— Слишком много вопросов сразу. — Он покачал головой и пожал плечами. — Вы тоже их слышали?
Паула сразу поняла, что он говорит о лемурах, и кивнула.
— Их было немало, возможно, наши преследователи тоже их услышали или увидели. И, вполне возможно, что они оценили это как знак и вернулись. — Ласло тяжело вздохнул. — С другой стороны, дело может быть не в нас, а в маге, который хочет укрепить свое положение…
— Но ведь сейчас тихо, — сказала Паула и демонстративно приложила руки к ушам, — и если нас больше никто не преследует, мы должны возвращаться, иначе мы никогда не догоним остальных.
— План абсолютно безрассудный, и все потому, что у нас нет карты и компаса и мы полагаемся только на Нориа. — Ласло повесил голову. — Ну, с картой это моя вина. У Вильнева было и то и другое, но я все проиграл.
— Проиграли? На Нуси-Бе?
Ласло кивнул.
— Но этого было недостаточно, чтобы оплатить мои долги, и поэтому я рассчитался еще и самой ужасной в моей жизни дракой. Я должен благодарить Вильнева, что он взял меня под крыло, потому что я проиграл практически все имущество нашей семьи. Я игрок и мошенник. — Он пожал плечами, затем широко ухмыльнулся. — Я всегда получал то, что хотел, меня любят женщины, даже некоторые мужчины. Единственное, что вызывало у меня интерес, это игра и пари.
— Простите, но почему тогда Вильнев согласился взять вас с собой?
— Кроме моих прочих талантов, я еще и хорошо рисую. Все же… — Его лицо помрачнело, что было крайне непривычно. Любопытство Паулы только усилилось.
— Да?
— Мы словно были созданы друг для друга. Вильнев посочувствовал мне, а я ему.
— Посочувствовал? — «Я все за ним повторяю, будто я попугай», — подумала Паула, но она была поражена этим разоблачением. — А почему же нужно было сочувствовать Вильневу?
— Мы оба ее любили, и, несмотря на это, мы допустили, чтобы она умерла. — Ласло взял себя в руки. — Нам нужно идти!
Он передал Йо Пауле. Ласло казался таким отрешенным, что она не решилась переспросить, кто умер и почему. Затем он снял москитную сетку, все упаковал, включая вещи Паулы, в большой узел и бросил его через плечо, пока Паула пыталась стереть следы. Она разбросала листья и кусочки коры на их спальном месте, и они отправились в дорогу.
Паула шла впереди и думала, какого человека могли любить одновременно Ласло и Вильнев, но никто не приходил ей в голову, никто, кто подходил бы таким разным мужчинам, разве только мать.
Она ориентировалась по запаху Ласло и была рада, что у нее есть этот указатель, потому что без него она никогда не нашла бы дорогу назад. Редко обнаруживался вчерашний след или рубец, который они оставляли на стволах. Хотя они старались наследить побольше, тропический лес выглядел так, будто там никогда никого не было.
Ласло помог Пауле привязать Йо к спине, благодаря чему ей стало значительно легче его нести, потому что обе руки у нее теперь были свободны, чтобы держаться и карабкаться. К ее большому удивлению, она не воспринимала узел на спине как тяжелый груз. Время от времени Йо выдавал пару звуков, которые заставляли ее улыбнуться, хотя она боялась, что их преследователи тихо сидят в засаде. Поэтому они старались идти как можно бесшумнее, и, если им было нужно, они разговаривали шепотом.
— Думаю, здесь был их ночлег, — прошептал Ласло спустя удивительно короткое время и указал направо, где Паула, присмотревшись, разглядела маленькую горку пепла.
— Но непонятно, куда они пошли отсюда, не так ли? — Паула осмотрелась, у нее было такое чувство, что за ними наблюдают. — Может, это ловушка? Вы тоже это чувствуете?
Ласло остановился рядом с ней.
— Да, — прошептал он, — здесь, должно быть, что-то произошло, но что?
Паула прищурила глаза, чтобы четче видеть, но различила только стоящие близко друг к другу серовато-розовые стволы деревьев, зеленые листья и кусты, бежевые, серые и зеленые лианы и немного коричнево-розовых цветов, которые извивались вокруг метровой высоты ствола, наполовину пустого, но все еще стоящего вертикально. Внутри него что-то было. Наверное, какой-то корень, уж точно не человек. И, слава богу, не младенец.
— Идите сюда. Думаю, в стволе что-то есть.
Но Паула не подошла, она не хотела видеть то, после чего ее мучили бы кошмары.
Ласло взял ее за руку, что очень успокаивающе подействовало на Паулу, затем они подошли к темно-коричневому столбу, при этом постоянно осматриваясь.
— Что за…
В этот момент Паула поняла, что там лежит, и по спине у нее побежали мурашки, хотя маленький Йо хорошо ее согревал.
— Невероятно, как это возможно? — В голосе Ласло слышалось такое же удивление. Он отпустил ее руку и присел на корточки, чтобы лучше все рассмотреть.
В землю были воткнуты три палки, образовывавшие треугольник, вокруг которого были привязаны красные ленты. Между ними лежала мертвая черная птица со слегка изогнутым черным клювом и длинными, разделенными на две части хвостовыми перьями. Дронго.
— Но мы не убивали дронго! — Пауле совершенно не хотелось смотреть на мертвую птицу.
— Нет. Что за совпадение!
— Очень странное совпадение, вы не находите?
— Да уж. — Ласло пожал плечами. — Тем лучше для нас, мы должны радоваться и продолжить наш путь.
— Вы разве не чувствуете настроение здесь?
Паула подумала о том, что он видел тех голубых бабочек, ее лазуритовых бабочек, которых, по мнению Мортена, не было на острове. И она предположила, что это был знак: он воспринимает вещи так же, как она сама.
— Да, я чувствую что-то, но здесь нет ничего плохого. Это как сходить в церковь. Там тоже появляется чувство, что это особенное место. — Ласло смотрел ей прямо в глаза и многозначительно улыбался. — Вам наверняка случалось заходить в комнату, в которой двое недавно спорили или любили друг друга, это чувствуется без слов. В этом нет ничего противоестественного. Дайте оставим все как есть и побыстрее пойдем дальше.
Паула знала, что он прав, но все же что-то казалось ей неправильным.
Отсюда было проще найти дорогу, потому что здесь уже виднелись четкие следы. С одной стороны это значило, что тут прошло много людей, а с другой стороны — что они были здесь совсем недавно, иначе влажная жара давно стерла бы следы пребывания непрошенных гостей.
Они шли рядом и молчали. Паула старалась не потерять запах черной амбры. Сочувствие. Вильнев сочувствовал этому Адонису.
Через два часа Паула остановилась без сил.
— Отсюда мы пойдем по следу наших попутчиков.
— Вы действительно уверены?
Ласло озадаченно осмотрелся в джунглях.
— Я никогда не узнал бы место, на котором мы разделились. Все выглядит так одинаково.
