— А вы что, считаете, я это сделала для того, чтоб жить с ним? — неподдельно изумилась я.
— Ну я понимаю, ты хотела проучить его… Но можно ж было решить это полюбовно! — рассудил командир, наверняка свято уверенный, что все бабы — дуры.
— А вот тут вы очень ошибаетесь. Я это сделала, чтоб наказать его. На всю жизнь наказать. А воспитывать мне его уже неинтересно, потому как он мне уже не нужен! — ласково улыбнулась я, наблюдая, как они все больше начинают нервничать.
Ромашка молчит, словно говна в рот набрал.
Потом, подумав, повернулся к командиру, тихо сказал:
— Николаич, дайте мы сами поговорим…
Прошли в дом. Я вышла на балкон, закурила.
— Ну говори, что, в молчанку играть будем?
— Юлечка, я тебя прошу, забери заявление, меня с работы уволят… — опустив голову, выдавил он.
— Вот и хорошо, это мне и надо! Почему я должна переживать за тебя? Ты ж не подумал обо мне? — беспечно хохотнула я в ответ.
— Ну зачем ты мне жизнь ломаешь? — почти шепотом, со слезами на глазах спросил он.
— А ты мне зачем? Ты издевался надо мной год, ты гнал меня из дому с грудным ребенком, прекрасно зная, что меня тут никто не ждет… — безжалостно напомнила я.
— Юль, через четыре часа заявление забрать уже будет невозможно! — взмолился он, судорожно и часто вздыхая.
— Ром, ты не понимаешь? Я буду счастлива, когда тебя уволят! Я буду смотреть и радоваться, как ты будешь опускаться… Ведь ты на самом деле — никто! И отбери у тебя денежную работу — ты очень быстро покатишься вниз. Ты сам-то это понимаешь?! — бессердечно давила я на него.
— Понимаю… — смиренно ответил он. — Ну ударь меня тоже!
— Зачем? Я тебя другим ударю, я отберу у тебя смысл твоей никчемной жизни — работу, погоны, — издевалась я.
— Не надо, я умоляю! — уже рыдая, упрашивал он. — Ну давай как-то решим.
— Как? — заинтересовалась я, заранее предугадывая ответ.
— Ну хочешь, я тебе денег дам? — с надеждой спросил он.
— Хочу, — подумав, спокойно ответила я. — Мне нужно пять тысяч долларов.
— Хорошо! — вздохнул он с явным облегчением. — Я через час привезу!
Там же — через час.
Самодовольный Роман достает из кармана пачку денег и небрежно бросает на стол (управился).
Пересчитала — две штуки.
— Это что? — говорю.
— Возьми пока, я потом тебе еще привезу! — небрежно заявляет он.
— А ну пошел отсюда! — прошипела я. — Я тебе назвала сумму — ты не привез. А за две тысячи я лучше порадуюсь, что ты обнищаешь!
— Юляша, ну пойми, просто сейчас поздно и одолжить мне негде, — моментально сменил тон негодяй.
— А мне плевать! — истерично рассмеялась я. — Смотри на часы, через два часа дело пойдет в ход. Ура!!!
— Ну не издевайся, поехали в райотдел! Хочешь, я на колени встану? Прости меня, я дурак, я сволочь, — зачастил он, хватая меня за руку.
Тут мне в голову пришла грандиозная мысль.
— А ты правда хочешь, чтоб я забрала заяву?
— Да, да, скажи, что надо сделать! — с жаром воскликнул он.
У-у, каков!
На все готов ради своей работы, у него она всегда была на первом месте.
А я — даже не на втором — на сто втором. Досадно, но факт!
Ну что ж, сокол мой ясный, прощание у нас будет феерическим!
— Хорошо, поехали сейчас же, пока нотариус принимает!
— Зачем? — побледнел Роман.
— Квартиру свою мне подаришь! А прям оттуда — в райотдел! — спокойно пояснила я.
— Но, Юляша… А где ж я жить буду? — попытался надавить на жалость Роман.
— А мне какое дело, где ты жить будешь! Квартиру снимешь, не нищий небось! — утешила я жадину. — Или найдешь себе невесту с жильем! Выбирай любой вариант. Ты ж видный жених у нас, работящий!
— Но я, может, потом не смогу себе купить! Цены поднялись. Юля, как тебе не стыдно? — колебался он.
— Ну нет — так нет… На этом давай распрощаемся! Стыдить он меня удумал! Ха! А ты что хотел? Юля останется бедная, но гордая? — иронично взглянула на него я из-за стекол темных очков.
— Хорошо, поехали! — раздраженно ответил он. — Но знай! Это я оставляю ребенку! Я это все ей и покупал, поняла?!
— Ха-ха! Оставляешь? Благородный, да? — глумилась я. — Вот никто не просил, а он оставил! А не ты ли неделю назад мне в морду детским питанием кидал? Попрекал? Позорище…
Я с удовольствием наблюдала, как он с обреченным видом быстро обувается.
Приехав к нотариусу, мы выяснили, что сначала нужно сделать БТИ, а это примерно месяц выходит…
Роман клятвенно заверил, что квартиру отдаст в любом случае, если я сейчас заберу заявление. Вид он имел жалкий, на все готовый, и я, ни капельки не сомневаясь в благополучном исходе, поехала и забрала заявление. Но результаты СМЭ сохранила, чтоб шантажировать его, в случае если он решит обмануть меня.
Но применять шантаж и не пришлось… Рома сделал все по-честному, ускорил оформление документов с помощью взятки, и через пару недель квартира принадлежала мне!!! Наконец мечта моя сбылась, я стала владелицей собственного жилья! Что ж, так жить можно!
Я — хорошая мать!
Я, откровенно говоря, даже предположить не могла, что после случившихся событий мой муж поведет себя так. Все что угодно — злость, досаду, ненависть готова была я увидеть. Но не виноватые глаза и покаянные речи.
Блин! Да он зауважал меня! От этого мне стало еще противней. Значит, когда я была беспомощна — он гнобил меня, а когда дала хорошенько по носу, сразу тон поменял. Жалкий он человек, который только силу уважает. А где же мужское благородство? И, наверное, не может смириться с потерей квартиры. Он же так ею гордился!
Получив в руки ключи от квартиры, я очень быстро произвела рокировку. Поменяла двушку на однокомнатную, располагавшуюся в том же доме, где живет моя мама. А разницу, небольшая она конечно, отдала Роме, дабы не проклинал.
В квартирку я влюбилась сразу, как только увидела вид из окна. Напротив красовался лучший в нашем районе дом. Светло-бежевый, с красной черепичной крышей. Еврейский дом престарелых, красивый, дорогой, совсем не то, что наши богадельни… Шестой этаж, просторная квадратная комнатка, симпатичная кухонька.
Состояние, конечно, — «убитая», как выразился риелтор. Но я была полна энтузиазма. Она была моя! Мне было так уютно в этих стенах. А с ремонтом — разберусь.
В хорошо отремонтированной двухкомнатной я не находила себе места. Наверное, все дело в энергетике. Я усаживалась там на диван, и не хотелось даже на кухню, в туалет выйти. Такое ощущение, что за тобой наблюдают. Жутко! И самое интересное, я всю жизнь почему-то мечтала именно об однокомнатной, именно такой. И вот она у меня есть. И скажите теперь, что мысли и мечты не материальны?
