7 июля противник начал операцию «Клаузевиц» с целью нанесения удара на юг – в тыл Юго-Западного и Южного фронтов. Ставка ВГК, разгадав замысел врага, еще 6 июля приказала отвести войска Юго-Западного и правого крыла Южного фронтов. С целью улучшения руководства войсками Брянский фронт 7 июля был разделен на два фронта: Брянский и Воронежский. Противник сумел расширить прорыв до 300 км по фронту и глубоко охватил с севера и северо-востока войска Юго-Западного фронта. Маршал Советского Союза А. М. Василевский, оценивая то, что произошло западнее Воронежа, вспоминал: «Тех сил и средств, которыми он (Брянский фронт. – Авт.) располагал, было достаточно не только для того, чтобы отразить начавшееся наступление врага на курско-воронежском направлении, но и вообще разбить действовавшие здесь войска Вейхса. И если, к сожалению, этого не произошло, то только потому, что командование фронта не сумело своевременно организовать массированный удар по флангам основной группировки противника, а Ставка и Генеральный штаб, по-видимому, ему в этом плохо помогали. Действительно, как показали события, танковые корпуса при отражении наступления врага вводились в дело по частям, причем не столько для решения активных задач по уничтожению прорвавшегося врага, сколько для закрытия образовавшихся брешей в обороне наших общевойсковых армий. Командиры танковых корпусов (генерал-майоры танковых войск М. Е. Катуков, Н. В. Фекленко, М. И. Павелкин, В. А. Мишулин, В. М. Баданов) еще не имели достаточного опыта, а мы им мало помогали своими указаниями и советами. Танковые корпуса вели себя нерешительно: боялись оторваться от оборонявшейся пехоты общевойсковых армий, в связи с чем в большинстве случаев сами действовали по методам стрелковых войск, не учитывая своей специфики и своих возможностей
[360]
».
К. К. Рокоссовский, получив приказ о назначении командующим Брянским фронтом, немедленно выехал в штаб фронта, размещавшийся в деревне Нижний Ольшанец, в нескольких километрах к востоку от Ельца. Начальник штаба генерал М. И. Казаков ознакомил нового командующего с соединениями, входившими в состав фронта, и их положением. Брянский фронт включал в себя 3-ю армию генерал-лейтенанта П. П. Корзуна, 48-ю генерал-майора Г. А. Халюзина, 13-ю генерал-майора Н. П. Пухова, 5-ю танковую армию генерал-майора А. И. Лизюкова (вскоре она была расформирована), 1-й и 16-й танковые корпуса и 8-й кавалерийский корпус.
Первой задачей Рокоссовского была организация устойчивой обороны на левом крыле фронта, противодействие попыткам войск противника прорваться на север вдоль западного берега Дона. Это ему удалось. Отразив все попытки противника продвинуться на этом направлении, войска фронта перешли к обороне.
Рокоссовский, верный своей привычке, большую часть времени проводил в частях. Он неизменно добирался до окопов. В одну из таких поездок произошла встреча, которая надолго запомнилась командующему фронтом.
В окопы стрелкового полка Рокоссовский пришел с его командиром. В одном из узких мест траншеи Константин Константинович лицом к лицу столкнулся с пожилым красноармейцем, посторонившимся, чтобы пропустить генерала. Рокоссовский уже миновал его, но что-то во взгляде бойца заставило остановиться комфронта. Он обернулся, вгляделся, и сердце его дрогнуло: он знал этого солдата, знал очень давно. Видимо, и красноармеец узнал его. Легкая улыбка появилась на губах солдата… Первым заговорил генерал:
– Иван Хопров, это ты?
Улыбка солдата стала шире.
– Так точно, товарищ генерал-лейтенант!
Рокоссовский шагнул к бойцу, крепко обнял, расцеловал.
– Но, подожди, ты же тогда пропал без вести, мы считали, что убили тебя? Во время поиска, за Двиной, не так ли?
– Так точно! Но жив я остался, в плен попал, товарищ генерал!
Рокоссовский, повернувшись к командиру полка, сказал:
– Свяжитесь с командиром дивизии, пусть он передаст в штаб фронта, что я задержусь у вас.
В этот вечер Рокоссовский в штаб фронта не возвратился. Всю ночь в солдатской землянке они с бывшим драгуном вспоминали прошлое…
Воронежско-Ворошиловградская оборонительная операция завершилась 24 июля. Советские войска из-за просчетов Ставки ВГК в определении направления главного удара противника и нерешительных действий командующих фронтами и армиями потеряли только безвозвратно почти 371 тыс. человек.
[361]
К концу июля в результате потери Крыма, поражения советских войск под Харьковом, в Донбассе и под Воронежем стратегическая инициатива вновь перешла к противнику. Драматизм обстановки того времени нашел отражение в приказе № 227, подписанном 28 июля наркомом обороны И. В. Сталиным:
«Враг бросает на фронт все новые силы и, не считаясь с большими для него потерями, лезет вперед, рвется в глубь Советского Союза, захватывает новые районы, опустошает и разоряет наши города и села, насилует, грабит и убивает советское население. Бои идут в районе Воронежа, на Дону, на юге и у ворот Северного Кавказа. Немецкие оккупанты рвутся к Сталинграду, к Волге и хотят любой ценой захватить Кубань, Северный Кавказ с их нефтяными и хлебными богатствами. Враг уже захватил Ворошиловград, Старобельск, Россошь, Купянск, Валуйки, Новочеркасск, Ростов-на-Дону, половину Воронежа. Части войск Южного фронта, идя за паникерами, оставили Ростов и Новочеркасск без серьезного сопротивления и без приказа Москвы, покрыв свои знамена позором.
Население нашей страны, с любовью и уважением относящееся к Красной Армии, начинает разочаровываться в ней, теряет веру в Красную Армию. А многие проклинают Красную Армию за то, что она отдает наш народ под ярмо немецких угнетателей, а сама бежит на восток.
…Мы потеряли более 70 миллионов населения, более 800 миллионов пудов хлеба в год и более 10 миллионов тонн металла в год. У нас нет теперь уже преобладания над немцами ни в людских резервах, ни в запасах хлеба. Отступать дальше – значит загубить себя и загубить вместе с тем нашу Родину. Каждый новый клочок оставленной нами территории будет всемерно усиливать врага и всемерно ослаблять нашу оборону, нашу Родину…
Из этого следует, что пора кончить отступление.
Ни шагу назад! Таким теперь должен быть наш главный призыв…
Не хватает порядка, дисциплины в ротах, батальонах, полках, дивизиях, в танковых частях, в авиаэскадрильях. В этом теперь наш главный недостаток. Мы должны установить в нашей армии строжайший порядок и железную дисциплину, если мы хотим спасти положение и отстоять Родину.
…Паникеры и трусы должны истребляться на месте.
Отныне железным законом для каждого командира, красноармейца, политработника должно являться требование – ни шагу назад без приказа высшего командования.
