– Эй, Белоснежка, вы там не утонули? – она услышала голос, и глаза ее расширились, стали размером с блюдца от Нелькиных кофейных чашечек. Он что, здесь? В ванной комнате? Он что, зашел сюда, к ней?
– Все хорошо, – Арина выглянула из-за ширмы, старательно скрывая все остальное за ее складками. Он стоял в дверях и бесстыдно улыбался.
– Я рад за вас, – хмыкнул он. – Я принес футболку. И, кстати, нам подали ужин. Я буду ждать на террасе.
– Хорошо, – с усилием вымолвила она.
– Имейте в виду, я не стану есть без вас, – сказал он строго и вышел из ванной. Руки дрожали, Арина медленно осела на пол, обхватила руками колени и попыталась выровнять дыхание. Он выглядит таким спокойным, уравновешенным. Как он может сохранять спокойствие? Может быть, он просто каждый день водит к себе в номер новых девушек? Он сказал, что никогда никому не предлагал провести с ним лето. Но ведь это не значит, что он не предлагал женщинам провести с ним ночь.
Интересно, он вечно собирается обращаться к ней на «вы»? Это так странно, словно между ними незамутненно чистая, но непробиваемая стеклянная стена.
– Вы предпочитаете красное вино или белое? – Максим встречает Арину прямо у дверей, ведущих на террасу, в его руках – по бокалу. Овальный стол, покрытый тяжелой белоснежной скатертью, заполнен высокими хрустальными фужерами, целой тысячей приборов на все случаи жизни, фигурно сложенными салфетками – маленькие, торчащие вверх паруса. Арина глазела по сторонам, не в силах отвести взгляда от предрассветной Москвы-реки, кутающейся во влажную дымку испаряющейся воды. Воздух был теплым и нежным, его можно было пить вместо шампанского.
– Ничего, наверное, – бормочет она, испытывая неописуемую неловкость оттого, что стоит перед Максимом в его футболке, пахнет тонким и приятным запахом его геля для душа, и оттого, что на ней нет никакого белья. Не надевать же ей свои страшненькие трусики, в которых она к тому же ходила целый день. Если бы она знала, что такое возможно – то, что с ней приключилось, – она, наверное, купила бы что-то или даже сперла что-нибудь подходящее из Нелькиного гардероба. Уж у нее-то бы нашлось что-нибудь. Но никак, ни в каком самом страшном сне (или сладостном, что в данной ситуации почти одно и то же) ей не могло привидеться, что она окажется здесь, в этом месте, в этой ситуации и в этой футболке. Вся ее предыдущая жизнь оставила ее неподготовленной для этого дня.
Вернее, для этого утра. За окном скоро начнется рассвет.
– Я думаю, вам стоит выпить. Это был долгий и трудный день, и вам просто необходимо сбросить напряжение, – он вложил бокал с красным вином ей в руку. Арина подумала, что это в целом совсем неплохая идея. Расслабиться, или, может быть, стать чуть смелее. Раз уж каким-то образом она оказалась здесь и, кажется, собирается отдаться этому неправильному, красивому, возмутительному мужчине, от которого так трудно уйти.
– Пожалуй, – кивнула она и отхлебнула немного. Затем еще. Вино оказалось божественным. Она никогда не брала в рот ничего подобного.
– Нравится? – улыбнулся Максим. Хищник перед прыжком. И добавил тихо, низким тембром: – Вы просто не представляете, насколько прелестны сейчас с этими мокрыми волосами. И глаза так блестят… О, хотел бы я, чтобы вы сняли эту футболку. Она только портит вас.
– О! – только и смогла вымолвить Арина, а Максим уже спокойно переключился на другое. Он принялся раскладывать по тарелкам салат, расхваливая таланты здешнего повара. Арина растерянно следила за движениями его рук, непринужденностью его манер. Кровь в висках пульсировала, голова кружилась. Арина поднесла к губам бокал и одним махом опустошила его.
– Будьте осторожны, моя дорогая Белоснежка! Это вино может ударить в… – Максим замер с ложкой в руках, с подозрением глядя на Арину. Их взгляды встретились, и на секунду молния пронзила обоих. Арина очень остро осознала, что она сидит на открытой террасе, и за тонкой решеткой ограждения – весь огромный мир, и Красная площадь где-то там, справа, вдалеке. Улыбка вдруг исчезла с лица Максима, он стал очень серьезен.
Арина приподнялась, обхватила себя руками и быстро, пока не передумала, стянула с себя футболку и бросила ее на пол. Теплый поток ветра обхватил все ее тело и заставил еще ярче осознать, что она сидит на краешке кованого стула абсолютно обнаженной перед почти незнакомым мужчиной, который пожирает ее горящими от похоти глазами.
11
– Еще вина? – спросил он наконец так, словно ничего не происходило и обнаженная девушка на его террасе – обычное дело.
Изображать это у него получалось плохо.
Арина, внезапно осмелев, кивнула и улыбнулась. К Максиму вернулась его всегдашняя невозмутимость. Он протянул руку к бутылке, торчащей из ведерка со льдом, и налил темную красную жидкость в бокал. Он протянул его ей и откинулся назад, вытянувшись на стуле.
– Никаких сомнений – я не ошибся в вас. Что вы сейчас чувствуете? – спросил он самым любезным тоном из всех подвластных ему.
– Как будто полгорода на меня смотрит, – ответила Арина после некоторых раздумий.
– Это вас пугает или это вам нравится? – Голос ровный, все такой же любезный. Пытливый.
– Меня пугаете вы, – призналась Арина. Непостижимым образом ее нагота дала ей какую-то необъяснимую фору перед ним. Арина вспыхивала, чувствуя его взгляд, прикованный к ее груди. Ее соски были напряжены. Это было почти больно. Максим глубоко дышал и не сводил с нее глаз. Он провел взглядом по ее поджатым ногам, по рукам, которыми она попыталась прикрыть грудь.
– Нет-нет, – прошептал он, покачивая головой, и Арина послушно позволила рукам безвольно повиснуть по сторонам ее тела. Максим проскользнул взглядом по ее животу и ниже, еще ниже, туда, где виднелась полоска черных волос. Что-то невыносимо сильно сжимало мышцы там, внизу, и Арина с трудом подавила стон. Она хотела, чтобы он что-то сделал с этими волнами. Уверена, что он мог бы что-то сделать с ними.
– Знаете, обнаженная женщина – это очень опасное оружие. Мне кажется или вы действительно не осознаете до конца, как с этим оружием обращаться? – спросил Максим. – Вы хотите соблазнить меня прямо немедленно?
– Я сама не знаю, чего хочу, – пробормотала Арина.
– Что-то в этом духе я и подозревал, – кивнул Максим, и вдруг взгляд его переместился обратно к столу. Арина почувствовала, что ей словно стало холоднее. – Вы будете есть?
– Нет, не хочу, – покачала она головой. Максим поднялся, поднял с полу футболку, подошел к ней и помог снова одеться. Нежно расправил складки на плечах и кивнул ей.
– Спасибо, – прошептал он и ласково улыбнулся. Арина онемела, не зная, что сказать, а Максим вдруг взял ее лицо в ладони и поцеловал сначала ее родинки на щеке, а затем, медленно, еще медленнее – склонился ближе и поцеловал ее в губы.
Это случилось. Его губы первую секунду или две были такими нежными, расслабленными и неторопливыми, что поцелуй словно застыл во времени и пространстве. Они едва соприкасались губами, зато глаза Максима жадно изучали ответную реакцию, написанную у нее на лице. Но вдруг резким движением он притянул Арину к себе, склонился к ней и впился в ее губы своими. У Арины перехватило дыхание. Она почувствовала его губы только на своей верхней губе, он словно пробовал ее на вкус. Затем провел языком по ее нижней губе. От него пахло мятным чаем и красным вином.
