Сексуальные отношения с внесупружеской партнершей – особенно хорошие – позволяют нам также заниматься с ней любимым делом – бахвалиться, выставлять себя более умными, более энергичными, более успешными, более значительными, чем мы есть на самом деле. Жене-то наше бахвальство – иногда довольно замаскированное, иногда прямолинейное – поднадоело. Часто ох как поднадоело: уже слышать не может, что только он и есть настоящий специалист в своей фирме, а остальные «слабоваты», правда, ни на зарплате, ни на повышении по службе это почему-то не сказывается…
Один мой коллега, вполне квалифицированный специалист, постоянно, много лет подряд рассказывает молодой жене, что на его лекции по пограничной психиатрии, которые он читает на пятом курсе, сбегаются студенты и с четвертого, и с третьего, и ему приходится их удалять, так как у них в это время другие предметы. Терпеливая жена – сама психолог – тихо говорит: «Ну пусть тебе оплату за академический час повысят!» Коллега немедленно переключается на другую тему. И мы это обстоятельство до какой-то степени понимаем. До чего же мы больной народ, мужчины! Сколько в нас детского, подросткового!
Если бы отношения с такой женщиной были бы только дружескими, не сексуальными, мы выглядели бы нытиками и занудами. Как только наше состояние внутреннего смятения, «внутренний кризис» разрешается, он не длится больше трех-четырех месяцев, наш интерес к любовнице идет на убыль. Вот поэтому обычный московский роман длится около трех месяцев и состоит в среднем из семи с половиной половых актов и 23 часов разговоров! Ничто не мешает нам его продолжать до полугода, до года, но за рамки полугода выходят только 6% всех внесупружеских связей!
Большинство наших романов мы завязываем не с какими-то новыми знакомыми, а с женщинами, с которыми уже знакомы несколько месяцев или даже лет, а иногда находимся с ними в дружеских отношениях. Но вот появляется у нас потребность в поддержке, – и мы трансформируем эти приятельские или дружеские отношения в сексуальную связь.
2. Кто вступает во внесупружеские связи?
Наши отношения с женщинами, в том числе и сексуальная неверность – это наша внутренняя проблема, которая сформировалась задолго до создания семьи. У одних мужчин сложилась четкая установка, что в их жизнь должны время от времени поступать новые женщины: раз в год, раз в два года – иначе они не мужчины. Таких мужчин большинство, и в зависимости от способностей и обстоятельств они эту установку осуществляют, что дает им ощущение комфорта. Само наслаждение интимной жизнью с новой внесупружеской партнершей существенной роли здесь не играет: жена может функционировать в сексе во много раз лучше, но наличие любовницы – такой же признак мужественности, как вождение автомашины.
Другие представители сильного пола на уровне подсознания считают, что количество новых сексуальных партнерш не определяет принадлежности к мужскому полу, что мужественность заключается в верности семье, заботе о детях – и не затевают «романы на стороне», даже если такая возможность сама плывет к ним в руки. Нужно сказать, что «изменяющее большинство» (76%) мужчин остальных (24%) не понимает, смотрит на них свысока и искренне убеждено в том, что в новые связи они не вступают по причине проблем в интимной сфере. Это ощущение превосходства «изменщиков» над «верными мужьями» проявляется и в конкретном поведении, измеряемом современными методами. С теми, кто считается «чрезмерно верными мужьями», общаются более сдержанно, среднее расстояние в разговоре с ними несколько больше, чем с представителями «большинства», их реже приглашают на мужские посиделки за пивом и т. п. Среднестатистические «изменщики» не хотят травмировать своих жен и свои романы или краткосрочные связи тщательно скрывают. Поскольку связи и контакты имеют место на протяжении десятилетий супружеской жизни (2–3 серьезных романа плюс десяток краткосрочных и однократных связей), маскировать свою сексуальную неверность мы научились почти идеально, и 95% наших внесупружеских связей остаются неизвестными женам. Роберт Леви и его группа в масштабном исследовании с использованием «сыворотки правды» и погружением испытуемых в гипнотическое состояние доказали, что ядро «изменщиков» – те, кто заводит романы в среднем один раз в 2–3 года (их еще называют «умеренными») – только в 24% случаев делятся информацией о своих связях даже с самыми близкими друзьями. За годы конспирации они поняли, что даже близкие друзья сообщают об их изменах своим женам, а те, в свою очередь, женам «изменщиков».
3. Миф о моногамии
Знания о распространенности сексуальной неверности помогают каждому из нас реалистически посмотреть на эту проблему. Особенно полезны эти знания мужьям и женам, которые столкнулись либо с подозрениями в неверности, либо с доказанным фактом измены. Понимание того, что явление это очень частое, помогает им избавиться от чувств одиночества и униженности, которые всегда возникают в таких ситуациях. Эти знания помогают уменьшить силу мучительного вопроса: «Почему это случилось со мной?». Большинство людей считают моногамию (и моноандрию) естественной частью супружества и вообще постоянных отношений. Одновременно то же самое большинство людей знает о высоких показателях сексуальной неверности.
Если моногамия была бы естественным состоянием супругов, в таком случае измена должна быть явлением из ряда вон выходящим, тяжелейшим испытанием для психики, накладывающим негативный отпечаток на всю дальнейшую жизнь мужа или жены. Но если моногамия нормой вовсе не является (а в действительности так оно и есть), то в «обычной» сексуальной неверности никакой трагедии нет, хотя некий драматизм, конечно, присутствует.
Случаются и «необычные» измены, гораздо более обидные и травмирующие: романы с подругой жены или другом мужа, сексуальная связь одного из супругов во время болезни другого и т. п. О них – в моей книге о сексуальной неверности.
4. Сексуальная скука и «паника девятого дня»
Когда в супружеской паре воцаряется «серость в постели» (один контакт в месяц-полтора), мужчины начинают беспокоиться о своей потенции. Для нас, мужчин, очень важно периодически ощущать собственную эрекцию, совсем не обязательно в интимной близости. Нам вполне достаточно почувствовать эрекцию при просмотре каких-то порнографических изображений, при прикосновении к женщине, якобы «дружеском» поцелуе с сотрудницей и т. п. Отсутствие эрекции вызывает у нас тревогу, а то и панику. Чтобы эту тревогу снять, нам необходимо снова ощутить эрекцию. Потребность время от время чувствовать эрекцию, пусть и небольшую, – это потребность неосознаваемая, но очень значимая. Например, мужчины, которые в целом ведут регулярную интимную жизнь, в периоды отсутствия постоянной партнерши в несколько раз чаще прикасаются (едва заметно) к паховой области, как бы убеждаясь в нормальном размере члена, чем те, у кого интимная жизнь имеет место два-три раза в неделю.
Если мы не в состоянии почувствовать эрекцию вне сексуального контакта, возникает острая потребность ощутить ее в половом акте, попробовать себя в реальной интимной жизни. И до такого контакта многие мужчины пребывают в состоянии не столько тревожном, сколько паническом.
