Встречи с Майком очень сильно повлияли на мой творческий потенциал. Мне было необходимо, чтобы меня исцелил мужчина. У меня было пять сеансов подряд, и до сих пор я провожу с ним сеанс каждые несколько месяцев. Первые две встречи состояли в основном из разговоров и имели терапевтический эффект. Во время третьей встречи он работал с моей йони. Во время первого занятия мы говорили, обнимались и я плакала. Я осознавала свои чувства. Задачей второго сеанса было признать, как сильно я была зла. Майк заставлял меня кричать ему “Отвали!”, чтобы выплеснуть мою ярость. Это было важно для меня — сказать это мужчине в лицо… Ведь я всегда была уверена, что если в отношениях я позволю себе разозлиться, то тут же буду послана подальше.
После этого опыта я начала писать короткие рассказы — я стала больше похожа на саму себя. Во время третьего сеанса он работал с йони. Когда я была моложе, я испытывала оргазмы, и было очень волнующе — обнаружить, что эта способность вернулась ко мне.
Все было для меня, он был заинтересован во мне, в том, чтобы я получила удовольствие, — и это очень много для меня значило. У меня было достаточно времени. Прежде во время занятий сексом я часто спешила и была сильно озабочена тем, чего хотят мужчины. Мне было очень трудно расслабиться во время секса, хотя я была в состоянии не только испытывать обычный оргазм, но даже множественный оргазм. Однако раньше я часто вроде как исчезала в то время, когда у меня был оргазм, — не в хорошем смысле, конечно. Остаться в своем теле во время оргазма было непростой задачей. Всему виной — переизбыток эмоций, прошлые травмы. Но во время сеанса я чувствовала себя комфортно: я знала, что мне не о чем волноваться, я смогла расслабиться, а он знал, что нужно делать.
У меня никогда раньше не было вагинального оргазма — только клиторальные, но с ним у меня получилось. Он нашел нужное место. Я смогла погрузиться в свою сексуальность очень глубоко, очень сильно — я злилась, плакала… Он — пример того, каким должен быть мужчина, уважающий женщин. Я хотела уважения, но не знала, на что это похоже. А теперь я могу с большей уверенностью судить о мужчинах.
У меня бывали множественные оргазмы и раньше — два или три подряд… С Майком у меня была дюжина: я могла позволить себе быть страстной. Раньше у меня был “энергетический блок”, а тут я кричала, сколько хотела. Мои прежние мужчины не давали мне выплеснуть эмоции. И в моей семье не принято было выражать чувства. Позволить себе быть эмоциональной с мужчиной… Теперь я в гораздо большей степени могу быть собой.
…Я подошла к начальнику и стала отстаивать свою точку зрения — раньше я бы никогда так не сделала. Я осознала, что всегда считала, будто другие правы, а я ошибаюсь, и начала понимать, что мне не нужно повторять за другими. Я могу быть сама собой. Я почувствовала, что стала более уверенной в себе. Я стала нравиться себе в зеркале. Мне говорили, что я уродлива. Но после работы с Лусадой мое лицо стало казаться мне более привлекательным. Я принимаю тот факт, что я колеблющийся и страстный человек. Это проявляется все больше и больше. Во время мастурбации я смогла дарить себе более мощные оргазмы. Мои сексуальные фантазии изменились… Я всегда доминировала [в своих фантазиях ранее]. Там всегда был деформированный образ отца. Теперь я могу подарить себе оргазм, даже не думая о мужчине — теперь мое тело испытывает оргазм. Таким образом, физические изменения во мне происходят одновременно с психологическими.
Еще один момент — я всегда хотела писать статьи, но вернулась к родителям и стала работать в офисе. А после работы с Лусадой нашла более творческую работу. Я всегда верила, что так и будет.
Творчество? В такие моменты я как будто таю. Я вся там. Мой ум молчит — я доверяю своему телу, я чувствую себя свободно. Я знаю, что меня поддержат и не будут прерьюать. Майк много говорит о женщинах-богинях, и я, определенно, чувствую себя богиней. Я написала рассказ о богине Персефоне. Ее муж уносит ее в царство мертвых, но это хорошо… Она выбирает его. Это все о связи с тьмой. Я вижу в себе богиню, вижу богиню в других людях, вижу бога в Майке. Я стала более сострадательной. Я вижу себя в других.
После этих сеансов с Майком во мне словно все разблокировалось. Это как запуск ракеты. Я привлекаю гораздо больше хороших мужчин в свою жизнь. Я чувствую себя способной завести романтические отношения. У меня есть свое безопасное сексуальное пространство».
«Чувствуете ли вы, что возрождение вашей сексуальности стало возрождением вашей личности?» — спросила я. «Да, — ответила она и затем добавила: — Некоторые раны женщин может исцелить только мужчина».
* * *
Слова Лусады о том, что вагина, когда она готова, сама «захватывает» и «впускает», сперва поразили меня, а потом, по мере дальнейшего изучения тантрической и даосской традиций, стали обретать все больше смысла. Восточная традиция рассматривает вагину как нечто живое, способное выражать свою волю и предпочтения, и этот в корне чуждый нам образ очень отличается от пассивной, рецептивной, безличностной и бессловесной вагины западного образца.
Само определение того, что означает для вагины «открыться», несмотря на то что это одно и то же слово, имеет две совершенно разные интерпретации в восточной и западной культурах. В восточной традиции, которая отражена, в частности, в тантре и дао, мужчина обращается, ласково и заботливо, к «привратникам» — наружной части вагины и половым губам, и ждет разрешения на дальнейшее проникновение, будь то рука, язык или пенис. «Раскрытие» вагины является сложным и постепенным процессом, который развивается неспешно и под влиянием различных проявлений внимания и просьб. На Западе же это понимается так: женщина раздвигает ноги, и мужчина проникает внутрь своим пенисом. Вагина открывается как механизм, как дверь, занавес или коробка. А восточная модель раскрытия влагалища больше похожа на «разворачивание», «оживление» или «расширение» — на покадровую съемку того, как лотос раскрывается на солнце.
Изучая тантру, я вынесла оттуда замечательную фразу. Мои подруги и я сейчас иногда шутим — или лишь наполовину шутим, — когда рассказываем друг другу о романтических приключениях: «Но что бы сказала на это йони!»
14. Безграничное наслаждение и полное пробуждение: вагина как освобождающая сила
Сегодня я хочу рисовать наготу… Хочу, чтобы ты… взял меня с собой в ночь — прочь отсюда, в темную синеву, и чтобы новый день никогда не настал…
— Джорджия О’Кифф
Чем больше я узнавала о последних научных открытиях
в области женского сексуального возбуждения и о древних практиках тантры, тем больше мне казалось, что индуистские духовные искатели еще много веков назад постигли связь разума и тела в сексуальном плане, а западная наука только сейчас начинает их догонять.
Эти две традиции — западная медицинская/сексологическая и восточная тантрическая — начинают обмениваться накопленными знаниями. С тех пор как я впервые встретилась с Лусадой, он успел усовершенствовать свой метод, почерпнув новые знания из научных работ по сексуальному здоровью и дисфункциям у женщин.
