К нам уже бежали два быстрых демона и, не раздумывая, прыгнули на гиганта. Он пошатнулся, но устоял, правая рука захватила одного из повисших на плечах. Тот закричал, шкура лопнула, обнажив красное мясо, брызнула кровь.
Я торопливо поднялся, в голове бьют колокола, сорвал с пояса молот. Гигант содрал с себя второго и безжалостно раздавил, наслаждаясь властью над противником. Демон страшно кричал от боли, кости трещали, перемалываясь в мелкую гальку.
Молот ударил гиганта в грудь, однако тот лишь покачнулся и отступил. Не веря себе, я поймал молот и метнул снова. Гигант снова устоял, для равновесия сделав шаг назад.
- Все назад! - велел я набежавшим демонам. - Он мой!
Они остановились, глядя исподлобья, готовые броситься в любой момент. Сцепив зубы, я начал осторожно отходить в сторону, все время бросая молот, выхватывая из воздуха и снова бросая. Гигант разворачивался ко мне лицом, пытался сделать шаг, но сокрушающие удары заставляли его отступать…
…Последний удар сотряс, как удар дровосека дерево. Гигант отшагнул для равновесия, но споткнулся о невысокий бортик колодца. Огромные руки затрепыхали в воздухе, как крылья стальной бабочки, стараясь удержать равновесие. Тяжелое тело качнулось и ударилось в ровную гладь воды.
Брызги взлетели едва не до самого свода. Я поймал молот усталой дланью и сказал хрипло:
- Успешного плаванья, Василий Иванович!…
Серфик пропищал в ужасе:
- Этот колодец идет до самой преисподней!
- Лучше глубоко тонуть, - сказал я, - чем мелко плавать. Вперед, канальи! Это что, восьмой этаж?… Ничего, пешком полезно!
Глава 7
Этот зал показался музеем палеонтологии: исполинские скелеты динозавров, птеродактили, с распростертыми крыльями подвешенные к потолку, бронированные травоядные, но спустя мгновение я сообразил, что не было таких динозавров, как и всех прочих, застывших здесь в страшных позах.
- Ах ты, евгеник гребаный, - прошипел я. - Ах ты, доктор Менгеле… Да тебя от имени зеленых можно распять прямо на стене во имя гуманизма и милосердия…
Серфик носится вокруг, словно пчела вокруг ворующего мед медведя, пищит возбужденно, я оглядывался по сторонам озверело, противника не видно, побежал дальше. Демоны нестройной толпой понеслись следом, стуча копытами, когтями, хвостами и гремя чешуей.
Я вбежал в следующий зал, где сразу перешел на робкий шаг и ощутил, что начинаю говорить шепотом. Стены здесь не стены, а каждый дюйм - статуи, барельефы, даже толстые полуколонны, выступающие из других архитектурных излишеств, от пола и до свода из оскаленных морд, разинутых пастей, шипастых хвостов и разинутых клювов.
Из-за синего света почудилось, что попал в зимнюю ночь, когда именно такая вот холодная синь, нет летучих мышей, зато волки стаями, хозяева не только леса, но и деревень.
В своде узкая щель, струится свет, но и он странным образом превращается в холодно-синий.
На той половине зала не колодец, а целый бассейн, оттуда медленно поднимаются, не тревожа воды, крупные шары с металлическим блеском на мокрых боках. Их словно бы уносит ветром ввысь и в сторону. И кажется, я такие странные шары пару раз видел именно на Севере.
Я прокричал в недоумении:
- Но где же Верховный Маг? Почему не вмешивается?
Сферфик пропищал:
- Для него наше вторжение слишком мелко…
Я охнул.
- Все еще мелко? Он что, бог?
- Он маг, - пояснил Сферфик грустно. - Он властелин демонов.
- Но он же видит, что разносят его дворец!
- Восстановит его щелчком пальцев. Может быть, ему просто интересно, куда добежим. Может быть, занят разгадками магических книг и не желает отвлекаться на пустяки.
Я прорычал:
- Ничего, мы ему покажем пустячки! Ты не можешь посмотреть, что он делает?
Он даже отпрянул в испуге, я едва расслышал его дрожащий в ужасе голосок:
- Ни один демон… никто-никто не может видеть мага, когда он закрывается магическим плащом!
- Если плащ не дырявый, - ответил я. - Кажется, этот этаж последний?
- Не знаю, я ничего не знаю! Я ма-а-а-аленький…
- Зато удаленький, - подбодрил я. - Ты со мной, а это, считай, геройство.
На той стороне зала богато украшенная дверь из двух створок, на засове, а в петлях кокетливо размалеванный фигурками висячий замок.
Я посмотрел подозрительно, дверь слишком декоративная, чтобы выдержала натиск, и замок какой-то несерьезный. Я взвесил его на ладони, сараи запирают на пудовые, а здесь не сарай…
- Что-то магическое? - спросил я.
Демоны за моей спиной смотрели тупо, вперед протолкался один огромный, как бык, и тяжелый, как носорог. Не говоря ни слова, он нагнул массивную, как валун, голову и ринулся на дверь.
Я крикнул запоздало:
- Погоди, вдруг там сигнализация…
Он ударился всем телом, замок треснул и рассыпался. Половинки начали распахиваться, блеснула молния, и грянул гром. Слепящая молния ударила в демона. Он закричал в смертельной муке, колени подогнулись, рухнул, весь объятый холодным синим огнем, а еще через пару мгновений его тело рассыпалось на куски, и крик оборвался.
Похожий на него демон, перепрыгнув через собрата, ворвался в зал, за ним вбежали такие же крупные и пылающие яростью. Я крикнул разлетевшимся осколкам:
- Мы отомстим и за тебя, друг!… На обломках самовластья напишу ваши имена!…
Мы оказались в странной исполинской пещере, похожей на каверну в огромном куске металла. Высокий свод в стальных блестящих сталактитах, стены неровные, словно мы в беззубом рту старика, стены в неприятных наплывах и наростах, металлический пол в странных наледях, будто расплавленное железо вытекало уменьшающими порциями и застывало, как лед.
Слишком много металла, мелькнула мысль. Ни одна цивилизация не может столько выплавить, а здесь все железо и железо…
Вспыхнул яркий свет. В центре зала повисло призрачное лицо размером с шар монгольфье. Стены просвечивают, но я отчетливо видел поры на мясистом носу, глубокие носогубные складки и запавшие глаза под седыми кустистыми бровями.
- Кто посмел? - раздался могучий объемный голос.
- Ты искал меня всюду? - закричал я. - Теперь тебя ищу я!
Гигантское лицо искривилось в усмешке.
- Ого, какие речи… Таких вообще не слыхал. Откуда ты, насекомое?
- Это неважно! - крикнул я. - Важнее то, куда отправишься ты. Вперед, ребята!… Если враг не сдается, его уничтожают. Добьем фашистскую гадину в ее логове.
Глаза прищурились, еще без гнева, но уже в раздражении.
