– Я тоже сбегу, – тихонько прошептала я, отчего он расхохотался еще сильнее.
Когда мы подъехали к дому, света не было ни в одном окне. На небе полумесяц. Я посмотрела на него, сравнивая с фамильной татуировкой семьи Джейкобсон, которую каждый из ее членов носил на внутренней стороне запястья. И в который раз в душе шевельнулась зависть. Я тоже хотела такую. Когда-нибудь она у меня будет, даже если придется упрашивать бабушку.
– Ты идешь, малышка? Вид на луну из окна нашей спальни не хуже, – Калеб пальцем поманил меня к себе.
Мы подошли к самому крыльцу, когда услышали знакомый смех. Я зашла за заднее крыльцо и увидела в бассейне Амбер и Кайла. Он пытался заставить ее замолчать, посматривая на окна, чтобы убедиться, что никто не проснулся. В душе у него шла борьба. Он хотел остаться с Амбер в бассейне – какой парень не хотел бы – и в то же время втайне опасался, что об этом узнают дядя и тетя. А в голове у Амбер крутились такие откровенно грязные мысли, что я, не раздумывая, отключилась от нее, только с досадой крякнув: – Фу-ты!
– Все то же самое, – бросил Калеб и потянул меня за руку в дом. – Какой же идиот Кайл, – прошептал он, когда мы проходили темными комнатами.
Когда мы вошли в нашу комнату, которая иначе называлась гостиной, Калеб отвернулся, чтобы я могла переодеться в пижаму. Точнее, в его футболку и боксерские трусы. Знаю, что выглядела очень странно. Это пугало даже меня, ведь мы были знакомы только две недели. Две недели – и все! Но я уже чувствовала себя готовой испытать что-то новое, неизведанное. И предвкушение было так необычно и волнующе… Никогда еще я так не радовалась тому, что стала запечатленной Калеба.
А вот… замужество, совместная жизнь, дети и общий счет в банке – это нечто иное.
Однако, хотя мы вместе так недолго, мы привыкли друг к другу и чувствовали себя комфортно. Мне нравилось носить его вещи. С той самой ночи, как Маркус попытался выкрасть меня и Калеб предложил вместо моей мокрой одежды надеть его вещи, я не могла спать ни в чем другом. И ему нравилось видеть, что я ношу их. Но все равно моя ночная рубашка оставалась висеть на плечиках, потому что мы спали посреди комнаты, куда мог войти любой, что и происходило.
Мы забрались в нашу постель на софе. Я была последней и забыла выключить свет. Застонала от огорчения и зарылась лицом в подушку, потому что очень не хотелось вставать. И тут свет внезапно вырубился. Я сейчас же присела. В комнате было светло от лунного света.
– Калеб, ты вставал?
– Нет. Зачем? А в чем дело?
– Я не выключала свет.
– О’кей, – выжидающе произнес он, явно не понимая, о чем речь.
– Я не вставала с постели и не выключала лампочку! Я только… – тут мне в голову пришла мысль. Произошло то же самое, что и с ключом зажигания в джипе. Тогда я просто стукнула кулаком и пожелала, чтобы мотор завелся. С того времени мы ни разу это не обсуждали, и я в общем забыла о случившемся. И только теперь вот вспомнила.
Я сосредоточилась и сфокусировалась на лампочке: я хотела, чтобы она снова зажглась. Но она не зажигалась. Я посмеялась над собой за мысли об особой силе или чем-то подобном. Это была просто случайность, верно?
– Я помню, что произошло с джипом. Думаю, что-то в этом есть. Попробуй-ка еще разок, – ласково попросил Калеб и присел рядом.
Я сфокусировалась на лампочке в углу комнаты. Смотрела на нее и командовала зажечься, щелкнуть выключателем, ярко загореться – в общем, как-то проявиться. Она не повиновалась. От отчаяния я шлепнула ладонью по постели.
– Вот черт!
Свет зажегся.
Калеб от удивления крякнул и положил руку мне на ногу.
– Мэгги, – потрясенно зашептал он, – попробуй еще раз, малышка, выключи его.
Я попробовала, и снова ничего не произошло. Ни разу даже не мигнуло. Я совершенно растерялась, Калеб тоже. Я в сердцах хмыкнула, и комната снова погрузилась в темноту.
– Почему это получается не всегда? – спросила я приглушенным сердитым голосом.
– Я думаю… Думаю, это связано с твоим эмоциональным состоянием. Кажется, это срабатывает, только если ты взъерошена.
– Так что я делаю?
– Сходишь с ума.
У меня перехватило дыхание. Сходишь с ума… Я подумала об Амбер в бассейне. Девицы вроде нее не вызывают у меня ничего, кроме…
Свет загорелся.
– Ха, – у меня вырвался удивленный смешок.
– Ты сделала это, Мэгги! – Калеб выдохнул и потер рукой мою ногу.
– Что это?
– Понятия не имею. У нас в семье был один технопат, но это что-то другое. Попробуй еще.
Его прервал Кайл, тихонько постучав по стеклу.
– Вы закончите это? – прошептал он жалостливым голосом. – Вы всех перебудите. Что за светошоу?
– Лучше заткнись и дуй обратно к своей возлюбленной русалке, – с издевкой бросил Калеб и снова повернулся ко мне. – О’кей, давай-ка попробуй что-нибудь еще, не механическое. Ну… распахни дверь.
– Ладно, попробую.
Я подумала о Бише, о том, как надоели его истерики за последние дни, по делу и без. Представила, как дверь открывается и зажимает… большой палец на ноге Биша. Дверь медленно и беззвучно распахнулась на полную ширину.
– Я так и знал. Ты можешь все, верно? – восторженно и обрадованно проговорил мой суженый.
– Ума не приложу, что я могу.
– Уверен, Бишу понравится, – ухмыльнулся Калеб, набросил одеяла на постель и встал, поманив меня. Я вопросительно глянула на него.
– Что? Думаешь, после этого я смогу заснуть?
– Куда мы? – поинтересовалась я, но не стала сопротивляться, когда Калеб потянул меня встать рядом.
– Давай посмотрим, что ты еще можешь, – озорно улыбнулся он. Мы сунули ноги во вьетнамки и накинули куртки с капюшоном.
Он потащил меня на пляж и заставил двигать раковинами, подкидывать в воздух горсти песка… Бедняга краб, наверное, перепугался до смерти, когда я заставила какой-то предмет зависнуть в воздухе между ним и мной. Я обнаружила, что могу делать почти все, что захочу. Всевозможные предметы повиновались моим мысленным командам, при условии, что я достаточно сильно рассержена, расстроена или огорчена. В конце концов это нам надоело, да и я обессилела.
Калеб сидел на песке, и я практически рухнула к нему на колени. Подобрала свои голые ноги, обвила их руками. Вечер был чудесный. Калеб поднял свой капюшон, потом мой. Откинулся назад, растянувшись на дюне, и притянул меня к себе. Он весь светился от любви и гордости.
Калеб всю ночь поддерживал и поощрял меня. Касаясь, помогал контролировать эмоции, и его сердце билось рядом с моим. Он растирал мои ноги, стараясь согреть, и у меня стали закрываться глаза. Калеб поцеловал меня в лоб и вздохнул.
