— Заходим в дом, а они там шуруют, — взволнованно рассказывал Михаил, как только все оказались в сборе. — Крышку погреба бревном долбают. Вот тебе и интеллигенция, откуда только силы берутся…
Вадьку же больше всего интересовало, кто это сбежал от него в леопардовом халате. Любимый инквизиторским тоном вел перекрестный допрос, пытая то Ивана Аркадьевича, то вдруг набрасываясь на беззащитно моргающего глазами Григория.
Презрев нападки Вадима и увещевания Ксении, пленные молчали как партизаны и отказывались отвечать на два главных вопроса: «Кто был в леопардовом халате?» и «Где убийца Валентина Кузьмича?».
— Гришенька, основное я уже рассказала, — чуть не плакала Ксюша. — Давай будем последовательны и расскажем все до конца…
Но ее мужчины продолжали хранить гордое молчание.
— Иван Аркадьевич, вы же знаете, скажите им… — всхлипывала самозваная Изольда.
— Ничего не знаю, — упирался дед и надменно отворачивал в сторону седую благородную голову.
И тут меня пронзила неожиданная мысль: «В леопардовом халате была Виолетта!» Ну да, все сходится. Мальчик Вова увидел призрак как раз тогда, когда его бабушка уехала с дачи. Но кто знает, может, она никуда и не уезжала, а затаилась в доме Володиных? Может, пронюхала про денежки Гадованюка и решила ими завладеть… А может, ей про деньги рассказал Иван Аркадьевич? Теперь понятно, про какую работу говорила соседка. И тогда становится ясно, почему Иван Аркадьевич, ее большой друг, не хочет отвечать на наш простой вопрос.
Я закрыла глаза и до мелочей представила себе виденный недавно призрак. Он стоял перед моим мысленным взором как живой. Скорее сухопарый, чем толстый, рост средний и ноги худые и жилистые, как у Виолетты. Ну точно, это она! Но только я собралась во всеуслышание сообщить о своем открытии, как над ухом раздался голос любимого:
— Вот Рина и полезет…
Полными недоумения глазами я уставилась на Вадима. Оказывается, пока я размышляла, Ксюшка успела увести несгибаемых родственников домой, а остальные держали совет, как добраться до мешка денег. И что, вы думаете, замыслили эти находчивые люди? Они придумали пробраться в погреб тем самым путем, который проложил себе пленный Гадованюк, стремящийся к свободе… Нет, я, конечно, согласна, что если нет возможности открыть крышку злополучного погреба снаружи, то вполне разумно забраться в погреб другими имеющимися в наличии способами… Одного я только не могла понять: почему лезть по узкому, грязному земляному тоннелю должна именно я?!
— Да потому, что ты самая худая из нас, — мстительно заметила Галка.
И все дружно закивали. Даже Вадим. Он с гордостью приобнял меня за плечи, чмокнул в ушко и прошептал:
— Видишь, как здорово быть стройной!
Но в этот момент я не могла с ним согласиться. В другой раз согласилась бы, а вот сейчас я не видела ничего хорошего в том, что старательно сбрасывала к лету лишние килограммы. Я-то надеялась, что поедем отдыхать куда-нибудь к морю, в приличное место, и там я буду ходить по пляжу туда-сюда вся такая из себя стройная… А теперь что же это получается? Полгода я терпела лишения и сносила невозможные тяготы, отказывая себе в любимых шоколадках и сливочном мороженом только лишь для того, чтобы сейчас ужом извиваться по кротовой норке, набивая рот черноземом?
— А Динка еще худее меня! — в отчаянии выкрикнула я, делая слабые попытки вырваться из крепких объятий любимого, который очень деликатно, но довольно настойчиво препровождал меня за дом к кустам, у которых вылез спасенный Гадованюк.
— И не стыдно тебе, ты же сама мать, — пожурила меня Галка, стаскивая с меня куртку. — Небось Янку бы не послала…
— А чего меня посылать? — раздался из темноты голос Янки. — Я, как пионер, всегда готова!
