поцелуем.
Амир жадно прижал свое сокровище к груди. Сколько они вместе? Почти три года, а счастье по-прежнему такое же острое, как в первый день. Нет, пожалуй, еще острее.
