Однажды на групповом обсуждении запретных игр один человек, который определял себя как транссексуала, нерешительно рассказал о фантазии, которая была высказана во время координирования сцены, формулировавшейся как «избиение педераста». Этот человек хотел пережить эротизированный вариант нападения с оскорблениями, побоями и сексуальной агрессией, являющимися следствием его сексуальной ориентации. Люди в группе объяснили, что для них это исследование имеет особенно много нюансов, поскольку их предпочтения часто меняются, у них неустойчивый подход к половой принадлежности и к тому, как они определяют ее. Их колебания были понятны – они демонстрировали эту очень запретную фантазию в комнате, полной незнакомых им людей. Да, я стремлюсь создать пространство, безопасное для людей, решившихся поделиться подобными темными откровениями, но вы никогда не можете знать наверняка, как другие люди отреагируют на подобные откровения. Мы расширили круг обсуждаемых вопросов, чтобы включить в него и этот тип игры, поговорили о рисках и о том, как можно начать разговор на эту тему с потенциальным партнером по игре. Я оглядела комнату и увидела, что еще несколько посетителей выказали понимание проблемы и энергично закивали головой. Я обратилась к аудитории: «Эй, кто-нибудь еще здесь думает, что это звучит пикантно, непристойно, шокирующе, чертовски, потрясающе, находится на грани допустимого?» По крайней мере, дюжина рук взметнулась в воздух – к восхищению человека, который так застенчиво заявил о своей фантазии. «Я полагаю, что все ясно, начинайте планировать», – сказала я. Мы посмеялись и двинулись дальше.
У меня есть друг, который вынужден передвигаться с помощью инвалидного кресла. Он сумел вызвать потрясение у чертовой тучи пресытившихся извращенцев, играя роль жертвы в сцене, где его ударом выбросили из кресла, волочили по полу, унижали и оскорбляли, обзывая самыми отвратительными и неуместными эпитетами. Да, это было просто ужасно. Но суть в том, что он сам хотел пережить это, чтобы почувствовать: он сумел пережить такое. Из пепла подобного унижения он смог возродиться и подняться, чувствуя себя еще сильнее и достойнее, чем прежде. Когда вас избили до соплей, обзывая «безногим педиком», а вы сумели выжить и выстоять, это может наполнить вас такой силой, что подобные слова больше никогда не будут иметь над вами власти.
Да, позволить себе выпустить на волю свои темные фантазии рискованно. Но если вы этого не сделаете, то сведете к нулю возможность осуществить свои желания. Я в течение многих лет боролась с воспоминаниями о нестройном хоре внутренних конфликтов, поселившихся в моей душе после того, как я обнаружила в себе стремление выйти за границы сексуального согласия. Стремясь разобраться со своими внутренними демонами, я предприняла настоящий крестовый поход, и мне пришлось слой за слоем соскабливать ощущение вины и стыда, прежде чем я смогла освободить собственное сознание. И когда я осмелилась посмотреть в лицо расизму, классовой розни и дискриминации по полу и понять, почему они запускают мои эротические спусковые механизмы, это стало ключом к раскрытию самого глубинного уровня моей истинной личности. Давайте будем честны: большинству из нас в какой-то момент приходится подавить чувство собственного достоинства. Это может повредить нам, подкрепляя страх ненавистью. Предположим, что вы принимали участие в сценарии, где партнер унижает вас за то, что вы мексиканец или человек, придерживающийся нетрадиционной сексуальной ориентации, ирландский католик или мусульманин, низенький или жирный, краснокожий или еврей, мужчина, женщина, андрогин – словом, просто за то, что вы от него отличаетесь, только потому, что вы – это вы. Но что, если вы поняли, что эти слова не имеют над вами никакой власти? Что, если вы оказались в состоянии выдержать эти оскорбления, эти гадости и уйти невредимым? Или даже более сильным? Что, если вы оказались в состоянии после всего смотреть на вашего оскорбителя с состраданием вместо гнева?
А тем, кто хотел бы надеть маску жестокого злодея, стоит подумать о том, каким избавлением для вас была бы возможность упиваться этими злобными помыслами – мыслями, которые порой возникают у каждого из нас. В нашей нынешней социальной реальности неприемлемо судить людей на основании их внешности, желать унизить их, свести до уровня вещи, присвоить себе их тело, питаться их страхами, пожирать их энергию. Но при помощи табуированных ролевых игр это становится возможным. Во время игры вы можете выпустить на волю этого демона и признать, что эти мысли и чувства в реальности не делают вас монстром. Они делают вас человеком. Даже реализуя самые страшные из своих фантазий, вы сможете отнестись к самому себе с большим состраданием, зная, что эта жестокость – не вся ваша сущность.
Когда я впервые вела переговоры, а затем участвовала в сцене, в которой присутствовало недвусмысленное надругательство на почве моей расы, в основном я боялась не за свою безопасность, а за безопасность моего партнера. Я не была уверена, как именно буду реагировать, будет ли все хорошо и главным образом не выйду ли я из себя и не попытаюсь ли вцепиться ему в лицо. Сцена плавно перешла от небрежного физического доминирования к устным оскорблениям в расовом отношении, и, наконец, на меня обрушилась сокрушающая все на своем пути физическая сила, сексуальная агрессия и уничтожающие язвительные расовые оскорбления. На мгновение я запаниковала, потерявшись и не понимая, как я могла здесь оказаться, почему я позволила происходить всему этому ужасу. Я уставилась на него взглядом, полным шока и настоящего страха, от которого сводило кишки. Он следил за мной с похотливым отвращением, от которого моя кожа покрылась холодными мурашками. Затем он наклонился ко мне и спросил:
«Ты увлажнилась?»
Мой рот дернулся в шоке. Не было никакого «я».
«Ведь все знают, как вы, черные влагалища, любите, когда из вас вышибают дерьмо. И ты знаешь, я буду просить тебя взять мой белый член в рот, сучка, везде, где я захочу. Верно?»
Я начала всхлипывать, смущенная и раздавленная, неспособная больше сопротивляться. Он сильнее толкнул меня к стене, одна его рука скользнула вниз по моему животу и остановилась всего в нескольких сантиметрах от влагалища. Я снова попробовала начать сопротивляться, но это привело к тому, что его рука только сильнее сжала мое горло.
«Давай просто посмотрим, ладно? Возможно, я не прав. Возможно, ты не сочишься влагой и готова молить меня об этом. Но я в этом сильно сомневаюсь».
Я была уверена, что физически вообще не испытывала сексуального возбуждения. Я была разгневанна, испуганна – да, но это было нечто иное…
Мои резкие вдохи контрапунктом отзывались на его высокомерные выдохи, когда его пальцы легко скользили внутри меня, скручиваясь с грубостью наказания, отчего у меня темнело в глазах, и я ударяла ступнями по его ногам. У него был ужасно холодный взгляд, и на мгновение я была совсем не уверена, что этот человек – мой друг.
«Давай кончай, грязная черная сучка, ползающая у меня в ногах».
И, да помогут мне боги, я это сделала. Потрясенная, разбитая и полностью уничтоженная. Я переживала яростный оргазм, а он спокойно смотрел на меня.
После сцены я испытывала сильнейшее потрясение от своей реакции на то, что казалось мне совершенно невозможным. Несколько дней спустя, когда я наконец смогла снова заговорить с этим своим другом, я рассказала ему об этом, когда он казался по-настоящему вовлеченным в происходящее. Он улыбнулся: «С тобой все хорошо?»
