– А когда вернетесь, доблестный сэр?
Я развел руками:
– Кто знает? Путь туда – две недели, еще две – обратно. А сколько пробуду там… кто знает?
Барон Кукенойс рядом с графом зябко передернул плечами.
– Сэр Ричард, мы еще не успели укрепиться…
– Укрепляйтесь, – посоветовал я. – Насколько я понял, у вас справа в соседях Талибальд? Посмотрел я на него сегодня… По-моему, немалая сволочь.
Они молчали, встревоженные, поглядывали друг на друга. Мой конь, страшно перекривив морду, фыркнул и налитыми багровым огнем глазами следил за орлом, что нарезал широкие круги над башней. Вид у Зайчика такой, что сейчас прыгнет, как кузнечик, и схватит его зубами.
Барон Кукенойс и остальные посматривали с ужасом. Я улыбнулся графу, барону и конту, хотя конт, по-моему, то же самое, что и граф, вскинул руку в прощании:
– Счастливо оставаться! Еще свидимся!
Неизвестно, то ли уловили в этом зловещий подтекст, то ли еще что, но граф Нургель вскрикнул:
– Сэр Ричард, сэр Ричард!.. Подождите минутку!..
По его знаку сразу двое бросились обратно через мост с не свойственной для их возраста поспешностью. Граф Нургель умоляюще развел руками.
– Может быть, все же воспользуетесь нашим гостеприимством хоть ненадолго?
– Опаздываю на турнир, – ответил я. – Увы, как говорил, Эней, увы…
Он умоляюще сложил руки у груди, бросил злой взгляд на оставшихся спутников, те попятились, повернулись в бросились к раскрытым воротам.
– Что за парижские тайны, – пробормотал я раздраженно, – или мадридские?
Я повернул Зайчика, он пошел бодрой рысью, разгоняясь в галоп.
– Сэр Ричард!
Я придержал коня, оглянулся с досадой. Хорошо смазанные маслом ремни даже не заскрипели. По деревянному мосту, громко стуча каблучками, красиво пробежала леди Роберта. Золотые волосы выбились из-под затейливого головного убора, щеки разрумянились, в глазах злой огонь, во взгляде сверкнула восхитительная ненависть.
– Слушаю вас, – сказал я почти любезно. – Э-э… леди Роберта.
Она подбежала, слегка запыхавшись, выдавила с усилием:
– Сэр Ричард, мы тут посоветовались…
– …с народом и решили, – закончил я. – И что решили? Давайте поскорее, леди Роберта, труба зовет.
Она в недоумении огляделась:
– Какая труба? Или вы слышите… Великий Боже, вы слышите небесные трубы?..
Я поморщился:
– Ближе к телу, дорогая.
Она в самом деле придвинулась, не только к телу коня, я ощутил, как прижимается грудью к сапогу в стремени.
– Мои советники, – сказала она с еще большим усилием, – советуют посоветовать… Нет, эти трусливые твари настаивают, чтобы я, получив слабый и незащищенный замок, приняла ваше покровительство…
– Но вы их послали в задницу? – осведомился я любезно.
– Конечно! – ответила она с готовностью. Спохватилась: – Но вообще-то, если вы в самом деле не претендуете на замок, то…
– То вы решили, – закончил я, – почему бы не заполучить крышу… то бишь вассалитет, просто за так? На халяву? Ничем не расплачиваясь?
Она вскинула голову, в серых глазах блеснул вызов, щеки полыхнули жаром:
– Если вы о плате, – проговорила она совсем тихо, – то назовите свою цену.
– Хорошо, – ответил я любезно, – можете вывесить на воротах мой герб. Герб Ричарда де ля Амальфи!
Копыта черного Зайчика застучали бодро, потом все чаще и чаще. Впереди простор, впереди Юг, я ощутил желание опустить забрало и наклонить копье.
