Он выместил свои чувства на Уомбле и Мьюриэт, которые поручились шпионить на Негласный Комитет.
Тара Чейн ухмыльнулась в спину Релвею.
Я сложил послание и, не запечатывая, передал Мишени. Нет смысла заставлять специалистов Стражи потеть, делая вид, будто письмо не вскрывали. Мишень понял. Начальник тоже. Скандальные секреты в записке отсутствовали.
Следовательно, заглядывать в нее не имело смысла.
Но он все равно заглянет, чтобы убедиться, что я не рассчитывал, что он не заглянет, потому что оно того не стоит.
От столь напряженного мыслительного процесса мой мозг распух и начал давить на глазные яблоки.
– Хотите пару моих людей в своих блужданиях? – поинтересовался Релвей, заботясь исключительно о собственных подчиненных. Им не придется так напряженно работать, если можно будет просто тащиться за нами следом.
Престон и Элона не вызвались добровольцами. Они совершили серьезный промах, позволив заметить себя.
– Это лишнее, – ответила Тара Чейн, переключаясь в режим Лунной Гнили. – Покажите нам выход подальше от того места, где мы вошли.
– Превосходная стратегия, мадам.
Мадам? Неужели? Это привлекло мое внимание, а внимание Тары Чейн – в еще большей степени. Я удивился и развеселился. Она… Одна бровь начала подрагивать. Глазные яблоки Релвея готовы были свариться в глазницах.
Он выглядел слабым, как молочный суп.
Последний, самый громкий и мерзкий смешок остался за Тарой Чейн.
Релвей велел Хелении провести нас сквозь сердце Аль-Хара к выходу напротив ее поста, на уровень ниже, поскольку Аль-Хар располагался на склоне. Зверюги сопровождали нас. Обе лошади доказали свою врожденную злобу, оставив великолепные кучи в самых оживленных рабочих зонах.
Тара Чейн, верная своей природе, бросила Хелении:
– Радуйся, что все собаки – сучки.
И пристально посмотрела на обладавшую странным телосложением девицу, возможно, подозревая ее в мысленном употреблении уничижительного эпитета женского рода.
Я молодец, я сохранил невозмутимый вид.
56
Мы приближались к «Дивным диковинам». Я старательно подавлял глупые смешки. В настоящий момент нас никто не преследовал. Тара Чейн не была расположена к беседе. А я вот проявлял говорливость. Обычное для меня дело.
Лунная Гниль остановилась, оглядела магазин костюмов и реквизита и наконец открыла рот.
– Дразнить коротышку было весело.
– Было, – согласился я. – Но не делайте из этого привычку. Дил Релвей – самый опасный человек в Каренте, потому что уверен в собственной правоте. В этом он впереди самих богов. Он – священный глас и кулак правосудия. Он себя не сдерживает, и ему плевать, кто встанет на его пути, разве что это имеет тактическое значение.
– Ясно. Он может быть опасным. Но подозреваю, что ты преувеличиваешь эту опасность, как и все остальное. Этот магазин, верно?
– Да.
– Я загляну внутрь. – Она направила мерина к коновязи с поилкой. – Кто-нибудь прикасался к тебе, пока мы были в Аль-Харе?
Сама Тара Чейн невежливо не позволяла никому подойти к ней.
– Вряд ли.
– Это важно. В начале пути на тебе было два маячка. Еще один ты подцепил в Аль-Харе. Мы испортим его, чтобы казалось, будто он не всегда работает правильно. Впоследствии это может нам пригодится.
Я удивленно пожевал губами.
– Хеления несколько раз дотронулась до меня. Едва заметно. Я не обратил внимания.
– Потому что ты привык, что женщины прикасаются к тебе во время беседы?
Пожалуй, да. Это случалось. Тара Чейн сама так делала, когда у меня не было возможности расширить мое личное пространство.
– В Аль-Харе имеется хорошее досье на тебя.
– О.
Раньше я об этом не задумывался, но это полностью соответствовало характеру Релвея – собирать привычки и слабости интересующих его людей.
Мне удалось слезть с лошади, не опозорившись, к веселью чародейки. В ее собственной голове тоже имелось досье на меня.
– Очень скоро ты сможешь служить в кавалерии.
О боги! Я испытал ужасающий взрыв воображения. Что если после призыва меня направили бы в кавалерию? Кошмар продолжался бы до сих пор, поскольку я спал бы вечным сном под каким-нибудь кактусом, если бы мне не посчастливилось попасть в морскую пехоту.
– Гаррет, соберись. Я начинаю понимать, чем ты так привлек Страфу. Ты такой же рассеянный и витающий в облаках, какой была она. Как тебе удалось прожить так долго?
– Вы не первая этим интересуетесь. Я не знаю. Я не всегда был таким.
Она пожала плечами и кивнула на дверь магазина. Мы подождали, пока на улицу выйдет компания из восьми человек, актеров «Мира», возглавляемых Хитер Соумз-Гилби. Хитер пристально посмотрела на меня, Тару Чейн, псиц и лошадей.
– Гаррет.
И все. Она еще раз посмотрела на лошадей и подавила ухмылку. Хитер знает о моей конской аллергии.
Актеры двинулись прочь, вместе с качающей головой Хитер.
Мы с Тарой Чейн воспользовались возможностью взяться за освободившуюся дверь.
Первым из туземцев нам попался маленький лысоватый человечек по имени Пиндлфикс, которого я окрестил Злюкой и которого Белинда отправила к Покойнику.
– Сэр и мадам, добро пожаловать в «Дивные диковины». – Слово «мадам» он произнес на старомодный манер, будто «миледи» минувших веков. Претенциозность являлась частью обстановки «Дивных диковин». – Чем мы можем вам помочь?
Он догадался о статусе Тары Чейн. Но потом решил разглядеть ее мальчика, узнал меня и мгновенно встал в позу. Велел мне немедленно убрать свою поганую задницу подальше, одновременно призывая какого-нибудь охранника усадить вышеупомянутый неприглядный деликатес в ближайшую конскую кучу. А если таковой не окажется, непременно ее отыскать.
Лунная Гниль протянула изящную немолодую руку к горлу Злюки, словно желая убедиться, что шишка на нем – действительно кадык. Пиндлфикс продолжил свой монолог в тишине. Собравшиеся вокруг любители искрометных развлечений внезапно утратили интерес к происходящему.
Пиндлфиксу потребовалось несколько секунд, чтобы догадаться, что его гортань потерпела поражение.
– Лягушка застряла в глотке, приятель?
Он перестал обращать на меня внимание. Неожиданно жизнь повернулась к нему ужасной стороной – обитательницей Холма, способной одним прикосновением лишить человека его голоса.
Сообразительный Злюка быстро приспособился к переменам и всего за несколько ударов сердца стал глубоко уважительным.
– Полегче, сэр, полегче, – сказала ему Лунная Гниль. – Хорошая служба работы с покупателями – залог успешного бизнеса. Вы согласны?
