Леди Беатрису сопровождают, как и чаще всего, целая толпа обожателей, а также тех, кто ими прикидывается, но это я так, по природной злобности.
Отправив их небрежным жестом дальше, мол, я вас догоню, она остановилась возле меня и произнесла ангельским голоском:
— Я вам безмерно благодарна, что вы ни словом не обмолвились...
Она сделала паузу, я спросил очень тупенько:
— О чем?
Ее щеки чуть-чуть порозовели, но голос остался таким же ровным:
— О своих подвигах там...
— Где? — спросил я.
Она почти прошептала:
— В том странном багровом лесу.
— И признаться, что был с вами наедине несколько суток?
Леди, я должен беречь свою репутацию.
— Безупречную? — спросила она ядовито.
— Вы попали в точку, — сказал я. — Она, к сожалению, не настолько безупречна, чтобы рисковать подорвать ее еще и сообщением, чтобы мы спали под одним одеялом...
Она вспыхнула:
— Мы не спали под одним одеялом!
— Дык хто поверит? — спросил я уныло. — Если бы знали только меня, а то знают и вас...
— Вы на что намекаете?
— Вы слишком открыто предаетесь утехам с виконтом... — сказал я сквозь зубы. — Как его, Франсуазиком. Это заметно всем в замке.
Чуть торжествующая улыбка тронула ее полные губы.
— В самом деле заметно?
— А вот представьте себе. Она поморщила носик.
— Ну, слухи преувеличены. Виконт пока только целует руки. Он достаточно робок, могу вам сказать. Такие юноши без поощрения редко решаются на большее.
— Ну, — сказал я, — вы без поощрения его не оставите, не сомневаюсь.
— Да? — спросила она и задумалась. — Считаете, что стоит поощрить? Он в самом деле очень нежный и внимательный. Просто на редкость. Не то что другие...
Я отвесил короткий поклон.
— Вам виднее, леди Беатриса. У ваших ног столько знатных лордов, что вы можете всех перебрать не только по количеству денег, вассалов, замков и земель, но и по этим... как их, нежностям.
— Вы даже слово такое не сразу вспомнили, — заметила она.
— Откуда? — удивился я. — Простому бесщитовому рыцарю это без надобности. Наш удел — стук мечей по щитам и крики мертвецов, а также вопли убитых трупов врага. А нежности — это для тех, у кого замки, деньги, земли...
Она помолчала, глядя на меня в упор уже без игры и кокетства. Мне показалось, что я переиграл, слишком много добавив в голос горечи и досады, вот такой я бедный и нищщасный, вдруг да в лоб подскажет вариант, как поправить финансовое положение, она с характером, может и плюнуть на условности, сильный человек всегда их выше, однако она отвела взгляд в сторону.
— Я слышала, вы велели Саксону собрать вам припасы в дорогу?
— Не велел, а попросил, — сказал я. — Это ваш виконт будет велеть, а я гость... слава богу.
— Вы намерены скоро покинуть замок?
Она спросила нейтральным голосом, но если раньше на щеках время от времени вспыхивал румянец, то сейчас щеки стали бледными, как полотно.
Я буркнул:
— Шутите? Хороший хозяин в такую погоду собаку во двор не выгонит... После дождя дороги развезло. А вот завтра уже можно. Или вы готовы выпереть меня прямо в ливень?
Она сказала торопливо:
— Нет-нет, сэр Светлый, вы не так поняли! Как только дождь пройдет, лорды хотят устроить праздник. С турниром, стрельбой из лука, различными соревнованиями...
Я покачал головой.
— Нет, — сказал я и сам удивился, как твердо звучит мой голос. — Я не участвую в таких мероприятиях.
— Странно, — ответила она быстро, — у вас все шансы выйти победителем. Я-то знаю... Во всяком случае, сэр Светлый, мне очень не хочется, чтобы вы уезжали. До соревнования.
Она смотрела мне в лицо, запрокинув голову, в глазах — страдание, я ответил молча, что, если останусь, оба страдать будем во сто крат больше и сильнее. И я не готов остаться и жить-поживать, добро наживать, и ты с твоей гордостью и независимостью не поступишься ни каплей своей свободы в управлении землями и замками. И даже если де будет посягательства на твои свободы, все равно увидишь в чем-нибудь и ни за что не согласишься на вторые роли.
Мы оба разомкнули взгляды и сделали по шагу назад, как одинаковые по силе противники, выходя из клинча.
Глава 5
Граф Росчертский со своими рыцарями остановился на расстоянии, чтобы не слышать наш разговор, но за нами следит неотрывно, как и его свита. К ним подошли еще, и леди Беатриса глубоко вздохнула, возвращаясь в наш мир, где все очень непросто.
— Жаль, — произнесла она контролируемым голосом. — Просто жаль.
Я поклонился.
— Мне тоже. Я сейчас прошу позволения удалиться, у меня был тяжелый день.
— Сочувствую, — ответила она холодновато.
— Может быть... ночь будет лучше?
Она скривила губы, голос прозвучал так, словно сперва сотню миль пронесся с северным ветром над вершинами северных гор:
— Говорят, вы спите, как бревно.
— Враки, — возразил я. — Вы проверьте, проверьте!
— Только об этом и мечтаю, — фыркнула она.
— Тем более, — сказал я горделиво и красиво выпрямился, уперев кулак в бок и подав одно плечо вперед. — Я совсем не против, чтобы ваша мечта осуществилась.
Она закатила глаза, на личике отразилось такое отвращение, что я ощутил во рту привкус свежевыжатого лимона.
— Вы просто несносны, — сообщила она. — И отвратительны. Я понимаю, служанки не могут отказаться...
— Почему? — спросил я с интересом. — Могут.
— Но вы им платите, а для них это большие деньги...
— Плачу, — согласился я. — Зато никому ничего не должен! Расплатился — и все. Это же здорово, когда с женщиной удается расплатиться всего лишь деньгами!
Она прищурилась.
— А чем же платят еще? Я покачал головой.
— Леди, что за наивный вопрос? Как там в балладе: «...дурак растранжирил деньги, веру и честь, но леди вдвое могла бы съесть, но дурак на то он дурак и есть...», так вот я не совсем дурак и предпочитаю не ставить на кон честь и прочие фамильные ценности...
В ее глазах плясали опасные искорки, щеки побледнели.
— Сэр Светлый, мне все чаще кажется, что вы просто мерзавец. Очень холодный, расчетливый мерзавец!
Она резко повернулась и ушла, но я все же успел заметить блеснувшую слезинку в уголке ее глаза.
