– Да так, мелочи… А ты?
– А я только появился. Стою, думаю, куда идти, – и вдруг ты.
– Я в той стороне все проверил, – похвастался я. – Это
простой Лабиринт, без разветвлений. Пошли в эту дверь. – Давай.
Проходя мимо Лэна, я словно случайно тронул его за плечо.
Вроде бы все было без подвоха. И мы пошли по коридору, я впереди, Лэн следом.
– Может, я впереди пойду? – тихо спросил Лэн через минуту.
Коридор становился все темнее и темнее.
– Зачем? – насторожился я.
– Ну… вдруг ты мне не доверяешь. Думаешь, что я не
настоящий…
Я даже засмеялся от такого признания и спросил:
– А ты веришь, что я – Данька?
– Да, – заверил Лэн. – Зачем бы Мечу подсовывать мне такое
испытание? Я тебя не боюсь. Мы ведь друзья.
– Ну и я тебя не боюсь, – сказал я.
Тьма стала совсем густой, никакого просвета. И даже впереди
не угадывалось выхода.
А действительно ли я не боюсь Лэна? Все-таки в нем есть
Тьма… И если сейчас… Я замотал головой, отгоняя предательский страх. И попытался
думать логически. Если Лэн настоящий – а так оно, наверное, и есть, то бояться
его нечего. Если же нет, если Меч все-таки придумал для меня еще одну подлую
проверку… Мне же вовсе не так страшно, как раньше. Значит, этот страх не самый
главный. И его можно побороть самому.
– Данька… – Рука Лэна легла мне на плечо. – Давай я пойду
впереди.
От его прикосновения я вздрогнул. И отказываться от
предложения мне уже не хотелось. Но я все-таки спросил:
– А почему ты хочешь пойти первым?
– Я к темноте привык, – просто сказал Лэн и обогнал меня.
Минуту мы шли молча, лишь временами я касался его плеча, проверяя, не
разминулись ли мы.
А потом Лэн вскрикнул, впереди послышался шум. Я рванулся
вперед… и голова словно взорвалась от боли.
Первое, что я почувствовал, очнувшись, – это рукоять Меча,
давящая в щеку. Я лежал на полу, Меч подо мной… А вдали затихали шаги и смутно
знакомые голоса. Я оперся о пол, пытаясь подняться, и пальцы скользнули по
процарапанным в камнях бороздкам.
Летящие.
Летящие, которых не могло быть в Лабиринте. Их и не было,
конечно, это только мой страх… или страх Лэна.
Я встал, затаив дыхание, вслушиваясь. Шаги затихали, Летящие
уходили назад по Лабиринту. И я, конечно же, мог их догнать… освободить Лэна.
Только вот в чем беда – я не боюсь Летящих. И то, что они
похитили Лэна, меня не пугает. Если Лэн настоящий – то он сам должен
справиться.
– Извини, – сказал я в темноту. – Каждый сам дерется со
своим страхом. Извини.
И пошел по коридору дальше… Минуту, две, три… Было совсем
тихо, и лишь по дуновению воздуха на лице я понял, что вышел из коридора в
очередную комнату. Большую, но абсолютно темную.
И самое странное было то, что я совершенно не боялся за
Лэна.
– Здесь есть кто-нибудь? – крикнул я. – Эй, новый страх!
Тишина. Тишина и темнота со всех сторон.
– Эй! – крикнул я еще раз, но тише. Мне стало не по себе.
Шуточки Настоящего меча кончились. И теперь готовилось что-то серьезное.
– Ты зря кричишь, – сказали из темноты. Знакомый голос с
чужой интонацией. – Скоро все будет хорошо.
– Лэн? – спросил я. Это был его голос. Его, но с интонацией…
– Да, Летящий-Лэн. Я пришел за тобой, Данька.
– Это не ты, – с облегчением сказал я. – Никакие Летящие не
превратили бы тебя за несколько минут. Ты снова страх. А я тебя не боюсь.
Тот, кто называл себя Летящим-Лэном, засмеялся.
– Конечно, Данька. Глупый Меч считал, что ты можешь
испугаться своего друга. Это не так. Ты же смотрел на него Настоящим взглядом и
знаешь, что он не предаст.
– Знаю, – сказал я.
– И с родителями… Ты давно уже не боишься за мать и перестал
бояться отца. Ты вырос.
– Да, – сказал я.
– Ты даже врагов не боишься, верно? Ты просто не веришь, что
можешь умереть.
– Не верю, – прошептал я.
Голос в темноте стал почти вкрадчивым:
– Но я знаю, чего ты боишься, Данька. Странный такой страх,
неожиданный. Ты боишься, что тебя предаст друг. Что с ним случится что-то
такое, что…
– Замолчи! – крикнул я – Замолчи! Лэн меня не предаст!
– В жизни – возможно. А вот здесь, в Лабиринте Меча, предал.
Но и ты не стал его спасать, так что все честно.
– Я знал, что это все не по-настоящему!
– Разве? Подозревал – но не знал. Значит, ты его предал, и
теперь пришло время расплаты… Данька, а почему ты так боишься предательства
друга?
Я молчал.
– Тебя всегда предавали? Или ты предавал сам? А, Данька?
– У меня не было друзей, – с трудом выговорил я. – У меня
никогда не было настоящих друзей.
Летящий-Лэн засмеялся:
– У кого они есть, Данька… Впрочем, ты сказал правду. Смелый
поступок.
– Со своим страхом нужно быть смелым.
– Хорошие слова. Что ж, попробуй.
Лязгнул металл, и что-то просвистело в воздухе рядом с моим
лицом. Я отшатнулся, но слишком поздно. Щека стала мокрой и липкой, а по полу
забарабанили капли.
– Чуть точнее, – прозвучало из темноты, – и тебе конец.
Прижимая ладонь к лицу и стискивая в другой руке Меч, я
отступил. Щека болела толчками – то сильнее, то слабее.
– Тебе конец, – повторили из темноты. – Ты не видишь меня, а
я тебя вижу. Даже Настоящий меч тебе не поможет.
Снова свист рассекаемого воздуха, но на этот раз я успел
пригнуться. Враг был где-то рядом. Придуманный мною враг, который убивал не
хуже настоящего…
Я потянул рукоять, и клинок выскользнул из ножен. Настоящий
меч был виден сквозь тьму – тонкая светлая полоса.
– Решил попробовать? – подбодрили меня из темноты. – Ну что
ж, давай… Не промахнись.
Я слышал, где он стоит. Прекрасно слышал. Словно Летящий-Лэн
хотел, чтобы я его ударил.
– Не промахнусь, – пообещал я. – Мне будет трудно не
попасть.
Развернувшись спиной к своему страху, я поднял Настоящий
меч. И ударил – не целясь. Трудно промахнуться по темноте.
