Книга Ричард Длинные Руки - паладин Господа, страница 106. Автор книги Гай Юлий Орловский

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Ричард Длинные Руки - паладин Господа»

Cтраница 106

— Что, — переспросил он воинов, — вы хотите сказать, что этот слизень прошел через все наши кордоны? И только здесь нам удалось его схватить?

Один из воинов сказал торопливо:

— Не просто прошел!.. Он посек не меньше двух дюжин наших людей. Погибли даже доблестные рыцари Круга: сэр Болдуин и сэр Нагирд.

Второй добавил заискивающе:

— С ним был еще один…

— Кто? — спросил черный рыцарь резко.

— Слуга… наверняка слуга!.. В простой рубахе, хотя и с мечом…

Рыцарь отмахнулся.

— Ну, меч подобрать на таком поле нетрудно. Прикуйте его к стене. Я буду с ним разговаривать… долго.

Гендельсон попробовал дернуться, когда его распяли на стене и растянули и без того до отказа разведенные руки. Один из воинов почти равнодушно двинул кулаком в распухшие губы. Голова Гендельсона мотнулась и снова упала на грудь. В помещении слышались металлический лязг, звон, хриплое дыхание.

Черный рыцарь стоял у зарешеченного окна. Снаружи падал свет на его лицо, рыцарь выглядел задумчивым, но когда повернулся, осталось только выражение злобной жестокости.

— Во дворе мои воины, — проговорил он зловеще. — Бездельничают. Там же челядь… и тем и другим будет полезно послушать твои дикие крики. Не так ли?

Он с силой ударил ногой Гендельсона в пах. Тот попытался скорчиться от дикой режущей боли, застонал. Черный рыцарь понаблюдал, в глазах блестит от масляных светильников.

— Сволочь, — прохрипел Гендельсон. — Ты не рыцарь…

В помещение вошли еще двое. Один высыпал из ведра в чугунную посудину рубиновых углей, другой деловито перебирал металлические прутья, щипцы, крючки. Выбрав, сунул в эту посудину, где угли, и только тогда я догадался, что уготовано Гендельсону.

— Где Варнар? — спросил черный рыцарь в нетерпении. — Сбегайте за ним!

— Я здесь, ваша милость, — прогудел низкий голос.

В двери вдвинулся низкорослый, с грязными волосами, чудовищно широких плеч человек. Ноги короткие и кривые, из-за чего руки свисают чуть ли не до земли. Лицо грубое, заросшее звериной щетиной, неподвижное, застывшее.

Он был в кожаном засаленном кафтане, но узловатые мускулистые руки остались голыми, хотя у меня язык не поворачивался назвать голыми руки, из-за обильной шерсти больше похожие на лапы. Он воткнул факел в щель между камнями возле двери, коротко поклонился.

— Я слушаю, господин.

— Принесли угли?

— Да, хозяин. Уже все готово.

Губы рыцаря искривились в усмешке.

— Все ты уже знаешь… Неужели я так одинаков?

Варнар молча наклонился. Рыцарь нетерпеливо смотрел, как он железным совком неуклюже набрал багровые крупные угли, ссыпал в металлическую кастрюльку на длинной ручке.

Рыцарь повернулся к Гендельсону. Тот с трудом приподнял голову и окинул его высокомерным взглядом.

— Что? — спросил рыцарь с интересом. — Это тебе не красивая смерть на поле брани!.. Да еще под благосклонным взором своего короля и соратников, которые расскажут, приврав, о твоей красивой гибели… А вот так, когда никто не видит?.. Когда вокруг только враги?

Гендельсон прохрипел:

— Мразь… вор…

Рыцарь вскинул брови.

— Вор? Почему?.. Кем только меня не называли, но вором…

— Вор, — сказал Гендельсон хрипло. — Рыцарские шпоры мог только украсть…

Черный сказал с усмешкой:

— Ты сейчас скажешь не только, что я рыцарь. Что я — лучший из рыцарей. Ты скажешь, что я — Дева Мария, что я — Христос, что я твой бог… и все-все скажешь, что я захочу!

Прутья медленно накалялись. Рыцарь подошел к пленнику, я видел, как Гендельсон поднял голову, глаза все еще затуманены болью, лицо бледно и перекошено, он сказал хрипло:

— Не дождешься!

И плюнул ему в лицо. Я отчетливо видел, что залепил прямо в глаз кровавый сгусток. Рыцарь отшатнулся, отступил, под ноги попалось опрокинутое ведро, он замахал руками, едва устояв. Палачи торопливо отвернулись. Не хихикали, как я подумал, — бледные и дрожащие, торопливо копались в своем дерьме, делая вид, что ничего не видели. Страшатся, понял я, что видели чересчур большой позор своего господина, а он может не простить такое даже им.

Рыцарь торопливо вытирался краем плаща. Кровавая слизь растеклась по щеке, он тер и тер лицо, рычал от ярости, наконец остановился посреди помещения и прокричал яростно:

— Надеешься, что сразу убью?.. Нет, будешь умирать долго. Мне не придется ломать твою волю, ты и так слизь… но даже покорный и готовый выполнить любое мое повеление… ты не умрешь так просто!

Его трясло, голова дергалась, зубы лязгали, как у припадочного. Я догадался, что ярость вызвана не самим плевком, а что плюнуло именно такое ничтожество, в котором он сразу разгадал трусоватого и слабого человечка в толстом раскормленном теле.

С Гендельсона сорвали остатки рубашки. Палач торопливо вытащил раскаленный прут. И хотя до вишневого цвета был раскален только конец прута, палач держал в толстых кожаных рукавицах.

— Дай сюда, — велел рыцарь. — Я хочу, чтобы эта толстая свинья верещала именно от моей руки.

Гендельсон следил за ним с бледным напряженным лицом. Рыцарь поводил перед его глазами железом, Гендельсон морщился от опаляющего жара, не выдержал и отвернул голову.

Рыцарь злобно расхохотался.

— Что, уже не нравится?.. Так рано?

— Ты — исчадие ада, — сказал Гендельсон высокопарно. — Тебе гореть в аду!

— Все там будем, — заверил рыцарь.

— Не все, — отрубил Гендельсон. — Богородица Дева Мария, наша светлейшая заступница, да услышишь ты наши слова, да примешь их к сердцу, да не минует…

Рыцарь поморщился, словно сжевал лимон. Я тоже ощутил отвращение и тоже поморщился, словно при мне любимый певец взял откровенно фальшивую ноту. Ну что за дурь эти молитвы, такая психотерапия хороша только на берегу тихого озера, а перед раскаленным железом не очень-то подуховничаешь, материальный мир, он, увы, вот он…

Раскаленный прут прикоснулся, словно играючи, к толстой складке на животе Гендельсона. Барон заорал, забился в цепях, сразу растеряв слова молитвы, мотал головой, словно вытряхивал из ушей воду. Я услышал запах горелого мяса. Взвился едкий дымок.

Рыцарь захохотал:

— Ну как тебе это… а это… а это?

Железо вишневого цвета трижды прижгло толстые валики на боках. Запах горящего мяса стал сильнее, тошнотворнее. Гендельсон охрип от нечеловеческого крика, потом повис на цепях. Рыцарь прислушался, фыркнул:

— Он еще шепчет молитвы!.. Тупоголовый дурак. Как же, явится твоя сраная Богородица, спасет тебя!.. Варнар, возьми прут, пусть накаляется еще…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация