Ричард взял королеву за кончики пальцев и повел ее на открытую террасу, выходившую во внутренний сад замка. Из сада доносился аромат цветов, слышалось мелодичное журчание фонтана, над перистыми опахалами пальмовых крон светлело утреннее небо. Ричард усадил Беренгарию на небольшой скамеечке у каменной балюстрады и опустился рядом, не выпуская руки жены из своей ладони. Королева смотрела на него снизу вверх своими кроткими карими глазами, ее личико в обрамлении складок легкой вуали казалось нежным и трогательным. Подле своего крупного осанистого супруга миниатюрная Беренгария выглядела совсем крошкой, может, поэтому король чувствовал себя ее защитником и покровителем… подавляя потаенное раздражение, какое все чаще стало возникать в его душе, когда он понял, что эта наваррская принцесса, на которой он женился, отнюдь не та женщина, какую он желал бы называть своей супругой.
Они давно не спали вместе, и, казалось, обоих это устраивало. Но, как и ранее, Ричард при встречах держался с супругой нежно и учтиво.
— Беренгария, — начал он, стараясь говорить мягче, хотя присущие ему рычащие интонации все же прорывались в его низком глухом голосе. — Я мог бы начать разговор с заверений, что нет такого поэта, который бы воспел мое счастье быть супругом столь чистой и добронравной дамы, но сейчас я не буду произносить этих куртуазных речей, ибо мне надо поговорить с вами не как с женой или христианкой, а как с королевой, как с правительницей земель, кои после нашего венчания принадлежат нам обоим. Это Англия, Анжу, Нормандия, Мэн, Пуатье, Аквитания…
— О, Ричард, я вас не понимаю, — поспешно произнесла Беренгария, но тут же будто испугалась своих слов: она осмелилась перебить супруга! Однако Ричард смотрел на нее, и она решилась продолжить: — К чему весь этот перечень? Или думаете, что я не знаю, какая огромная держава находится под вашей рукой?
— Под нашей, Беренгария. Вы рождены в королевской семье, и вас, как и меня, сызмальства наставляли, какие обязанности накладывает на нас полученная с рождения власть. Быть владыками земель и проживающих на них подданных — это удел, далекий от того, как живут обычные смертные. Мы знаем, что дела наших держав превыше всего… даже превыше общепринятых человеческих ценностей. Пойти на все ради блага государства — закон каждого правителя. И если вы понимаете это, то постарайтесь дать мне совет как государыня.
Он вздохнул, стараясь больше не смотреть в глаза супруги, ибо видел в них только замешательство. Но все же это была его королева! Королева Англии.
— Вы знаете, что у меня есть младший брат Иоанн — Джон, как называют его в Англии, где он в основном проживает. Еще Джона называют Безземельным, так как он единственный из детей моего отца Генриха Плантагенета, кого старик не наделил земельными владениями. Правда, одно время Генрих хотел сделать Джона правителем Ирландии, даже отправил его туда, но братец предпринял столь неразумные действия, что настроил против себя местное население, в результате чего ирландцы восстали, и королю Генриху пришлось приложить немало усилий, чтобы подавить этот мятеж. Больше он не осмеливался давать земли под руку своего младшего сына, что, впрочем, не мешало Джону оставаться его любимцем. Будучи порой во хмелю, король поговаривал, что однажды он сделает его наследником трона.
Львиное Сердце выдержал паузу, памятуя, что послужило поводом для подобных высказываний Генриха Плантагенета: и сам Ричард, и его братья Генрих и Джеффри восстали против своего отца-короля, приняв сторону матери, Элеоноры Аквитанской. Джон же всегда оставался с Генрихом… пока его не переманил на свою сторону хитрый французский король Филипп. И весть об измене любимца так подкосила старого короля, что, по слухам, это и послужило причиной его смерти. Однако Ричард сейчас беседовал с чистой в своих помыслах Беренгарией, и ей не стоит знать все дрязги в семье Плантагенетов.
Ричард прижал маленькую ручку королевы к своему лицу. О, как ему было нужно, чтобы она поняла его, чтобы поддержала! Его жена и королева…
— Мой братец Джон не забыл, что отец хотел видеть его на троне, но он всегда был слишком слаб и непопулярен, чтобы я всерьез видел в нем угрозу, когда отправлялся в крестовый поход. К тому же Джон обязан мне — я выдал за него наследницу графа Глостера и теперь он перестал быть безземельным: он граф Глостер, имеющий владения по всей Англии.
Беренгария слушала мужа, слегка наклонив голову, словно так ей было лучше воспринимать его слова. Ну да, она в курсе, что в Англии остался брат ее мужа, но зачем Ричард ей о нем рассказывает? Тем не менее она с пониманием кивнула, когда король поведал ей о противостоянии Джона и канцлера Ричарда Лошана. Да, да, должностные лица королей не помазанники Божьи, их часто недолюбливают, и Джон мог этим воспользоваться, высказалась она вслух.
Ричард обрадовался: кажется, Беренгария начинает что-то понимать. И он поведал, что, несмотря на противоречия между канцлером Лошаном и Джоном, его матери удалось подавить волнения, какие мог устроить его брат. Хвала Пречистой Деве — Небо даровало Ричарду умную и верную мать! Элеонора Аквитанская смогла собрать поднятых Джоном баронов, выслушала их и согласилась признать отставку канцлера, тем более что Ричард учел подобный вариант и оставил рекомендации относительно другой кандидатуры на пост канцлера — многими уважаемого епископа Руанского. Казалось бы, дело улажено, однако Джон уже закусил удила: теперь он уверяет, что Ричард уже не желает быть королем Англии, ибо присмотрел для себя иной престол — престол Иерусалимского королевства. В таком случае он, Джон, готов воссесть на английский трон и править своими подданными как их добрый король. Причем он уже собрал немало сторонников, которым весьма выгодно возвыситься при новом монархе, пока Львиное Сердце будет воевать с сарацинами где-то на другом конце земли.
При этих словах Беренгария слабо ахнула и опустилась на колени, молитвенно сложив руки. Но Ричард удержал ее.
— Прошу вас, не отвлекайтесь, Беренгария. Вы должны все выслушать, и тогда мы обсудим, как поступить.
Он ударил кулаком по перилам каменной балюстрады и продолжил: пока что королеве-матери удается сдерживать сторонников Джона, она даже сумела внести в их ряды раскол, объяснив, чем для них обернется подобная измена помазаннику Божьему королю Ричарду, когда тот вернется… Но на днях он получил от Элеоноры еще одно письмо, в котором королева настоятельно требует возвращения Ричарда, ибо в игру вступил еще один недруг Львиного Сердца — король Филипп.
— И поверьте, Беренгария, Капетинг не просто вышел на Джона, а предложил поддержать все его устремления на пути к трону, если тот согласится отдать ему Нормандию. Слышите — нашу Нормандию! И дабы прельстить Джона этим союзом, Филипп предложил ему жениться на его сестре Алисии, моей бывшей невесте!
— Но ведь Джон женат? — не поняла Беренгария.
Ричард так поглядел на нее, как будто только что вспомнил, с кем разговаривает. Ну да, она же женщина, а их больше всего волнуют альковные дела.
— Дело в том, Беренгария, что, когда заключался брак Джона и Ависы Глостерской, существовали некоторые… эээ… некоторые препятствия. Ибо Ависа приходится моему брату родственницей. Ее дед и моя бабка были братом и сестрой.
