– Та-а-ак, – протянул он, – значит, вы в каких-то случаях способны ощущать?
– Да, – согласился я. – В каких-то особых. Думаю, враг сумел бы скрыть следы… этот магический запах, неслышный топот или чем он там себя выдал, если бы предположил, что у меня такие чуткие уши. Это пугает особенно.
Он задумался, но я видел, насколько он насторожен. В камине громко треснуло полено, барон подпрыгнул, хватаясь за рукоять меча.
– Ну вот, – проворчал он, – теперь и я начинаю нервничать.
– Не вы один, барон, – утешил я. Он вздохнул:
– Правда, нервничаете?
– Правда-правда, – заверил я. Он вздохнул уже с облегчением.
– Ладно, с вами, сэр Ричард, не стыдно.
Мы прошлись вдоль стен, со двора зашел Растер, злой И настороженный.
– Ничего?
– Ничего, – ответил я.
– Вот сволочь!
– Еще какая, – согласился я невесело. – Не понимает, что зима не для войны вовсе, а для пира…
– Ничего, изловим, напомним. Я хлопнул себя по лбу:
– Ах да! Сэр Растер, не в службу, а в дружбу: соберите народ в холле. Нужно успокоить и дать правильную оценку событий.
– Правильно. – сказал он быстро, – а то надумают себе черт-те чего…
– Это надо пресекать, – согласился я. – Вовремя. Во избежание!
Растер, несмотря на свою носорожистую грацию, исчез, словно пар на морозе, но вскоре вернулся, доложив, что народ согнан в нижний зал. Я хотел одернуть, не сгонять нужно, а приглашать вежливо, но вовремя напомнил себе, что если только приглашать, то даже в моем серединном зайдет пара любопытствующих пенсионеров, а вот меры принуждения срабатывают даже в самом демократическом обществе.
Я встал на лестнице, челядины сгрудились внизу, глядя со страхом и почтением. Я простер длань и постарался, чтобы голос мой звучал уверенно и властно:
– По моей воле в замке сейчас проводим тактические учения. По отражению атаки чужих колдунов и лазутчиков. Мы проверяем состояние боевого и прочего духа жителей замка, готовность противостоять проискам вражеской пропаганды, запугиванию и задавливанию, а также зомбированию и агитации!
Со двора зашли воины и тоже остановились, зачарованно слушая.
– Единственно правильная линия поведения, – сказал я строго, – работать в прежнем режиме, как будто и нет никакого вражеского окружения, как будто нас не порочат и не пытаются выставить какими-то дикарями, которые не в состоянии сами распорядиться своими богатейшими ресурсами, из-за чего нас надо поставить под контроль чужой державы!
Испуганные лица медленно светлели, морщины на лицах разглаживались, страх испарялся из глаз. Я подумал гордо, какой я молодец, умею, потом списал на высокую внушаемость людей этой эпохи, вон и церковь имеет влияние, а попробовала бы в моем серединном.
Подошел неслышно Альбрехт, остановился за спиной. Я услышал его одобрительный шепот:
– Прекрасно, сэр Ричард.
– Главное, – ответил я тоже шепотом, – успеть перехватить инициативу. Людям нужны ориентиры.
Из толпы чепядинов спросили робко:
– А если где необычное появится… что делать?
– Руками не трогать, – сказал я строго, – а немедленно докладывать вышестоящим товарищам! Все должны быть сплочены в едином трудовом и патриотическом порыве! Враг не пройдет с его штукамиизарубежнымипопытками дестабилизировать обстановку!
На ночь я удвоил караулы, велел никому поодиночке не отлучаться, но и не стоять рядом, чтобы гад не вырубил одним ударом двоих, маги такие штуки могут. Держаться один от другого на расстоянии, но чтоб каждый мог видеть разом еще двух-трех стражей, нарушитель суверенитета будет замечен. Миртус не спал ночь, перерыл все книги, наставил везде магических ловушек, сэр Растер с бароном Альбрехтом позаботились о простых: начиная с осколков глиняных кувшинов, разбросанных на полу в темных проходах, если наступить – хрустят так, что слышно по всему замку, и заканчивая падающими с потолка рыбацкими сетями.
Я ложиться не стал тоже, не так уж и нуждаюсь во сне, обошел снова и снова сверху донизу замок, еще дважды наткнулся на пугающие надписи, уже свежие, в одном месте намалевана жуткая рожа с оскаленными зубами, а когда на обратном пути заглянул в свои покои, застыл на пороге.
У ложа изящный туалетный столик, обычно он у меня пуст, это женщина сумела бы его заставить так, что потребовались бы откидные доски, а у меня всегда поверхность блестит девственной невинностью, но сейчас… там холодно и загадочно поблескивает отделанный драгоценными камнями кинжал. Лезвие упрятано в ножны, но, судя по тщательно отделанной рукояти из рога или зуба неведомого зверя, сталь должна быть древней и очень хорошей.
Я осторожно приблизился, мои пальцы замерли в дюйме от кинжала. Холод кольнул в кончики, как острыми иглами. Я застыл, в мозгу вспыхнуло запоздалое: а откуда здесь эта штука? Я не оставлял, это не мой, а кроме меня никто сюда не входит. Кто-то оставил в расчете на чисто мужской инстинкт: любой самец, увидев оружие, да еще вот такое великолепное, сразу же бездумно схватит в руки и начнет рассматривать. А уж потом начнет спрашивать себя, чье это…
Рукоять таинственно поблескивает, отполирована явно ладонью, такое чувствуется. Пальцы дрожат от жажды взять, я с трудом убрал руку за спину.
Не оглядываясь, крикнул.
– Стража! Немедленно мага!.. Миртуса!
Миртус примчался, словно ждал за дверью. Одетый, натянутый как струна, в глазах ни тени сна, явно не из постели я его вытащил, бодрствует, ломает голову над проблемой поимки.
– Не прикасаться! – закричал он издали. – Простите, ваша светлость!.. Это не от недостатка почтения, я испугался за вашу жизнь.
– Спасибо, – ответил я без тени благодарности. Еще бы не испугаться: все со мной повязаны, и все потонут, если мне каюк. – Но я волк битый.
Он остановился в шаге от кинжала, повел в воздухе руками. Я увидел зеленоватое мерцающее облачко вокруг подброшенного оружия, похоже на туман, однако туман уже рассеялся бы, а эту гадость что-то держит внутри незримого кокона.
– Яд? – спросил я.
– Магический, – ответил Миртус шепотом. – Пожалуйста, не отвлекайте, ваша светлость.
Он шептал заклинания, я изучал даже с виду ядовитое облачко. Ну, это же ясно, что ядовитое, раз зеленое. Лекарство всегда красное, а пополнение магии – синее, знаем, грамотные.
Легонько хлопнуло, будто взорвался надувной шарик. Зеленый туман всколыхнулся, начал расширяться во все стороны, как наша вселенная. Я отступил на шаг, Миртус тоже отодвинулся.
– Не отравимся? – спросил я.
Миртус делал быстрые пассы, зеленый туман, быстро истончаясь, коснулся его вытянутых рук, но рассеялся раньше, чем достиг головы.
