Голос у него был совсем живой и человеческий. Только мне
показалось, что говорить таким голосом для Керта мучительно трудно.
– Я не твой Младший. – Голос Лэна упал до шепота.
– Мой. Ты забыл, как я подошел к тебе и предложил быть моим
партнером? Как ты радовался, надевая Крыло… как я учил тебя летать.
Лэн дрожал, как в лихорадке. Я подошел к нему, но он словно
и не заметил этого.
– Ты зря тогда испугался, Младший. Это не так страшно, как
ты думаешь. И больно лишь вначале. Но ничего, Лэни. Ты просто пошел своим
путем. И это верно. Лишь для Света путь всегда один – прямой, как луч. Во Тьме
миллионы миллионов путей. Ты все равно пришел, Лэни. Мы снова будем вместе.
Я молчал – зная, что мне ничего не надо сейчас говорить.
– Я же отдал тебе ключ, Лэни. Раз ты испугался и решил
вернуться. Только зря ты не оставил ключ у себя. Данька его не отдаст. Точно,
Данька?
Лэн повернулся и посмотрел на меня. И я понял, что надо
соврать. И еще понял, что здесь врать нельзя.
– Не отдам. Это подарок. Пока я жив или ты жив – не отдам.
– Вот так, – удовлетворенно сказал Керт. – Не бойся. Мы
спасем тебя, даже если Крыло убьет твое тело. Ничего не бойся, я снова твой
Старший.
Он подошел к Лэну вплотную и положил руку ему на плечо. И
Лэн не отодвинулся, не отшатнулся!
– Ничего у вас не выйдет, – прошептал я.
Лэн повернулся ко мне, жалобно начал:
– Данька…
И замолчал.
– Ты не можешь видеть его так, как видим мы, – задумчиво
сказал Керт. – Иначе понял бы раньше. Он взрослый, наглый и беспощадный. Ты
никогда не стал бы его Младшим, если бы видел… Вот если Данька сам станет
Летящим, если его не придется убивать… Все изменится. Возможно, мы все станем
друзьями – как это называют люди.
– Мы не станем Летящими! И не погибнем! – Я снова взялся за
рукоять Настоящего меча.
– Если не станешь – то погибнешь. – Ивон развел руками, и
меня обдало холодным ветром.
– Нас же трое, – добавил Керт.
– Против тебя одного, – тихо закончил Лэн.
Вот так.
Я отступил назад, к стене, к зеркалам, откуда тянуло
холодом.
Еще не все потеряно. Нет, я не пойду на Лэна с Настоящим
мечом в руках. В конце концов, у меня есть ключ.
Весь вопрос в том, кто из двоих? Ивон или Керт? Тот, кто
отнял у меня человеческие глаза, или тот, кто отнял друга?
Или мне не нужны ни ключ, ни меч? Если не прав был я?
…Дома, пылающие в Черном огне…
…Плачущий Шоки…
…Герт, который никогда уже не увидит Света…
А стоит ли его видеть?
– Данька. – Голос Лэна был жалобным, молящим. – Пойдем. Это
не страшно! Даже я уже не боюсь…
– А ты и не был никогда трусом, – сказал я своему Младшему.
– Ты просто не умел прятать страх, как другие. Мы же все боимся. Даже Керт с
Ивоном боятся – против кого я поверну Настоящий меч.
Клинок зашелестел, выползая из кожаных ножен. Он был совсем
обычным: не сиял колдовским огнем и не рвался из рук, стремясь убить врага.
Это был просто Настоящий меч, и лица Керта с Ивоном – те
лица, что были над Тьмой, побелели.
Свободной рукой я достал из внутреннего кармана Крыла ключ.
Поймал взгляд Лэна и покачал головой.
– Да не собираюсь я его ломать, Лэн. Пусть он будет у меня в
руке – до конца. Это твой подарок – а мне редко делали подарки друзья. Потому
что друзей не было.
– Зачем тебе этот Свет, Данька?! – крикнул Ивон. Выдержка
оставила его.
– Не знаю, – честно ответил я. – Так уж получилось, что я не
люблю темноту. Может, у Света и есть только один путь, зато видно и все
остальные. Да ты не бойся, Ивон. И ты, Керт, зря пятишься. Настоящий меч не для
вас. Я нашел врага.
Они разом посмотрели на Лэна. А он не отрываясь смотрел на
меня. Мой Младший был совсем рядом, я дотянулся бы острием меча, даже не сходя
с места…
Повернувшись к Лэну спиной, я посмотрел в зеркало. На себя
самого – взрослого и недоумевающего. Почему я до сих пор не сломал ключ, не
убил Ивона Настоящим мечом?
– Так получилось, – сказал я своему отражению. – Нельзя
делать то, что противно, и оправдываться, что в душе взрослый.
Клинок ударил по зеркалу, и оно взорвалось тысячью тонких
осколков, на каждом из которых дрожало, умирая, мое собственное лицо.
Больно. Очень больно.
Словно тысячи иголок со всех сторон вонзились в тело.
Багровое пламя факелов на миг померкло. Раздался тонкий звон
– и еще одно зеркало лопнуло. Странно – в нем я уже не отражался. Ни таким как
есть, ни взрослым. А потом, словно все зеркала были связаны между собой, их
стекла стали взрываться, рассыпаясь серебристыми искрами.
Пол был усеян стеклом, и в зале стало куда темнее. Зато
исчез холод, идущий от стен.
– Как ты понял? – Взгляд Ивона был скорее удивленным, чем
испуганным. – Но не важно. Меча нет. Ты проиграл.
Да, Меча не было. Он исчез так естественно и быстро, что я
не сразу заметил, что рука пуста. Боль еще оставалась, медленно уходя с кожи в
глубь тела, и я неловко потянулся к поясу, вытягивая второй меч – старый меч
работы Крошки Туака.
– Не поможет, – сказал Керт. – Нас трое. Мы сильнее. Бросай
меч.
У них больше не было нужды говорить как люди.
Держа меч перед собой обеими руками, я ждал. Керт стал
заходить ко мне справа, Ивон слева. Потом медленно, неохотно достал меч Лэн и
двинулся вслед за Ивоном.
Изо всех сил я напрягал Настоящее зрение – но понять их
замысла не мог. Может, потому, что клинки Летящих пылали черным светом,
слепящим глаза.
– Нас больше. – Ивон улыбнулся – как-то механически, по
привычке. – Ты проиграл.
– Нас поровну, это вы проиграли, – неожиданно сказал Лэн.
И ударил Ивона, который начал разворачиваться к нему.
Меч Лэна был самым обычным мечом, он и воткнул-то его
неглубоко, от силы сантиметров на десять. Но Летящим достаточно и небольшой
раны. Ивон еще кричал – воющим голосом, когда его тело начало каменеть.
Вот только Керт был совсем рядом. Он прыгнул к Лэну, и
клинок из слепящей тьмы вонзился в грудь моего Младшего.
– Ты всегда был романтичен. Слишком. – Керт не был глупым
бандитом из дешевого боевика и сказал эту фразу, уже повернувшись ко мне, ловя
мое движение. И я замер, глядя, как Лэн оседает на усыпанный стеклом пол, а из
груди его тянется видимая лишь Настоящим взглядом дымная полоса. Мечи Летящих
забирали что-то у своих жертв… Вот только на этот раз, похоже, Керту достался
лишь Мрак.
