И тут, я не поверил глазам, из-за камня на той стороне стремительно выметнулись пятеро муравьев, поджарых и хищных, бросились к пауку. Тот увидел их и сделал попытку совершить свой знаменитый прыжок, после которого его бы никогда не нашли, однако пойманный муравей так же цепко держал его за лапу.
Муравьи набежали резво и целеустремленно, как волки на огромного лося. Я видел, как смыкаются челюсти, нанося крохотные ранки, и тут же муравей подгибает брюшко и впрыскивает в рану свою знаменитую муравьиную кислоту.
Паук дергался все слабее, наконец оцепенел, муравьи принялись отрывать лапы. Не перепиливать, как обычно делают, а отрывать, упираясь всеми шестью в гору сочного лакомого мяса. Плененный собрат кое-как выпутался сам и тоже набросился на охотника, который стал добычей.
— Круто, — пробормотал я пораженно, — это что-то...
Я услышал голоса, руки мои беспорядочно заметались, отыскивая оружие... которого нет, дурак. В мою сторону идут двое мужчин: оборванные, лохматые, странно безволосые, ниже и мельче меня, за поясами целый набор длинных ножей. Передний уже положил ладонь на рукоять, взгляд его странных глаз без намека на зрачки испытующе пробежал по мне и моей одежде.
Несмотря на жаркие лучи, я ощутил холод в желудке, С обоими что-то не так. У первого голый, как колено, череп не отсвечивает, пуская зайчики, там поверхность глиняного кувшина, разбитого вдрызг, а потом склеенного из кусочков. Но если у нас сверху прикрыто кожей, а потом еще и волосами, то здесь все наоборот: кости черепа поверх кожи, а то мозг уже начал бы выдавливаться в щели или испаряться под таким жгучим солнцем.
И лица обоих тоже застывшие, кожа превратилась в хитин, что, как у насекомых, спасет от потери влаги. У первого кожа красная, как у вареного рака, а второй коричневый, продубленный, похожий на ожившую статую из покрытого темным лаком дерева. Оба не только безволосые и безбородые, но и безбровые, а массивные надбровные дуги выступают далеко вперед, словно собираются превратиться в рога.
Первый, который с черепом из склеенных кусочков, проскрипел неприятно механическим голосом:
— Это что еще за белоручка? Эй, фелла, а у тебя есть. разрешение рыться в этом городе?
Когда не знаешь, нужно ли это разрешение, у кого его берут, то лучше самому задавать вопросы, так всегда безопаснее, я спросил дружелюбно:
— Ау вас есть?
Разбитоголовый проскрипел в другой тональности, я понял, что это смех.
— А нам не требуются.
— И мне как-то не очень, — ответил я.
Он сказал громче, с напором сильного:
— Так думаешь? Ну, если у тебя нет разрешения, то попробуй получить его у меня. Если окажусь в этот момент добрым, то получишь... А если нет...
Его приятель захохотал почти по-человечески. Коричневотелый, битый ветрами и суховеями, он выглядел таким же выдубленным, быстрым, как бегающие тут ящерицы и муравьи. А длинные пальцы любовно играют наборной ручкой кинжала, но я видел, что выдернет в любой момент, яростное солнце вытопило весь жир, оставив только сухие мышцы и жилы.
— Хорошо, — сказал я миролюбиво, — дайте мне разрешение...
Оба заскрипели, я старался выглядеть беспомощно, наконец первый сказал весело, так я понял его интонации:
— Ладно, выкладывай все, что успел найти. Если попадется что стоящее, отпущу.
Я развел руками.
— Честно, еще ничего не отыскал.
— Правда?
— Клянусь!
Второй молчал и смотрел мне за спину. Опасаясь подвоха, я отступил и быстро оглянулся. В нашу сторону плывут в воздухе, как по ровной воде, над самой поверхностью земли, массивные и явно чудовищно тяжелые каменные шары. Почти все потрескались, похожи то ли на Луну, то ли на астероиды, лишенные атмосферы, и все показались очень похожими на череп старшего из кладоискателей. Плывут медленно, почти не касаясь земли, но вот один клюнул, словно в воздушной ямке, задел каменные глыбы, те раздвинуло, как пустые картонные коробки.
А каменные шары плывут и плывут, я страшился подумать, что это за шары, если плотность у них, как у нейтронных звезд. Вон у того чуть опустившегося шара на пути массивная глыба, вросшая в землю, явно кончик скалы, засыпанной песком... Я напрягся, шар коснулся глыбы, раздался сухой треск, словно переломили секвойю, шар продолжил свой загадочный путь, как и двигался раньше, даже не качнулся, а я остолбенело смотрел на блестящий скальный излом гранитной плиты. Верхушка упала рядом, а шар безмятежно плывет дальше, загадочный и ни на что не реагирующий.
Оба провожали шары серьезными взглядами и, когда удалились, перевели дух, как мне показалось, с великим облегчением. Младший даже улыбнулся, показав вместо частокола зубов ровную костяную пластинку, как у черепах, а первый, напротив, посуровел и проскрипел грубо:
— Ладно, некогда с тобой возиться! Раздевайся. Я растерялся.
— Зачем?
— Не понял? — удивился он. — Проверим, в самом ли деле ничего не нашел. Если правда, то заберем одежду, и все. А ты, ладно, иди...
Младший кладоискатель возразил:
— Погоди, Грег!.. Мне бы не помешал кеневр...
— Кеневр? — удивился тот, что Грег. — Да ты посмотри на него!
— Ну и что, вдруг проживет больше недели? А за это время...
— Не проживет, — веско ответил Грег.
— Ну и что? А еще, Грег... У меня уже месяц как бабы не было. А он весь такой беленький, благополучный. У него и задница белая, нежная...
Грег подумал, оглядел меня из-под нависающих костяных валиков, белых на самом конце, будто от частых столкновений с твердыми предметами.
— Ты прав. Позабавимся с белоручкой... Кстати, как он тут очутился? Такие здесь не выживают...
Я спросил дрожащим голосом:
— А потом отпустите?
— Отпустим, отпустим, — заверили оба в один голос.
— Ну вот и хорошо, — сказал я.
Демон мгновенно возник по щелчку пальцев. Оба застыли, коричневый загар не выдал смертельной бледности, но я чувствовал, что обоих трясет, еще как трясет.
Я спросил негромко:
— Ну, знаете, кто это?
Оба замотали головами. Я вздохнул, была надежда, что на Юге сразу же найду как разгадку, так и как управлять им, сказал с сожалением:
— Жаль, что не знаете... А то бы прониклись тем, что он делает с такими, как вы. Ладно, скажу сам... Гергром! Если эти двое хоть шелохнутся, можешь сразу разорвать их на части, без долгого мучения.
Оба застыли, как статуи: Я подошел, проверил карманы одного и второго, снял их мешки и быстро развязал, все время высчитывая секунды до того, как демон исчезнет, а потом сказал:
— Гергром, перейди в невидимость, а то отвлекаешь. Но как только эти шевельнутся... ну, я тебе уже сказал.
