Да, ей нужно обеспечить безопасность до того, как начнется схватка. Или же сразу с началом схватки там должен быть кто-то, кто сумеет ее защитить…
По коже побежали мурашки. Слишком много в последнее время я слышал про этого виконта. Иногда его называют даже Франсуа Бесстрашным, но чаще — Франсуа Неуязвимым, Франсуа Быстроногим. Судя по рассказам, он исчезает в критические моменты сражений неспроста.
Но, допустим, я каким-то чудом окажусь там, возле леди Беатриссы… Смогу ли защитить ее от множества людей с мечами и топорами? Вряд ли, я не настолько крут и не настолько самоуверен, чтобы попытаться. Просто убьют обоих, только и всего. Чего виконт и добивается.
Он не дурак, учел, что я каким-то образом взял замки Сворве, Инкризера и неприступный замок Хоффмана. Не стал пленницу прятать в своем замке, а то и туда вдруг да проникну, устроил лагерь в открытом поле среди руин давно разрушенных строений.
Конечно, будь у меня большое войско, их нетрудно смять тяжелой конницей, но и тогда не рискнул бы: увидят издали, пленницу убьют, а сами уйдут на легких конях.
Убежище в самом деле очень удобное: просторный заброшенный двор, со всех сторон высокие стены, и только в одной широкий пролом, но там разбойники добавили частокол из заостренных стволов дерева и еще поставили настоящие ворота.
Хотя это всего лишь руины, но я лишний раз убедился, что нежилыми их делает только дурная слава. Будь я хозяином этих земель, то просто расчистил бы от упавших камней, заложил бы дыры в стенах да заменил перекрытия между этажами. Ну и, конечно, поставил крышу. А в остальном замок не хуже прочих рядовых замков: из крупных каменных глыб, не слишком просторный, но приспособленный для обороны, с очень глубокими подвалами, где можно хранить зерно и муку, а также колодец, так что при осаде здесь не страдали бы от жажды.
Правда, люди виконта побаиваются руин и предпочитают держаться во дворе. Леди Беатрисса у столба в центре двора, а остальные почти все у двух костров. Еще четверо неотлучно охраняют ворота: простые деревянные, но заперты на два засова, мои крестьяне и челядь с ходу не выбьют…
Хуже того, возле леди Беатриссы неотлучно находятся двое с виду очень крутых и бывалых. Я слышал, как виконт напомнил им немедленно убить женщину, если я, вместо того чтобы принести выкуп, попробую напасть. Колдуна я сразу вычислил, но, кроме колдуна, опасны еще двое с амулетами. Похоже, они тоже могут увидеть меня в личине исчезника, так что незамеченным подобраться к леди Беатриссе не получится…
Рискуя быть обнаруженным, я перемазался в грязи и подполз близко настолько, что начал улавливать слова:
— …это же по сколько придется на брата?
— Не забывай, — предупредил другой голос, — его светлость треть забирает себе… остальное делим мы…
— Кто делит?
— Ты что, впервые в дележе?
— Ну…
— Сперва отбирает его светлость. Потом наш Фалангер. А затем каждый из нас берет по одной… только по одной вещи!… И так по кругу, пока не разберем все.
— А кто первый после его светлости и Фалангера?
— Он сам назовет порядок. Это зависит…
— От чего?
— Кто как показал себя в прошлый раз. Ты вроде бы под лавкой прятался?
— Да я тебе…
— Ладно-ладно, я пошутил! Золота этот графчик принесет столько, что на пять жизней каждому хватит. Или на целую неделю загула с городскими шлюхами.
Я слышал, как они смаковали добычу, обговаривали, кто как истратит. Были и такие, что всерьез рассуждали, как уедут отсюда, купят домик и кусок земли, заживут мирной жизнью. Я чувствовал, как нарастает черная злоба. Этих надо убить в первую очередь, чтобы не вышли, как мечтают, в мирную жизнь, имея за плечами разбои. Не знаю, но я без всякой симпатии отношусь к тем, кто «завязал» и теперь ну совсем хороший. Все-таки за то, что натворил, отвечать должен. Без всякого срока давности. Вот такой я христианин.
С другой стороны, сам отпускал и прощал нагрешивших куда больше. Ну да мне можно, я же разбираюсь с каждым в индивидуальном порядке. А вот судьба этих решена. Даже если сдадутся и бросят оружие, велю повесить на ближайшем дереве. Вор должен висеть, как сказал товарищ Жеглов.
Время, сказал внутренний голос. Уже полночь близится, и вот я, Герман… Опираясь на локти, начал продвигаться вперед, вжимаясь в землю так, что почти оставляю за собой глубокую борозду. Для колдуна и самого виконта ночь — не ночь, надо подкрадываться так, словно подбираюсь к ним в ясный бессолнечный день. Обеими руками я держал перед собой пышный зеленый куст, но едва кто в лагере поворачивался в мою сторону, я тут же замирал, прячась за ветками.
Отыскал взглядом виконта и колдуна, оба сидят ко мне спиной и беседуют. Я подползал уже увереннее, застывал только в моменты, когда виконт делал движение повернуться. Однажды он в самом деле повернулся, взгляд ощутимо скользнул и по моему кусту, но ленивый мозг, давно отучившийся работать в полную силу, не сообщил, что этот куст совсем недавно рос на сотню шагов дальше от костра.
Наконец до ближайших разбойников осталось не больше сорока шагов. Я медленно снял с пояса молот. Ворота, к счастью, не на противоположной стороне, туда бы не добросить, но все равно далековато. Даже усиленный геммами, он если и долетит, то может лишь поцеловать дубовые доски и вернуться.
ГЛАВА 5
От столба донесся приглушенный стон. Один из разбойников, чем-то раздраженный, ударил леди Беат-риссу по лицу. Просто так, шел мимо и ударил. Женщина привязана, сдачи не даст. Тем более — благородная, такую ударить втройне слаще.
Сердце пошло стучать чаще, мощнее, кровь вздула мышцы, а злость быстро перешла в ярость. Пальцы дрожали, рукоять молота жалобно скрипнула.
Виконт вдруг опустил ломоть мяса, застыл, к чему-то прислушиваясь. Не медля, я вскочил на ноги, замахнулся и швырнул молот, вкладывая всю силу и ярость. Он пронесся над головами разбойников, часто-часто хлопая рукоятью, словно рубящий воздух вентилятор, блеснул в красном огне костра и пропал в темноте.
Бобик вскочил и, как черная стрела, беззвучно исчез в темноте. Страшный грохочущий удар расколол воздух, будто гром грянул над самыми головами. Ворота разлетелись вдрызг. Молот к ним шел наискось, и стальная болванка, разнеся дерево в щепки, задела и гранитный столб ворот. Камень будто взорвался, сотни мелких осколков со свистом вспороли воздух.
Раздались крики испуга и боли. Я поймал молот, был огромный соблазн ухватить лук и начинать отстреливать этих животных, в панике заметавшихся по лагерю, но выдернул меч из ножен и, со щитом в руке, бросился к леди Беатриссе. Со стороны ворот раздался дикий победный рев, в пламени костров заблистали клинки и закованные в металл тела. Виконт вскочил с мечом в руке.
— Всем — защищать ворота! Их не может быть много!
Разбойники послушно расхватали оружие и бросились навстречу Митчеллу и Растеру. В пролом ворвались челядь замка и крестьяне трех окрестных деревень. Закипел бой, я в несколько прыжков оказался рядом с леди Беатриссой. Она вскинула голову, губы распухли и почернели, на скуле и щеке огромный кровоподтек.
