Мы подошли к полке, и я показала ей «Покет Рокет».
— И его удобно брать с собой, — добавила я.
— Но он такой маленький.
— Ну тебе и не нужно заходить очень глубоко, чтобы получать удовольствие.
— Хм… Мне всегда нравились большие мужчины, а Гарри в полной боевой готовности был очень велик, — сказала Эстер.
Она посмотрела на монстра у себя в руке и снова на полку.
— Я думаю, что попробую оба.
— Хорошая идея. Поэкспериментируй с обоими и поймешь, что нравится тебе больше.
Она выбрала несколько видов геля, и мы направились к кассе. Мы с Эстер перекусили в городе, и я отвезла ее домой.
Через неделю она позвонила. Мне не пришлось долго упрашивать, чтобы она рассказала о своих впечатлениях.
— Как дела? — спросила я.
— О, Шерил, этот твой «Покет Рокет»! Может быть, я преувеличила с размером или просто сильно изменилась, но, боже мой, это теперь мой лучший друг!
Ее слова напомнили мне о том, что мне однажды довелось услышать, когда мне было двадцать с небольшим лет. Я навещала подругу, которая жила со своей матерью и бабушкой. Сестра бабушки заехала к ним в тот же день, и нам было слышно, о чем они разговаривали на кухне, пока мы сидели в гостиной.
— Я так рада, что это закончилось, — говорила одна из них.
— Я тоже. Такое облегчение, что он больше этого не хочет, — отвечала другая.
Я поняла, что они говорят о сексе. Мы с подругой взглянули друг на друга.
— Надеюсь, я никогда не буду так говорить, — сказала я.
Теперь, слушая, как Эстер поет дифирамбы своему новому «Покет Рокет», я с полной уверенностью могла сказать, что не буду. Еще я была уверена, что мое поколение, в шестидесятые и семидесятые перевернувшее мир, не станет отказываться от секса из-за своего возраста. Наши тела меняются, когда мы стареем, но это означает только то, что нам приходится искать новые способы проявить свою сексуальность.
И вместе со своими седовласыми друзьями и коллегами я писала не эпилог, а новую главу моей сексуальной жизни..
Глава 20
— Шерил, ты срочно должна прийти сюда. — Казалось, что у Сары едва хватает воздуха в легких, чтобы произносить слова.
Мое сердце колотилось так сильно, что я слышала, как звук отдается в ушах и в руках. Случилось что-то страшное.
— Эрик мертв? — спросила я. Это худшее, что я могла услышать из уст моей невестки.
— Нет, нет, но тебе срочно нужно прийти.
Шел 2001-й год. Мой сын, его жена и моя маленькая внучка жили в домике на заднем дворе моего дома. Несколько лет назад Майкл съехал и жил со своей последней девушкой, Джен.
Я засунула ноги в шлепанцы и помчалась вниз по ступенькам, а затем по дорожке, которая соединяла наши дома. Мои ноги, казалось, летели сами собой. Поднимаясь по ступенькам крыльца, я потеряла один шлепанец.
— Что, что такое? — спросила я Сару.
— Шерил, плохие новости. Майкл умер.
— Какой Майкл? — спросила я, не в силах осознать, что это может быть мой Майкл.
— Майкл Коэн, — ответила она.
Мне казалось, что меня ударили палкой.
— Что? О господи! — выдохнула я.
Через три дня у Майкла был день рождения. Третьего февраля ему должно было исполниться шестьдесят один.
— Эрик едет домой, я позвонила ему на работу, — сказала она.
— Что случилось?
— У него был сердечный приступ, прямо в школе. Джен позвонила. Она в больнице.
Майкл был учителем в школе для детей с особенностями развития. Впервые за многие годы у него была постоянная работа. Ученики любили его, и ему удалось достичь успеха даже в самых сложных случаях. Директор школы поражался тому, какого прогресса он добился с некоторыми из учеников.
Как он мог умереть. Сама мысль о том, что Майкл больше не ходит по земле, казалась невероятной. Все его знания, чувства, идеи, страсти и сумасшедшие выходки — этого больше нет. Я никогда его больше не увижу. Майкла, который изменил мою жизнь, больше не существовало. Человек, которого я полюбила и разлюбила, который приводил меня в бешенство, подарил мне двух прекрасных детей, который смешил меня, предал меня… он умер.
Я никогда больше не буду с ним говорить. Как такое возможно?.
Я села на диван и закрыла лицо руками. Я постаралась успокоиться, разглядывая свою голую ногу.
— Не могу поверить. Просто не могу в это поверить, — говорила я Саре и самой себе.
Я подумала, что нужно позвонить Джессике на работу, но вместо этого позвонила ее лучшей подруге Эллен.
Эллен и Джессика были как сестры, и я хотела, чтобы она была рядом со мной, когда придется сообщить печальные новости. Я не в состоянии была вести машину, поэтому Эллен заехала за мной. Мы вместе отправились в ювелирный магазин, где работала Джессика.
Ее лицо озарилось улыбкой, когда мы вошли в магазин, и она быстро угасла, стоило Джессике заметить мое выражение лица.
— Что случилось? — спросила она.
— Джессика, милая. Случилось что-то очень печальное. Твой отец умер.
— Мама, мама, ты в порядке? — Первое, что спросила моя прекрасная дочь.
Она вышла из-за прилавка, чтобы меня обнять. Я почувствовала через ткань своей рубашки, как горит ее лицо, залитое слезами.
— Если бы я только знала, что вижу его в последний раз… — произнесла она.
Обнявшись, мы вышли на парковку, и Эллен отвезла нас домой.
Я позвонила Бобу, который тогда стал уже моим официальным мужем. В 1995 году мы обменялись клятвами, на этот раз с нами было человек пятьдесят друзей и родственников. Он сразу же сел в машину, и вскоре мы все собрались в гостиной моего сына.
Джен опознала тело, но мы решили, что все равно поедем в морг. Казалось, что нам всем нужно доказательство того, что Майкл и правда умер.
Когда мы приехали в больницу, Боб остался в фойе с моей одиннадцатимесячной внучкой, а все остальные сели в лифт и спустились в морг.
Флуоресцентные лампы отбрасывали яркий свет на ряды стальных ящиков. Так холодно, так безлично, как униформа. Вращающаяся дверь выпускала и впускала скорбящих. Наконец пришла наша очередь. Завтра наступит очередь кого-то еще.
Коронер выдвинул один из ящиков. В нем лежал Майкл. Мне казалось, что я сейчас упаду в обморок. Кровь отхлынула от его тела, и я заметила фиолетовую полоску под ухом. Восковая кожа, навсегда закрытые глаза.
— Папочка, — произнесла Джессика.
Я начала плакать — о себе, о Джессике, обо всех нас. Каждый по очереди попрощался с ним. Когда пришла моя очередь, я опустилась на пол и поцеловала его в холодные губы. Я коснулась его лица, его груди. «Как, черт возьми, это могло произойти?» — подумала я. Я чувствовала вину за то, что так сильно расстроена.
