Один из рыцарей наконец поднял забрало, я увидел налитые кровью глаза немолодого смертельно усталого воина. С усилием он поднял меч и вложил в ножны.
– Осмелюсь спросить, отважный сэр, – произнес он хриплым голосом воина, – кто вы, кого Провидение прислало нам на помощь так своевременно?
– Ричард де Амальфи, – ответил я учтиво и поклонился, не слезая с коня. – Мой замок совсем близко. Ехал мимо, увидел, как вы осаждаете замок Кабана. Он мой сосед, но я наслушался о нем много нелестного, к тому же он, как я слышал, очень драчливый человек, а таких никто не любит… Потому я собирался проехать мимо, ваши разборки меня не касаются, но не смог… когда увидел, что вы попали в несколько затруднительное положение…
Знаменосец передал стяг в руки одного из рыцарей, сказал неожиданно высоким, звонким голосом:
– Затруднительное? Нисколько!
Я пробормотал:
– Простите, но мне показалось…
– Это вам только показалось, – ответил он и обеими руками снял шлем.
Золотые волосы хлынули водопадом на спину и плечи, крупные локоны блестят, на меня взглянуло строгое лицо молодой женщины, показавшейся мне знакомой. Я всмотрелся, узнал, поклонился.
– Простите, – произнес с сарказмом, – действительно, мне показалось. Осмелюсь поинтересоваться…
Она вздернула надменно подбородок, в глазах стыд и гнев, но прежде, чем что-то сорвалось с ее языка, тот ж немолодой рыцарь поспешно сказал:
– Это леди Роберта, она единственная дочь Магнуса Тихого, властелина этих земель и этого замка. Кабан пришел в эти края недавно, убил нашего сюзерена и захватил замок. Многие стали служить ему, но часть рыцарей осталась верна дочери доблестного лорда Магнуса, благородной леди Роберте. Сейчас, когда леди Роберта вернулась к нам, ее верным рыцарям, недавно будучи захвачена в плен подлыми разбойниками, мы предприняли попытку…
Он умолк, смущенный. Его рыцари опускали головы, Зигфрид и Гунтер смотрели с пренебрежительными усмешками, даже наши лучники поглядывали свысока. Я повернул коня, бросил как можно равнодушнее:
– Надеюсь, вы окажетесь более разумными соседями, чем был Кабан. Гунтер, ты что-то хотел сказать?
Гунтер поспешно выехал вперед и сказал громко:
– Кабан захватил земли сэра Галантлара, деревни Ямы, Мурашники и Старые Кости.
Рыцарь посмотрел на свою повелительницу с вопросом в глазах, она ответила с великолепнейшей надменностью:
– Нам не нужны земли, которые захватил Кабан. Мы восстановим наследие в границах владений моего покойного отца.
Я поклонился:
– Желаю здравствовать… леди Роберта.
Гунтер тоже развернул коня и поехал рядом, с другой стороны пустили коней Зигфрид и Ульман. Сзади нарастал конский топот, лучники пустили вскачь, гикали, веселились, кто-то вскочил с ногами на седло и показывал чудеса акробатики.
Зигфрид спросил с удивлением:
– А какой был случай отхватить и у них земель! И побольше, побольше!..
Гунтер сказал громко:
– Можно было вообще забрать весь замок. По сути, это мы его захватили, почти истребив отряд Кабана и самого сэра барона де Трюфеля.
– А точно, – спросил я, – и Кабана… тоже?
– Так вы же его сами… молотом в каменный лоб!
– Тогда хорошо, – вздохнул я. – Одной проблемой меньше. Надеюсь, что меньше.
Остальные молчали, я ощутил, что они проблем вообще не видят, как будто все девственники.
– Нет, – ответил я. – Захваченное надо еще удержать. Тут не знаю, как справиться с одним хозяйством, а с двумя потеряю оба… Помню, как разваливались огромные империи, только потому, что завоеватели нахапывали слишком много. Нет уж, зато будут благодарными соседями.
Зигфрид посмотрел странно, смолчал, только переглянулся с Гунтером. Тот наклонил голову, мол, согласен, наш сеньор совсем не тот, за кого себя выдает. Возможно, это он и растерял неумело собранные империи, потому теперь осторожничает.
Я ощутил себя неуютно, когда принимают не то за Ашшурбанипала, не то за Александра Македонского, ладно, если не за Аттилу, только Ульман, ничего не замечая, хмыкнул скептически:
– Вы знали эту леди Роберту, ваша милость?
– Да, – ответил я. – Она сидела в подземелье Галантлара. Помнится, исчезла, даже не назвавшись. А потом на нее же, как на мотыля, меня поймал Черный Волк… как-нибудь доберусь и до него.
– Вот-вот, – сказал Гунтер. – Я тоже так подумал, что она. Даже отъесться не успела! Но не похоже, чтобы пылала к вам благодарностью.
Зигфрид протянул:
– Так вот в чем дело!.. А я-то думал, чего это она чуть ли не зубами скрипит! Конечно, вас просто ненавидит.
Гунтер вскинул брови:
– Почему?
– Не понял?
– Нет.
– Эх, Гунтер, чувствуется, что ты все еще Гунтер, хоть вроде бы и «сэр». Не понимаешь движение души благородной.
Гунтер скривился, одно дело – самому не чувствовать себя благородным, другое – когда об этом говорят другие.
– Не понимаю, – ответил он с вызовом. – Вижу только дурь молодой и зеленой… леди!
Зигфрид объяснил с покровительственной ленцой:
– Леди после гибели отца старается выглядеть достойной правительницей. И даже попробовала отвоевать свое наследие! По дурному, конечно, кто спорит, но сама попытка о чем говорит? Ладно, все равно не поймешь… Но сэр Ричард ее спас уже трижды. И каждый раз она предстает не в лучшем виде. И хотя сама виновата, но гнев ее обращен на сэра Ричарда, который унизил уже тем, что пришел на помощь. И не просто пришел, а спас, что бы она там ни говорила.
Гунтер воскликнул:
– Я и говорю, что дурочка!
– Гунтер, Гунтер… – сказал Зигфрид с жалостью, – дурочками бывают только служаночки да крестьяночки. А у благородных это зовется иначе.
Глава 6
Возвращались бодрые, веселые, затевали скачки, бахвалились схваткой с людьми Кабана, восторгались, как я его превратил в коровью лепешку удачным броском.
Гунтер и Зигфрид ехали со мной бок о бок, гордые, что вот так походя сокрушили яростного Кабана, у которого такая ужасная слава, а с леди Роберты ничего не взяли за помощь. Вообще-то за спасение, а никакую ни помощь, если называть все своими именами.
– Как не взяли, – возразил я, морщась, – нам же вернули три деревни…
– Они и были нашими, – пояснил Зигфрид, даже не заметив, что вместо «вашими, сэр Ричард», сказал «нашими». – А вот у леди Роберты можно было оттяпать что-то и посерьезнее!
Гунтер спросил с нерешительностью:
– А это по-рыцарски?
