Но я, похоже, обоснуюсь в Армландии. До этого как-то даже не думал о таком варианте. Просто шел по жизни неким… ну, чтоб не сказать кем, прибегну к эвфемизму: странствующим рыцарем, искателем приключений, гулякой праздным… стоп-стоп, а то так и в самом деле брякну, кем я шел, избегая нагрузок, обязанностей, привязанностей, красивых и верных женщин, потому что верность обязывает, а я из мира, где мне подай только права и еще раз права, да побольше.
Сейчас, когда томлюсь от безделья, можно подумать, где устроить резиденцию. На самом деле у всех правителей нет единого места проживания, но у меня вообще пока ни одного. Но мне нужно как раз одну надежную, чтобы туда стащить все нахапанное по дороге, а то, подозреваю, что в моем роду был хомяк: ценные вещи хапать – хапал, но растыкал по дороге в тайных норах, ибо обуревала этого хомяка странная страсть к продвижению на Юг.
Поводом для постройки замка всегда называется необходимость защиты, хотя на самом деле, чего уж скрывать, замки нужны для закрепления контроля над землями и торговыми путями. Когда есть сильная центральная власть, замки вроде бы не так уж и нужны, и потому в французской провинции Пойто было три замка до начала грабительских набегов викингов, но было выстроено еще тридцать шесть для защиты от них.
Только во Франции, как я помню из истории, их было под пятьдесят тысяч, так что не думаю, что в Армландии окажется меньше, чем тысяча. Думаю, намного больше.
Замки строились быстро только в начале эпохи замков, достаточно было холма и леса поблизости. Но когда пришла эпоха камня, редко кому удавалось построить замок за год. А вот десять-пятнадцать лет строительства никого не удивляли. Строители замков нарасхват, как дизайнеры, так и группы умелых рабочих-профессионалов.
К тому же в городах желали строить величественные соборы, народ надо впечатлять, а их возводили те же бригады. Желающие построить замок должны были платить больше. На замок среднего размера требовалось около тридцати кузнецов, четыреста каменщиков и не меньше двух тысяч рабочих. Если учесть, что камень нужно сперва ломать в каменоломнях, поднимать на поверхность и тащить к месту строительства, то такие замки строили лет по пять-десять. Если же разбирали старый и строили на его месте или рядом новый, то можно уложиться и в год.
Но там, где я присмотрел местечко, камня нет и близко. А если и есть, то весьма глубоко. Значит, тоже несколько лет, а мне не дадут и месяца, как только станет известно, что кто-то пытается поставить сторожевую крепость на перекрестке всех дорог.
Потом, насколько помню, замки со временем стали строиться больше похожими на дворцы, что приспособлены для жизни в комфорте, но я в библиотеке Бражеллена рассмотрел чертежи всех возможных замков, подивился наиболее причудливым и все-таки выбрал замок, а не дворец.
Для оценки своего выбора я созвал, втайне гордясь собой, цвет своего рыцарства: Растера, Альбрехта, Митчелла, Макса, а также некоторых из недавно примкнувших, что оставили свои замки и тусуются в нашей группе.
Сэр Растер охнул, бросив на чертеж лишь беглый взгляд.
– Сэр Ричард! Это невозможно!
– Почему?
Он покачал головой:
– Слишком… размашисто. Вы представляете, сколько такой замок строить?
Я кивнул:
– Ладно, я понял. Предположим, я эту проблему решу. Какие трудности еще?
– Если вы сумеете набрать нужное число людей, – ответил он не по-растеровски рассудительно, – для строительства, то… вам не дадут столько времени. Все понимают, что если поставить крепость именно на этом месте, она будет контролировать все торговые пути! Здесь и единственная переправа через реку, и дорога, что проскальзывает между Лесом и пропастью, и перекресток всего-всего, чем сообщаются между собой королевства со стороны севера, с Югом. Я имею в виду, через Перевал…
Я промолчал, есть планы насчет Туннеля. Если удастся дефов заинтересовать или как-то еще принудить к сотрудничеству, то Туннель я открою. Нужно будет только удержать его в руках. Слишком многие захотят захватить его, это же будет дорога, каждый шаг по которой будет приносить золото в мою казну.
Остальные рыцари посматривали на меня нерешительно, но почти все высказались, что такой замок выстроить невозможно. Причина: не дадут. Даже лояльные мне лорды насторожатся, что я буду единолично контролировать все дороги: как торговые, так и военные. Даже король, по мнению лордов, не должен обладать единоличной властью.
– Замечания справедливые, – согласился я. – А как насчет самого замка?
Барон Альбрехт заметил негромко:
– Сэр Ричард, вы вот здесь и здесь нарисовали что-то непонятное… Это для защиты?
– Да, – ответил я небрежно, – дополнительная защита. Но, как вы видите, замок нам построить не дадут, а жаль, жаль…
Я скатал план замка, барон посматривал на меня испытующе. Вряд ли поверил моему горестному вздоху, слишком уж он напоказ, но остальные поверили, на это и рассчитано, я велел подать вина, мы выпили за скорейший приход весны и будущие победы во славу Пресвятой Девы, после чего рыцари ушли продолжать пир.
У политики нет сердца, а есть только голова, это одна из истин, но только после того, как за последним закрылась дверь, я с острой тоской сообразил, как много я набрался, как собака блох, этого самого рыцарства. Как ни изгалялся над ним, как ни топорщил перья, что вот я какой крутой, и все моральные истины мне по фигу, я стою их выше, но как подумаю, что политик должен полностью отбросить понятия верности и чести, мол, устаревшие – становится погано.
Хуже того, вдруг понимаю, что не готов. Одно дело посмеиваться над высокими словами и высокими истинами, это у нас уже в крови, другое дело… гм… Сколько бы ни ржал над тупыми толстыми попами, сколько бы ни говорил, что не признаю всего этого язычества с иконами, хоругвями и просвирками, но как мне было хреново, когда пришлось идти через Перевал и наступать на изображение Девы Марии!
Тогда я сумел это сделать, потому что видел близкий конец Перевала, нужно перетерпеть совсем немного, но здесь не Перевал, должен постоянно наступать на честь, совесть, достоинство, верность слову! А смогу ли? А если смогу – во что превращусь?
С другой стороны – могу увильнуть и не брать на себя бремя власти. Пусть, мол, другой… Но вся фишка в том, что другого нет! А если кто и возьмет власть в Армландии, то это будет море крови. Да и потом, как он будет править? Какие реформы? Не смешите…
Пустая чаша на столе заполнилась черной жидкостью. Я жадно втянул аромат кофе, в голове прояснилось от одного запаха, а после первого глотка я сразу ощутил себя готовым на всякие подвиги.
– А подать сюда Тяпкина… – сказал я громко, – с чертежами вместе…
С первых же дней моего волордвения в замке Эстергазе, Миртус, счастливо роясь в награбленной библиотеке барона Эстергазе, перетаскивал мне, как лорду-воителю, всякую хрень насчет воинского умения, стратегии и тактики, вооружения войск, взаимодействия между различными частями.
