— А ты что, Толя, футбол не уважаешь? — удивленно спросил Фомин.
— Уважаю, — ответил наставник, — особенно когда с собой на стадион два шкалика притащишь, очень неплохо посидеть. А самому мяч гонять, уволь, это не мое. Но за тебя болеть приду обязательно.
Через сорок минут Вовка уже сидел в раздевалке на стадионе, вокруг переодевались его товарищи по команде и искоса поглядывали на него. Волнения не было абсолютно, план тренировки был продуман вчера, оставалось только претворить его в жизнь, хотя составлять его было затруднительно, все же он практически никогда не имел дела с юношеским футболом, а сейчас тренировать надо было подростков четырнадцати-пятнадцати лет. В раздевалке между тем завязалась оживленная дискуссия. Оказывается, вчера, пока Вовка сидел на берегу, многие его товарищи по команде услышали сообщение об очередной встрече в чемпионате Союза, где «Крылья Советов» вничью, один — один, сыграли с киевским «Динамо», а дублеры, тренировку которых позавчера видел Фомин, продули три — ноль. И сейчас все парни дружно поливали своих земляков, из которых только один Соломатин, забивший гол киевлянам, удостоился похвалы.
«Ничего удивительного, — подумал Фомин, — с такой игрой странно, что они с большим счетом не проиграли».
Он оглядел раздевалку и скомандовал:
— Выходи строиться!
Ребята без энтузиазма поднялись и начали выходить на улицу.
Вскоре нестройная шеренга парней выстроилась вдоль бровки футбольного поля и с любопытством, а некоторые и с пренебрежением смотрели на своего нечаянного, временного тренера. И тут один крепкий паренек, Игорь Костин, не утерпел и высказал общую мысль:
— Ты что, Фома, выделываешься, думаешь, если тебя командовать назначили, так ты лучше нас стал? Смотри, как бы в лобешник не получить. Тут таких тренеров до… и больше.
Вовка улыбнулся.
— Отлично, очень здорово, ну что же, Игорь, я ухожу, а ты командуй, проводи тренировку, — и с этими словами встал в строй.
Только что уверенный в правоте своих слов парень сдулся и начал смотреть по сторонам, ища поддержки. Но одобрительных взоров не было.
— Ну чо, Игорек, давай начинай, проводи тренировку, раз такой умный! — раздались возгласы с обеих сторон.
— Да что вы, парни! — начал оправдываться Игорь. — Я просто хотел сказать, что Фома о себе возомнил до хрена, а так я ничего против него не имею. Слушай, Вовка, — обратился он к Фомину, — ты эта, не обижайся, давай командуй, честно, больше ничего не скажу.
Фомин вышел на поле и повернулся к парням:
— Ребята, вчера меня назначил капитаном тренер, а сегодня вы сами попросили меня вести тренировку, поэтому давайте сразу договоримся, я командую, вы делаете, если кто не согласен, пусть идет и занимается самостоятельно. Ну что, начинаем тренировку или будем базар разводить?
Строй озадаченно молчал, никто не ожидал от Вовки такой проникновенной речи.
— Ну, молчание знак согласия, — продолжил он свою речь. — Направо! Бегом вокруг стадиона три круга марш!
С этими словами он вместе со всеми побежал уже по знакомой беговой дорожке.
Сегодня он сам задал нужный темп, и через пару кругов сформировалась основная группа и несколько отстающих. Когда пробежка была закончена, он подозвал тех, кто не смог удержаться в основной группе.
— Ну что, поняли, что надо делать?
— Не, не знаем, — раздался общий ответ.
— А вот я знаю, сегодня в конце тренировки кросс три километра, — улыбаясь, сообщил Фомин.
Раздался общий вздох негодования, но сразу смолк, когда Вовка вопросительно посмотрел на вздыхавших.
— Так, сейчас у нас разминка, комплекс упражнений, потом будем отрабатывать удары по неподвижному мячу, — продолжил он говорить, — затем час игры в двухсторонке, ну и, как уже было сказано, закончим все небольшим кроссом.
После тренировки Вовка шел домой покачиваясь, учитывая, что он наравне со всеми принимал участие во всех нагрузках, а во время игры еще и судил, успевал давать указания обеим соперничающим командам, что и как делать, сейчас его штормило и бросало по сторонам.
«Однако! — думал он. — Еще пара таких тренировок — и меня придется выносить на руках. Что-то я слишком резво взялся за дело. Но без этого не обойтись, — был холодный вывод. — Если хочу, чтобы меня заметили, а еще и слушали, что говорю, надо зарабатывать авторитет».
И, действительно, сегодня он уже заработал себе авторитет, по крайней мере среди своей команды, ведь к концу тренировки его слушались с полуслова. Сейчас с ним шли, оживленно болтая, несколько человек, которые уже считали его лидером, и не просто по должности, которую ему определил тренер, а именно по его сегодняшним заслугам.
А бабка, которая сидела при входе в здание, где располагалась раздевалка, и смотрела на тренировку, вообще его уважительно назвала Владимиром Павловичем.
— Слушай, Володя, а что мы будем завтра делать? — спросил его один из мальчишек, которые сейчас шли рядом с ним.
— Как что будем делать, тренироваться, вы же все слышали, что через три недели начнутся областные соревнования среди юношеских команд. И мы должны выиграть эти соревнования. Так что будем тренироваться столько, сколько потребуется.
Он сказал эти слова и задумался.
«Наверно, придется побеседовать на эту тему с физоргом, если руководство завода хочет, чтобы их команда побеждала, хотя бы на пару недель надо ей устроить что-то вроде сборов с усиленным питанием и тренировками. Вот только если это все действительно предоставят, придется побеждать».
Понемногу его спутники расходились, и вскоре он уже шел в одиночестве. Когда пришел домой, мама с сочувствием посмотрела на него и положила полную тарелку каши. Батя тоже сидел молча и разглядывал сына, как будто в первый раз увидел.
— Ну, и умотали тебя сегодня, ты что, вагоны разгружал, Вовка, на тебе лица нет?
Мама в свою очередь жалостливо спросила:
— Вовик, может, бросишь это дело, на тебя смотреть страшно, как умаялся.
— Мама, ну что ты говоришь, я теперь это дело не брошу, — ответил он.
— Правильно, — загрохотал отец, — это мужик сказал. Молодец, Вовка, так держать. Мы, Люда, еще за него поболеем на трибунах. А сейчас сюрприз, мы все в субботу едем на Кинель рыбу ловить. Нас на локомотиве дядя Петя отвезет.
Мишка, сидевший до этого, как мышь, тут же радостно заорал:
— Ура-а, рыбалка, а в Кинеле и вода теплущая!
Батя между тем, искоса взглянув на жену, продолжил:
— Мне тут один приятель удочку одну продал, спиннинг называется, говорит, рыбы на нее немерено можно наловить. Вот ее и испробуем.
Мама вкрадчиво спросила:
— Паша, а сколько твоя удочка новая стоит? Скажи, пожалуйста.
