Мартин сидел на верхушке дерева и смотрел вниз на рабочих. Они искали в кустах овец. Ведь они отлично слышали, что здесь только что блеяли овцы.
Вдруг один из них крикнул:
— Смотрите, корова исчезла! Наверное, ребята уже побывали тут.
— Да нет, где им! — ответил другой. — Просто корова домой сбежала. Ну, нам пора приниматься за дело, хватит развлекаться.
— Через пять минут взрываем! — крикнул старший.
Как только они ушли, Мартин скатился с дерева — ему вовсе не хотелось сидеть на дереве, когда рабочие начнут здесь что-то взрывать. Он решил оставить им записку: пусть не думают, что Роза просто убежала домой. Ведь это Марен и он освободили её из плена! Рабочие быстро долбили дырки и закладывали в них взрывчатку. Мартин вытащил из кармана кусок мела и написал на большом камне: «Мне больше нравится дома, с теми, кого я люблю. Будьте здоровы. Корова. Меня зовут Роза».
Мартин был очень доволен собой, но следовало спешить, потому что послышались крики: «Берегись!» Взрыв мог раздаться в любую минуту, и Мартин нёсся со всех ног. Наконец он увидел Марен и Розу. А когда загрохотал взрыв, они уже были на своей полянке. Мешочки с бутербродами лежали на самом солнцепёке. Марен и Мартин с удовольствием принялись за еду. Роза пощипала траву, а потом улеглась в тени.
— Давай никому не скажем, что случилось! — предложила Марен, когда они подходили к дому.
— Ладно, — согласился Мартин.
И поэтому, когда их спросили, как прошёл день, они ответили:
— Хорошо!
Двое попадают в плен
Неделя Марен и Мартина закончилась. После того как Роза пропадала, они стерегли её во все глаза. Она постоянно норовила удрать к тем рабочим, которые увели её в первый день.
— Значит, они хорошие, — говорила Марен.
— Глупости! Просто на той лужайке самая вкусная трава, — сердился Мартин.
В первый же день дежурства Мадса и Моны Роза решительно направилась прямо туда, куда ей хотелось.
Накануне Мадс сбегал к Уле-Александру и пригласил его пасти Розу вместе с ним. Уле-Александр с радостью согласился и рано утром в понедельник уже ждал Мадса и Мону возле их дома. На спине у него висел рюкзак, на шее на верёвке болталась дудочка, и кепка была лихо сдвинута на самый затылок.
— Смотрите не прозевайте Розу, — сказала им на прощание бабушка. — И помните: Роза должна пастись там, где ей хочется.
— А до которого часа? — спросил Уле-Александр.
— Роза сама знает время. Придёте часов в пять — и хорошо.
Бабушка чувствовала себя хозяйкой большой усадьбы, у которой целых девять пастухов, чтобы пасти её стадо.
— Странно, — сказала Мона, — мы столько времени живём в лесу и вроде уже привыкли к нему. А всё равно интересно и даже немного страшно провести в лесу одним целый день.
— Ты не одна, так что тебе нечего бояться, — успокоил её Мадс.
— Хорошо бы, с нами что-нибудь приключилось! — сказал Уле-Александр.
— Да, — подхватил Мадс, — что-нибудь необыкновенное.
— Давайте пойдём молча и будем слушать, что делается в лесу, — предложил Уле-Александр.
Они пошли тихо, говорили только шёпотом и ступали так, чтобы не хрустнуть ни одной веточкой.
Роза шла впереди. Она не могла идти тихо, потому что у неё на шее болтался колокольчик, но случалось, что она останавливалась. И тогда дети слышали только тишину. А тишина была такая, что от неё даже начинало звенеть в ушах. Вдруг Мадс сказал:
— Я что-то слышу, а что — не пойму.
— Я тоже, — сказал Уле-Александр. — Я уже давно услышал какие-то звуки, только боялся говорить вам, чтобы вы не испугались.
— Давайте снимем с Розы колокольчик и послушаем.
Мадс снял колокольчик, завернул его в носовой платок и сунул в карман. Потом он потянул Розу в сторону и спрятался вместе с ней за большое дерево. Мона и Уле-Александр спрятались рядом с ним. Мадс нарвал травы и кормил Розу, чтобы она не вышла из-за дерева. Он сделал знак Уле-Александру, чтобы тот подполз к тропинке и посмотрел, не идёт ли там кто-нибудь.
Сердце Уле-Александра билось громко-громко; он слушал так старательно, что у него зашумело в ушах, и он уже не мог разобрать, слышит ли он чьи-то шаги или это ветер шелестит в кустах и деревьях да шуршат прошлогодние листья. Неожиданно на тропинке появились Марен и Мартин. Уле-Александр спрятал лицо в мох, чтобы они не услышали его дыхания. С озабоченными лицами Марен и Мартин пробежали мимо.
— Смотри, как далеко они уже ушли, — на бегу сказала Марен.
— Ну, значит, они попали прямо им в лапы! Хотел бы я знать, что здесь произойдёт сегодня?
Они пробежали мимо, а Уле-Александр пополз рассказывать, что он услышал.
Мадс догадался, что с Марен и Мартином что-то случилось, когда они пасли Розу, о чём они никому ни слова не сказали. Они совершили какую-то оплошность и теперь прибежали посмотреть, не повторят ли Мона и Мадс их ошибки.
— Что же нам делать? — воскликнул Мадс. — Роза хочет идти дальше.
— Хорошо, что ты снял с неё колокольчик, — сказал Уле-Александр.
— Интересно, о ком они говорили? — спросила Мона. — Может, лучше пойти и всё рассказать маме?
— Нет, Мона, если бы было что-нибудь опасное, Марен и Мартин обязательно сами бы всё рассказали.
— Я придумал! Ура! — Уле-Александр нырнул с головой в рюкзак и вытащил оттуда нож и моток верёвки.
Увидев нож, Мона испугалась:
— Если вы собираетесь драться по-настоящему, я ухожу домой!
— Не бойся! Драться никто не будет. Сейчас мы нарежем побольше веток, — сказал Уле-Александр.
— А зачем вам ветки? — недоверчиво спросила Мона.
— Мы привяжем их к себе и станем похожи на деревья. Так нас никто не заметит!
— Это хорошо! Если меня никто не заметит, то мне и страшно не будет, — сказала Мона.
Роза щипала траву. Уле-Александр резал ветки, а Мадс привязывал их к себе и к Моне. Они провозились довольно долго, потому что мальчики среза́ли с каждого дерева только по одной ветке, чтобы не погубить деревья.
