* * *
Какое-то время спустя я проснулась от покалывания иголочек на голове и от прикосновения к моему лицу чего-то горячего и шершавого. А еще от звука, похожего на далекое гудение пылесоса или тарахтение автомобильного двигателя. Еще секунда, и я догадалась, что это мурлычет Исида.
Хотя я уже давно сняла со своей кошки перешедшее на нее проклятие, Исида с тех пор переменилась, стала не такой ласковой и общительной, как прежде, гораздо реже стала тереться о мои ноги и мурлыкать. Но сейчас она мурлыкала и ласкалась, и мне это было очень приятно.
– Привет, малышка! – сказала я, почесывая Исиду за ухом. Она сладко зажмурилась, но вскоре оттолкнула мою руку, лизнула меня в последний раз своим шершавым язычком, выскочила из саркофага, подошла к двери и уселась, внимательно глядя на меня.
Увидев, что я не тороплюсь следовать за ней, Исида нетерпеливо поскребла лапой дверь и негромко, но требовательно мяукнула.
Мою сонливость как рукой сняло. Исида вновь мяукнула, и я выбралась из саркофага, сунула ноги в свои башмаки, зажгла стоявшую на столе керосиновую лампу. Держа лампу в одной руке, а в другой по-прежнему сжимая Кровь Исиды, я открыла дверь и вслед за кошкой вышла в темный коридор. Здесь я прислушалась, но ничего не услышала, и, не понимая, что могло так насторожить Исиду, пошла за ней туда, куда она решила вести меня. Когда мы проходили мимо гостиной, я сунула голову в дверь и увидела спящую, свернувшись калачиком на диване, маму. Папы в гостиной не было. Исида тем временем ушла вперед.
Я рванула за ней, хотела догнать кошку, но она успела исчезнуть в темном холле. Помня про дробовик, я осторожно сделала несколько шагов вперед и позвала:
– Папа! Ты все еще здесь?
Никакого ответа из темноты не последовало.
А потом я услышала низкий раскатистый звук. Мне показалось, что это рычит один из стоящих на лестничной площадке сфинксов, и я подумала, что напрасно уже столько времени не проверяла, не прилипло ли к ним какое-нибудь проклятие. Раньше сфинксы всегда были чистыми, и я непростительно расслабилась.
Звук повторился, затем стих.
Нужно ли это понимать так, что проснувшаяся было магическая сила вновь задремала? Кроме того, и Исида убежала вперед, а она всегда избегает столкновения с активной черной магией.
Я сильнее сжала в кулаке свои защитные амулеты и решительным (но тихим шагом) вошла в холл. Сфинксы были спокойными и неподвижными, как всегда, но, привалившись к ноге одного из них, спал папа, уронив себе на колени дробовик.
Я вздрогнула, вновь услышав грозное рычание, но тут же с облегчением и некоторой досадой поняла, что это всего-навсего храп моего дорогого папочки. Ну, знаешь, папа! Так и до разрыва сердца можно родную дочь довести!
Чувствовала я себя довольно глупо, но приободрилась, расправила плечи и пошла к нетерпеливо ожидавшей меня Исиде. Дав мне приблизиться, она вновь припустилась в темноту. Хотелось надеяться, что, отбежав немного, она вновь остановится, чтобы подождать меня.
Исида провела меня мимо конторки Флимпа. Он тоже спал и тоже храпел, как папа. Я протянула руку и тихонько, стараясь не скрипнуть, прикрыла его дверь.
А затем я услышала новый звук, и он очень встревожил меня. Это был мягкий щелчок дверной задвижки. Я замерла, прикидывая, не мог ли этот звук быть эхом от закрывшейся двери Флимпа, но о том, что это не так, мне сказали новые звуки, – на этот раз это были тихие быстрые шаги.
Замирая от страха, я приглушила свет масляной лампы, осторожно поставила ее на пол и двинулась на звук шагов.
В темноте и так бывает сложно понять, откуда доносятся шаги, а в нашем музее с его огромными, создающими эхо залами, это и того труднее. Затем сквозь размытый шорох шагов отчетливо послышался щелчок еще одной открывшейся, а затем закрывшейся двери.
Исида стрелой пролетела мимо меня в том направлении, где щелкнула дверь, а я побежала за кошкой. Это оказался боковой вход!
Подбежав к двери, я попыталась открыть ее, но она оказалась запертой. Каким образом непрошеный гость смог войти, если дверь была заперта?
Оставив решение этой загадки на потом, я протянула руку, чтобы отпереть дверь, но тут же отдернула ее назад – даже сквозь перчатку меня укололи ледяные иголки. Заряд черной магии на замке оказался невероятно сильным! Однако мне необходимо было увидеть непрошеного гостя, поэтому я снова, не обращая больше внимания на иголочки, взялась за кнопку замка, открыла дверь и осторожно высунула наружу голову – как раз вовремя, чтобы успеть увидеть заворачивавшую за угол музея высокую, закутанную в плащ фигуру.
В руке этот человек нес что-то длинное, тонкое… о нет!
Я отпрянула назад, прикрыла дверь бокового входа, заперла ее и поспешила в направлении подвала, все время мысленно повторяя: «Господи, только бы это был не жезл, только бы это был не жезл».
Охватившая меня паника оказалась сильнее страха перед ночными катакомбами, и я не задумываясь скатилась вниз по подвальной лестнице и уставилась в полумраке на западную стену. Все мумии по-прежнему стояли в ряд, словно дисциплинированные солдатики, но жезла, как я и опасалась, у стены не было. Я посмотрела, не упал ли он на пол (разумеется, не упал), и убедилась в том, что непрошеный гость – кем бы он ни был – украл именно жезл Осириса.
Точнее, часть жезла, подумала я, похлопывая себя по карману передника, в котором надежно был спрятан тяжелый золотой шар.
Но только подумать, ведь злоумышленник был близок к тому, чтобы похитить и жезл, и шар – это был вопрос каких-то нескольких часов. И в смелости (а может быть, лучше сказать наглости) этому вору не откажешь, он не побоялся вломиться в наш музей, когда в нем оставалось полно народа. А что, если бы вор разбудил папу? Или маму? Или хотя бы беднягу Флимпа? Только подумать, в какой опасности мог тогда оказаться каждый из них!
Мне необходимо немедленно связаться с Вигмером. Он должен знать, что они завладели жезлом и действовали при этом очень решительно и смело.
А кем могут быть эти они? Я подозревала, что это Змеи Хаоса, но на самом деле похитить жезл мог и кто-то другой. Например, тот тип, Мрачный Краб, о котором говорил инспектор Тарнбулл. Или Клайв Фагенбуш, а может, даже надменный педант Викери Вимс.
А что, он вполне может оказаться в сговоре с лордом Чадли. Что, если он таким образом пытается подставить папу, чтобы самому стать главным хранителем? Ведь Вимс наверняка считает себя достойным такой должности.
Я повернулась, чтобы пойти назад к ведущей наверх из подвала лестнице, и едва не навернулась, споткнувшись об Исиду, которая сидела, терпеливо дожидаясь меня. Я наклонилась, погладила кошку, почесала ей за ушком и негромко сказала:
– Отличная работа, мисс Исида.
Исида замурлыкала.
* * *
Утром меня разбудил грохот, от которого, казалось, заходили ходуном стены музея. Я выбралась из своего саркофага, протерла кулаками глаза и поспешила узнать, что там происходит.
