Почему-то ее страх уменьшился, а вот настороженность стала гораздо сильнее.
— Это ты сотворил со мной такое?
— Я пока не получил твоего обещания, Дарси.
— Бога ради, просто скажи мне!
Смирившись с тем, что не добьется никаких обещаний, Стикс снова взял Дарси за руку.
— Это — метка пары, — тихо проговорил он.
Ее округлившиеся глаза снова устремились на помеченную руку.
— У меня появилась татуировка из-за того, что мы с тобой переспали? Господи! Ты мог бы меня предупредить. То есть… Черт, и что здесь сказано? «Я занималась сексом со Стиксом»?
Ее возмущение было ужасно забавным. Ах, если бы все было настолько просто!
— Это символ, Дарси, а не слова, и он появился не из-за того, что мы занимались сексом. Это — физическое проявление древних уз.
— А ты не мог бы повторить то же самое попроще? — возмущенно спросила Дарси.
Стиксу пришлось строго напомнить себе, что Дарси — не вампир и ничего не знает о мире демонов. Ее недоумение вполне правомерно.
— Это — знак истинного союза.
— Истинного союза? — Она заметно побледнела. — То есть — «и они были счастливы долго-долго-долго»?
— Отчасти.
— Как это понимать — «отчасти»?
— Эта метка показывает, что ты — моя истинная пара. Но для полного слияния ты должна открыться мне полностью и безоговорочно.
Стикс успел почувствовать, как она напряглась. А потом Дарси высвободила руку и поднялась на ноги. Он неохотно разрешил ей отойти. Если она бросится к двери, он легко сможет ее остановить.
— Ладно, посмотрим, правильно ли я все поняла. У меня на руке появилась эта… штука — и теперь мы пара?
— Я связан с тобой узами, — осторожно пояснил он.
— А что это значит?
— Это значит, что я принадлежу тебе, и только тебе. Навечно. Другой для меня никогда не будет.
Она моргнула, словно его прямые слова ее потрясли:
— Ого!
Его губы изогнулись:
— Вот именно.
— А что насчет меня? Я тоже принадлежу тебе?
Стикса захлестнула волна темного чувства. Конечно, она принадлежит ему! Он убьет любого, кто попытается отнять у него Дарси!
С немалым усилием он справился с диким желанием сжать ее в объятиях и заявить, что никогда ее не отпустит.
Он уже наделал немало ошибок в отношениях с Дарси. Он не станет силой или хитростью принуждать ее к тому, чтобы она стала его супругой — как бы отчаянно этого ни хотелось.
— Чтобы связать себя узами, ты должна добровольно отдать себя.
— Но… я уже не один раз добровольно отдавалась тебе.
— Не телом, Дарси. — Он пытался найти слова, чтобы объяснить Дарси природу мистического союза. — Ты должна отдать свое сердце и душу. Свою суть.
Она надолго задумалась.
— А что случится, если я этого не сделаю?
Он стиснул зубы.
— Ты останешься свободной.
— И я смогу просто уйти, а ты все равно будешь со мной связан?
— Да! — прорычал он.
Стикс мрачно нахмурился: она спрятала лицо в ладони, и он явственно услышал смех.
— Ты находишь это забавным?
Она медленно опустила руки — и Стикс почувствовал, как его гнев растворяется: оказалось, что ее щеки стали влажными от слез. Проклятие!
— Ну, даже ты вынужден признать, что в этой ситуации есть некая ирония, — отозвалась она, протягивая дрожащую руку за салфеткой. — Это ведь ты увез меня силой и держал в плену. Теперь, похоже, пленником стал ты.
— Да, похоже, — негромко признал он. Потом поднял руки и обхватил лицо Дарси ладонями. Подушечки его больших пальцев бережно стерли следы слез с ее щек. — О чем ты думаешь?
Не пытаясь высвободиться, она смотрела на него со щемящей ранимостью.
— Ты знал о такой возможности?
Поддавшись порыву, он прижался лбом к ее лбу, не зная, как именно дать ей то утешение, в котором она явно нуждалась.
— О том, что ты можешь оказаться моей истинной парой?
— Да.
Он прижался губами к ее лбу.
— Думаю, что знал с того момента, как похитил тебя.
Она отстранилась, глядя на него с невеселой улыбкой:
— Ты хочешь сказать, что захотел затащить меня в постель?
Он сильнее сжал ее лицо. Неужели она не чувствует тех эмоций, которые пылают в нем? Как она может хоть на мгновение усомниться в том, что теперь все его существование посвящено тому, чтобы сделать ее счастливой?
— Тебе нет нужды задавать такой нелепый вопрос, ангел, — с яростной серьезностью проговорил он. — Ты прекрасно знаешь, что не давала мне покоя не только в спальне. Кажется, нет такой минуты, когда ты не присутствуешь в моих мыслях. Ты стала необходимой частью меня самого.
Очаровательный румянец тронул бледные щеки, и Стикс улыбнулся, глядя, как Дарси смущенно всплеснула руками.
— Но что-то не видно, чтобы ты…
— Чего во мне не видно? — подбодрил он ее.
— Не видно, чтобы тебя это расстраивало так, как должно было бы.
— Я согласен.
Ответ, который он дал с такой готовностью, заставил Дарси недоуменно переспросить:
— Правда?
— Конечно. Вампир находит пару всего один раз за все время своего существования. В это мгновение его жизнь переплетается с другой жизнью до конца времен, это считается одним из наших самых священных обрядов. — В его улыбке появилось едва заметное сожаление. — И теперь я связан узами с женщиной, которая, возможно, уйдет от меня.
— Стикс…
Он прижал палец к ее губам.
— Мы обсудим это позже, — решительно заявил он, рассеянно прослеживая пальцем линию ее припухших губ. — Сначала я хочу узнать, что тебе сказал Сальваторе.
— А откуда ты знаешь… — начала Дарси, но тут же прервала себя глубоким вздохом. — Не важно.
— Ты мне расскажешь?
— Он сказал, что женщина на фотографии — моя мать.
— И ты ему поверила?
Она шагнула назад, и выражение ее лица стало упрямым.
— Стикс, ты же видел тот снимок. Даже ты должен признать, что мы слишком похожи, чтобы это было простым совпадением.
Он справился с желанием возразить ей. Иногда ему все-таки удавалось извлекать урок из своих ошибок.
Чудо из чудес!
— Он утверждает, что моя мать — чистокровный оборотень.
