Сэр Растер исхудал, пытаясь поспеть везде, даже Макса почти не видел: тот старательно постигает сложнейшую науку управления большими массами войск, это совсем не то, что командовать отрядом, когда на тебе ни обозов, ни пехоты…
Барон Альбрехт корпел над картой, получив неслыханное задание, что увлекло его самого: рассматривать Армландию не как конгломерат враждующих лордов, а как единое пространство, где общие законы, налоги, отсутствуют кордоны и таможенные сборы на границах каждого баронства и графства, что дает новые невиданные возможности… которые надо понять, оценить и воспользоваться ими.
Первой книгой, которую я решил издать, должна стать, конечно же, Библия. Правда, когда я увидел, сколько в ней страниц, ужаснулся и для начала велел подготовить какое-нибудь послание от апостолов, а то и вовсе что-нить из трудов Тертуллиана, заодно и его удивлю.
Отобранная бригада самых искусных столяров-краснодеревщиков под руководством монахов, собранных отцом Дитрихом, старательно вырезала на досках буквы из первых глав Библии.
Отец Дитрих был потрясен, когда я принес свежеотпечатанные экземпляры речи Тертуллиана. Он сличал один с другим и не находил отличий, что для меня само собой разумеется, а для него, привыкшему к переписыванию книг корявыми писцами, когда у каждого свой почерк, кажется чудом.
- Самое же главное, - сказал я торжественно, - святое слово наших пастырей дойдет к потомкам неискаженным! Пройдут тысячи лет, а ни одна из букв не изменится…
Он перекрестился, пробормотал несколько благодарственных Господу слов, наконец обратил блестящие от волнения глаза ко мне.
- Сын мой, - произнес он с чувством, - бывали моменты, когда даже я сомневался в тебе!… Не посланник ли самого дьявола, дескать. Но сейчас вижу, что никто еще не делал для церкви так много!
- Да ладно вам, - сказал я смущенно. - Отец Дитрих, мы ж все работаем на одно дело строительства светлого будущего с человеческим лицом.
- Да, сын мой!
- Теперь Библию, - объяснил я, - можно печатать и печатать. Будет стоит дешево, смогут покупать уже не только самые богатые!
- Господи, дожить бы…
- А придет время, - пообещал я, - когда Библия будет в каждом доме.
Он перекрестился.
- Господи, сын мой! Даже я не могу себе такое представить.
- Правда-правда, - сказал я с убеждением. - Библия в каждом доме - наша цель. Потому еще больше расширим типографию, вы уж проследите, чтобы не было перебоев с доставкой краски, воска, дощечек, а если надо, то придется нанять больше добросовестных работников.
Он сказал торжественно:
- Все сделаю, сын мой! А эти два экземпляра сегодня же отправлю с нарочным в Ватикан. Пусть увидят, что и в ойкумене расцветают дивные цветы веры и знания.
- Спасибо, святой отец, - сказал я. - Вы даже не представляете, как мне нужна будет поддержка Ватикана. Ведь мы только начали, отец Дитрих! Только начали.
Он перекрестился.
- Господи, я только сейчас подумал, что ты, сын мой, и раздираемую войнами Армландию объединил только для того, чтобы паломники и миссионеры понесли эти драгоценные томики в самые дальние и глухие уголки? Дабы и там люди могли спасти души, дабы и там воссиял свет истинной веры?
Я приосанился и сказал с пафосом:
- Ну да, отец Дитрих, а как же!… Я такой. Только об этом и думаю. Чтоб, значит, свет истинной веры в самые что ни есть дыры. Нести, значит. Просвещать.
Он прослезился от умиления, я таким отца Дитриха не видел и даже не мог себе представить, чтобы он прослезился. То, что отправит на костер десяток оппонентов, представляю легко, но чтобы вот так расчувствовался…
- Спасибо, сын мой, - сказал он растроганно. - Ты идешь верной дорогой, хоть и тяжела твоя ноша, тяжела.
Наши взгляды встретились, озноб пробежал по коже, вздымая ее пупырышками. Отец Дитрих и сейчас не расслабляется. Возможно, готовился всерьез поговорить со мной о засевших здесь чернокнижниках. К счастью, я успел отпечатать труды Тертуллиана, тем самым частично реабилитировав магов, так что разговор просто откладывается.
- Тяжела, - ответил я со вздохом. - Когда даже близкие люди не понимают и осуждают, разве это не самая большая тяжесть?
Он взглянул исподлобья, перевел взгляд на отпечатанные листки в руке.
- Господь каждому отмеривает тяжесть по его силе.
Я проворчал:
- Мне иногда кажется, что меня переоценивает.
Он слабо улыбнулся.
- Значит, Господь знает тебя лучше, чем ты сам себя. Верь, иди и не сворачивай!
- Дык стены, отец Дитрих. Еще какие… А пробивать надо только лбом. Такие правила.
Он перекрестил меня и сказал со вздохом:
- Чую в тебе силу, сын мой. Но не сходи с пути добра. Бог совершенен и требует того же от нас!
- Матфий, - сказал я, - глава пятая, строка сорок восьмая. Да что с того, что помню? Если бы не память была у меня ого-го, а что-то другое…
- Чего тебе недостает?
- Не знаю, - признался я. - Иногда таким совершенством себе кажусь, что куда там дьяволу с его жалкой гордостью! Какая там гордыня, посмотрел бы на меня… А иногда самому на себя плюнуть хочется.
Глава 10
Макс и Растер продумывают единую систему обороны Армландии, как систему крепостей, так и мобильные силы, барон Альбрехт корпит над созданием экономики, как единого организма, отец Дитрих не вылезает из типографии, всех священников посадил учить столяров резать буквы, а то и самим работать острым ножичком: это монахам нельзя брать в руки колюще-режущее, а священникам можно, я уединился в своих покоях, запер дверь и осторожно позвал дефа.
Через пару минут из толстого гобелена высунулась светящаяся голова, похожая на облачко ионизированной плазмы. Деф спустился ниже, убедившись, что я один, пропищал:
- Я здесь.
- Наконец-то сможем заняться самым важным, - сказал я.
Он пропищал:
- У вас все важное… Суетливые вы какие-то…
- Это да, - согласился я. - Многие не умеют отличать важное от пустяков. Но я умею! Потому что важным занимаюсь я, замечательный, а все остальные - какой-то хренью. Слушай, настала пора тоннеля.
- Какого?
- Ты сам говорил про тоннель, - напомнил я. - Который под Хребтом. Соединяет эти земли и те… которые там, на той стороне.
Он сказал лениво:
- А-а… И зачем он?
- Как зачем? - удивился я. - Соединим те земли и эти!
- А зачем?
- Что зачем? Соединять?
- Да.
- Ну, чтобы общаться проще. Возить товары туды-сюды, туды-сюды… Это же классно! Самим ездить проще.
