— Полагаешь, — спросил я, — все-таки пойдут на штурм?
— Пойдут, — ответил он убежденно. — Им не надо морить нас осадой, хотя могли бы. Они знают, что людей у нас не хватит, чтобы охранять все четыре стены.
Я кивнул, сердце сжалось. Да, людей у них столько, что могут одновременно начать штурм со всех сторон. Я привел двадцать рыцарей плюс их оруженосцы, да трое сдавшихся в замке плюс Саксон. Нет, этого недостаточно. Меня не убеждают исторические примеры, что замки обороняли и меньшим числом…
На рассвете прозвучал сигнал боевой трубы. Я слышал, как загремело железо, наши рыцари даже спали в доспехах, готовые отражать и ночной штурм, прогремел топот подкованных сапог, я тоже ухватил лук, набросил через голову перевязь с мечом, молот уже у пояса, и выбежал во двор.
На стене полно народу. К моему удивлению, среди воинов Саксона почти все пленники, которых мы взяли в главном здании. Как Саксон заставил их встать с нами, ума не приложу, но сейчас ломать голову некогда, я взлетел, вверх по каменным ступенькам.
Со стены открылось залитое утренним солнцем необозримое пространство, наполовину заполненное лагерем противника. Будь стена повыше, я бы увидел, что дальше земля вообще-то свободна, но вот с этой точки обзора кажется, что ряды врага тянутся за горизонт и вообще в бесконечность.
Я посмотрел на бледные лица. Рыцари смотрят мужественно, в глазах простолюдинов страх, но руки сжимают оружие, никто не пятится.
— Готовьтесь! — крикнул я. — Надо успеть дать им бой… пока они все не разбежались!
Неуверенные улыбки были ответом, а Саксон сказал тихо:
— За эту ночь они уже узнали, что здесь не Хоффман, а вы, сэр Ричард.
— Думаешь, — спросил я, — это их остановит? Он ухмыльнулся:
— Скорее наоборот.
— Вот и хорошо, — сказал я. — А то потом бегай по всей Армландии, ищи их.
Он улыбнулся шире, понимая шутку, а я следил за группой всадников, что направились в нашу сторону. Рыцари в добротных доспехах и на великолепных боевых конях, что могут позволить себе только очень богатые лорды. Кони покрыты дорогими кольчугами, сверху попонами, морды закрыты стальными пластинами с затейливыми рисунками. Упряжь блещет серебром и золотом, а сами рыцари выглядят богами, спустившимися на землю.
— Впереди граф Глицин, — пояснил Саксон, — а второй справа — барон Байэр. Вы их знаете…
— Да не очень-то…
— Вы же с ними даже в поединке сходились!
— Да, но там я видел морды.
— А здесь баннеры, — сказал Саксон и посмотрел на меня с великим удивлением. — Вы как будто баннеры и гербы не узнали!
— Да как-то, — пробормотал я, — не запомнил… Да и зачем?
Саксон смотрел с непониманием, а Килпатрик коротко хохотнул:
— В самом деле, зачем? Сейчас всех разгоним, а там все про такие гербы забудут.
Еще кто-то засмеялся, только Будакер хмыкнул, сказал раздраженно:
— Ну ладно, я к воротам. Если выбьют, надо, чтобы кто-то встретил.
Он опустил забрало и, громыхая, начал спускаться. Для него, опытного воина, уже все ясно, чем закончится эта короткая рекогносцировка. Масса народу бросится со связками хвороста ко рву, забросают, другие пробегут по ним и приставят лестницы к стене, а остальные постараются вскарабкаться как можно быстрее. И пока бой будет кипеть на стенах, другой отряд постарается выбить ворота, чтобы в замок ворвалась тяжелая рыцарская конница.
Я ждал, что граф Глицин вступит с нами в переговоры, предложит сдаться и все такое, но рыцари бесстрастно рассматривали замок, как будто это уже принадлежащий им курятник, поводили руками, переговаривались, явно намечая точки удара.
Я дал им подъехать, пусть рассмотрят поближе, взял у ближайшего лучника его оружие и выстрелил, натянув тетиву до половины. Стрела воткнулась в землю за сотню шагов до всадников. Они захохотали и подъехали еще ближе. Я смотрел, как граф Глицин поворачивается в седле, указывая другим знатным рыцарям, явно предводителям отрядов, на башни, на ворота, на подъемный мост, подробно объясняя, как они защищены: как же, все видел изнутри. Его слушают внимательно, и никто не обратил внимание, что я ту ерунду сунул обратно хозяину, а из-за спины достал лук Арианта.
Заставив сердце колотиться чаще, я схватил стрелу и, быстро наложив на тетиву, натянул одним движением и разжал пальцы. Моментально ухватил вторую, третью, четвертую… Средний лучник в минуту выпускает десять стрел, хороший — пятнадцать, но я выпускал по одной в секунду; и первая же стрела ударила графа в открытую переносицу, вторая поразила рыцаря справа, третья — слева…
Дождь стрел сыпался, как град с неба. Крики страха и ярости раздались, когда уже половина отряда падала с седел. Лишь трое успели повернуть коней, но я без всякой жалости поразил их в спины и со злой радостью смотрел, как двое сползли с коней, а третий завалился на конскую шею и в предсмертном усилии обхватил ее руками.
Саксон и все на стене смотрели на меня с благоговейным ужасом. Килпатрик перекрестился.
— Никогда не видел, чтобы так стреляли!
— Я же говорил, — ответил я сварливо, — практиковаться надо! А вы все по бабам, все по бабам…
Саксон тоже смотрел с великим почтением в глазах.
— Сэр Ричард, простите…
— За что?
— Помните, вы учили моих стрелков?
— Да, было такое.
— Вы видели, как они слушают. Да я и сам тогда… гм… Я прервал:
— Ты, спасая меня от позора, заговорил о чем-то другом. Ах да, о бабах. Ну и как тебе бабы?
Он виновато развел руками.
— Сэр Ричард, винюсь! Если бы я мог подумать, что вы такой стрелок, я бы тех гадов заставил землю рогами рыть, но научил бы стрелять лучше. А то все гордые, все умеют…
Я вздохнул:
— Увы, гордиться мы умеем. Хотя гордыня… ну понятно.
— Я видывал немало хороших стрелков, — сказал он все еще потрясенно, — но, сказать по правде, никто из них вам, сэр Ричард, и в подметки не годится. А ведь они не рыцари! Что значит, с луком с детства знакомы.
Я сказал дружески:
— Саксон, я же говорил тебе, я не родился графом. Я из семьи простолюдина. И тоже с луком… Но сильные да настойчивые всегда пробьют себе дорогу. Вот сейчас могу сказать, что Саксон своей верностью, отвагой и доблестью заслужил рыцарское звание. И, обещаю, как только снимем осаду, вы, оболтусы, будете звать Саксона сэром. Да-да, это будет сэр Саксон! Пока еще бесщитовой, но уже благородный рыцарь. А там… посмотрим.
ГЛАВА 3
В лагере возникло замешательство, несколько всадников примчались посмотреть, что же случилось. Я хладнокровно сшиб храбрых идиотов с седел, а двух уползающих добил из милосердия, так объяснил Саксону.
