Это напоминает мне нанесение татуировки. Как-то я разговорился с моим мастером-татуировщиком, и он рассказал мне, что нередко, когда он делает кому-то татуировку, ему приходится останавливаться и позволить клиенту отдохнуть, потому что это оказывается для него слишком мучительным. Это относится ко всем областям тела, на которых он работал. Когда он делал татуировку в основании моей шеи, я начал смеяться, потому что это было щекотно. Ему даже пришлось прервать работу, потому что мне понадобилось некоторое время, чтобы успокоиться и снова замереть. Он сказал мне, что для некоторых людей выполнение татуировки на этом месте очень болезненно.
Здесь я считаю необходимым добавить немного теории. Некоторые полагают, что боль и удовольствие при интерпретации сознанием находятся в одном и том же континууме ощущений. Например, ощущение ударов палкой по ногам некоторые люди считают чрезвычайно болезненным. Мазохист поначалу может воспринимать их с чрезвычайным удовольствием, но, если продолжать бить достаточно долго или довольно сильно, в конечном счете это станет болезненным. Мазохист на радостной стадии может сексуально возбудиться от ударов тростью, но в дальнейшем при продолжении порки он будет чувствовать боль.
Садизм часто неправильно понимается членами нашего собственного БДСМ-сообщества как эгоистичное, «темное» посягательство. Некоторые удивляются, как садисту удается найти добровольного партнера, который согласится подчиниться болезненным действиям, которые ему к тому же не доставляют удовольствия. Это всегда заставляет меня смеяться. Я известный садист, так что у меня не возникает никаких проблем с тем, чтобы заставить людей позволить мне делать с ними нечто неприятное. Я всегда честно объясняю партнерам, что собираюсь делать, давая им свое определение садизма: я хочу заставить их пережить неприятные ощущения, от которых я получу сексуальное удовлетворение в то время, когда им не нравится то, что я делаю, – и тем не менее они все еще хотят попробовать. Садизм становится злодейством, когда «нижний» больше не согласен испытывать боль или когда потребности «нижнего» не удовлетворяются.
Садизм и согласие
Часто согласованные садисты в сообществах необычного секса используют при описании определенных сцен термин «согласованное несогласие», или CNC. Наше сообщество в течение многих лет дискутировало по поводу этой спорной практики. Если на семинаре или онлайн-форуме возникает скучная пауза, эта практика – наряду со стоп-словами и экстремальными сценами – гарантированно оживит дискуссию.
Помню, как CNC было темой очень горячего обсуждения на пятой конференции Национальной ассоциации «любителей кожи» в октябре 1990 года. В постгрупповом интервью, проводимом Кэрол Квин, покойный Тони Де Блез сказал о CNC: «Нижний» может задать параметры и сказать: «Теперь, учитывая эти параметры, не обращай никакого внимания на то, что я буду говорить потом». Мы настолько погрузились в переговоры и стоп-слова, что есть люди, которые не могут даже подумать о возможности задумки сцены без них. Они путают согласованные сцены без согласия с полностью несогласованными, в которых они не принимают участия».
CNC и сегодня остается не менее спорной практикой. Есть и такие, кто чувствует это прямой угрозой кажущегося универсальным правила БДСМ-отношений, известного как «безопасный, здоровый и согласованный» (SSC). Когда было придумано определение «осознающий риск согласованный необычный вид секса» (RACK), казалось, это обеспечивало несколько большую терпимость к CNC просто потому, что люди оказались готовы признать, что во многих наших практиках есть определенная доля риска.
У меня есть свои сложности с объединением садизма и необычных видов секса. Извините, но приравнивание определения «необычный вид секса» к садизму похоже на сравнение флоггера из меха кролика и флоггера из колючей проволоки. Все мы используем собственную лексику для упрощения беседы, часто используя условные обозначения, принятые в местной группе. Однако, как только мы начинаем путешествовать или вести обсуждение за пределами собственного «кожаного сообщества», оказывается, что интерпретации одних и тех же понятий весьма разнятся.
Те, кто практикует CNC, обычно не используют стоп-слов, и это заставляет часть сообщества осуждать подобную практику. Многие из тех, кто практикует БДСМ-отношения, придерживаются мнения, что «нижний» никогда не должен лишаться права использовать стоп-слово при любых обстоятельствах.
При этом противостоящая им часть кожаного/фетишистского сообщества не хочет использовать стоп-слова, приводя самые разные причины. Некоторые из них – «нижние», которые чувствуют, что не смогут зайти в сцене настолько далеко, как им хотелось бы, если у них оговорено стоп-слово. Возможно, еще более сильной мотивацией является страх перед неизвестным. Некоторых страх возбуждает. Не каждый способен возбудиться, точно зная, что с ним произойдет.
Соглашаться – значит «дать согласие или одобрить». Несогласованность означает, что вы не соглашаетесь с тем, что предложено другим человеком. Если продолжить логические выкладки, CNC в садомазохизме – это согласие не обязательно быть согласным с предстоящими действиями. Некоторые согласованные рабы и другие «нижние» получают удовлетворение путем безоговорочного подчинения желаниям другого человека.
В процессе передачи другому полного контроля над собой они достигают глубочайшего подчинения, что обеспечивает им процветание. Требуется огромная духовная сила и полнейшее доверие, чтобы передать контроль над собой в руки садиста, «верхнего» или Доминанта. К подобному обмену властью не следует относиться неосмотрительно. Мощная самодисциплина, надежность и ответственность – все эти качества требуются «верхнему», чтобы не злоупотребить властью, как только она к нему попадет. Однако я не думаю, что человек, который согласился на отказ от использования стоп-слова, тем самым отказался от своего человеческого права остановить сцену, когда она становится опасной.
Мы, садисты, знаем, что «нижние» тоже что-то получают от того, что позволяют нам причинять им вред. Во время сцены те, кто подчиняется садистам, ощущают вполне реальную боль и рады бы оказаться где-то в другом месте. Это не означает, что они позднее не будут мастурбировать, вспоминая о пережитом. Возможно, это было актом служения, то есть человек переносит боль, потому что получает удовольствие от знания, что он делает садиста счастливым. Это также может быть актом любви, как, например, в случае с моей женой. Порой я занимаюсь сексом с ней, когда она чувствует тревогу, беспокойство и «реальную» боль, и поскольку я согласованный садист, то бываю счастлив, зная, что наше сношение в какой-то момент приносит ей огромное удовлетворение. Да, у нее действительно появляются раны и она ненавидит меня в тот момент, когда я испытываю оргазм, но она счастлива после того, как все заканчивается. Я не думаю, что кто-то согласится иметь дело с садистом, если ничего не получает взамен.
Некоторым кажется, что в БДСМ-сообщество входят только сексуальные мазохисты, но есть люди, которые хотят чувствовать боль ради самого ощущения боли. Им нужно, чтобы их били до наступления катарсиса. Они желают кричать и очиститься, страдая, чтобы познать самих себя. Я выполнял сцены с женой просто ради того, чтобы она страдала от боли. В этот момент ей не хотелось испытывать ничего радостного. Она хотела пережить катарсис. Получаю ли я что-то от этого в сексуальном плане? Черт возьми, конечно да! Однако в подобных сценах я скорее играю роль духовного проводника или ее помощника на пути обретения катарсиса.