— Давайте я слажу! — вынырнул следом за двоюродной сестрицей Бориска. — Я маленький, югкий…
Алиска тоже пришла посмотреть, что происходит в жилище призрака, и, в свою очередь, выразила готовность спуститься хоть сейчас куда угодно, но только чтобы вместе с братцем. И тут мне стало стыдно. Дети вон не боятся, а я, тетка здоровая, чего испугалась? Подумаешь, в земле вымажусь! Искупаюсь потом в речке, и все… О том, как буду после этой экскурсии стирать джинсы и майку, я старалась не думать.
— Ну хоть фонарик вы мне дадите? — принялась канючить я, чувствуя, что отвертеться не удастся.
— Да ну, не вопрос, — оживился Михаил. — Только чем ты его держать будешь? Если перед собой в вытянутой руке, то лезть будет неудобно…
— А мы его ей на голову привяжем, — находчиво предложил Толик. — Жалко, каски нет, как у диггеров, но это не страшно. Достаточно взять бейсболку и эластичным бинтом к козырьку присобачить обычный фонарик…
Янка ускакала к нам домой и вскоре вернулась, неся требуемое. Рукодельный друг Аллы в считаные секунды соорудил крайне ненадежный, но все-таки действующий головной осветительный убор. Я водрузила его себе на голову и чудом успела поймать на лету фонарик, который сразу же отвалился от козырька. Его закрепили снова и опять нацепили мне на голову.
Вадим критически оглядел меня, снаряженную для подземной экспедиции, и остался доволен.
— А ты штаны тоже сними, — вдруг подсказала Алла.
— Ага, точно! У тебя же голубенький купальник такой классный, тот, что ты на Старой Басманной улице покупала, — поддакнула Галка. — В нем тебе как раз лезть очень удобно будет… Ничто не помешает, за корешок не зацепится.
Издеваются. Хотя почему бы и нет? Купальник, допустим, мне жалко, а вот в трусах и в лифчике я отлично проползу по подземному ходу. Их хотя бы стирать не так тяжело… И я потребовала, чтобы зрители, столпившиеся у кустов, на минутку отвернулись. Сама зашла за кустики и разделась, после чего нацепила на голову фонарь и шустро выскочила из-за кустов для того, чтобы сразу нырнуть в подземелье…
* * *
Ползти было душно, страшно и неудобно. Самое смешное, что фонарь на голове мне не помогал, а скорее мешал. Он, конечно, давал слабое облачко света, но этот свет рассеивался по верхней части лаза, а на мою долю приходилась лишь внутренняя поверхность козырька. Бейсболка то и дело съезжала на нос, мои противные пальцы цеплялись за корни, которые мешали разгребать путь впереди, и я прокляла тот день и час, когда согласилась на эту авантюру. Почему я не взяла совок? Как бы он сейчас мне пригодился! Все мы крепки задним умом… Кстати, если я когда-нибудь отсюда выберусь, надо будет сообщить эту философскую мудрость Максу, пусть он включит ее в свой труд…
На меня напал приступ жуткой клаустрофобии, но я боялась себе в этом признаться. Как ополоумевшая жужелица, я пробиралась вперед, вперед и только вперед, стараясь думать о чем угодно, только не о том, где я сейчас нахожусь. Побывав в шкуре Гадованюка, я его зауважала и одновременно с тем возненавидела. Это же надо было нагромоздить такую кучу проблем, чтобы потом героически их решать!
И вот наконец в лицо мне повеяло уксусом и клубникой. И еще чем-то жутко знакомым и до безобразия вонючим. Я стала еще активнее работать руками и ногами, извиваясь всем телом, как червяк на солнышке. Обливаясь потом, ощутила вытянутой рукой пустоту и сделала последний рывок. Ура! Вот он, выход! Я сделала это! Я добралась!
