В залах пусто, но не продохнуть от приторного аромата женских притираний. Мы двигались достаточно решительно и догнали убегающую толпу, что ломилась в боковые двери.
Я нарочито придержал шаг, придворные моментально рассосались, словно просочились сквозь стены.
Макиннон сказал утешающе:
- Далеко не убегут. Сэр Минорд по вашему указанию перекрыл все входы и выходы. А мы потом всех переберем! Я им все припомню…
Перед дверьми в королевские покои справа и слева на полу блестят позолоченные церемониальные алебарды. Я вспомнил, с каким великолепным пренебрежением к любому стража скрещивала сверкающие лезвия перед непрошенными гостями. Как быстро меняется погода…
В сторонке все еще покачивается сброшенный шлем с пышным султаном. Макиннон не утерпел и сильным пинком отправил его в дальний угол.
Эльрих в нерешительности остановился перед дверью. Герцог тоже заколебался, и тогда я показал, как заходят настоящие мужчины.
Створки двери от могучего пинка распахнулись, как крылья бабочки, ударились там о стены и затрепетали с трусливым дребезжанием.
Я вошел с каменной мордой и выпяченным подбородком, шаги тяжелые и решительные, во взоре непреклонность и ясно читаемое: ну-ну, возрази мне кто, возрази!… Давно никого в бараний рог не гнул, руки исчесались.
Король Ганелон на том же троне, за его спиной трое телохранителей, справа в полупоклоне застыл трепещущий советник, непонятно кого из нас больше страшится.
- Не спится? - спросил я почти ласково. - Ночь на дворе!… Никак военный совет?
Советник проблеял пугливо:
- Нет-нет, никак нет…
Я посмотрел на Ганелона и сказал еще миролюбивее:
- Ну вот я и вернулся, Ваше Величество… У вас есть что сказать в свое оправдание?
Он смотрел на меня, как затравленный зверек. Лицо его, уже бледное, стало синим, как у дохлой ощипанной курицы. Под моим взглядом он медленно поднялся, как кролик перед огромной коброй, но спина осталась согнутой.
- Я… я… король…
- Уже нет, - сказал я без всякой злости. - Слезай оттуда. Ты смещен. А сейчас решим насчет твоей судьбы.
- Предлагаю повесить, - бухнул Макиннон бесстрашно. Посмотрел на меня и поспешно поправился: - Но можно и просто удавить. Хоть здесь, хоть в подвале.
Ганелон поспешно отступил от трона на несколько шагов. Эльрих, без нужды поддерживая герцога, провел его к освободившемуся креслу. Герцог опустился на трон без охоты, даже с выражением гадливости. Я подумал, что сиденье не остыло от задницы младшего братца, а то и запашок остался, а герцог все-таки чистюля. С другой стороны, надо ковать железо, пока горячо, все неловкости этого дня спишутся на импровизированность действий, решительность и натиск.
Телохранители Ганелона остались за троном, как и стояли. Вид у них таков, что охраняют Людвига, хотя, думаю, Эльрих сменит их всех, а советник то смотрел умоляюще на Ганелона, то искоса поглядывал в нашу сторону.
Я отвесил поклон герцогу.
- Ваше Величество, я, маркиз Ричард Длинные Руки, кланяюсь вам от всего маркизата Черро.
Телохранители поняли ситуацию раньше Ганелона, вытянулись и стукнули тупыми концами копий в пол, глядя на меня преданно и в ожидании указаний.
Людвиг поморщился, не любит показухи, тоже мне король, а Эльрих приказал советнику жестким голосом:
- Быстро сюда королевскую корону! И знаки власти.
Тот исчез, Людвиг сказал усталым голосом:
- Ганелон, никто тебя не повесит и не удавит, это я тебе обещаю. Во всяком случае, я не позволю. Разумеется, насколько смогу. Но ты должен понять, отныне ты не только потерял королевскую власть, но и стал нежеланным человеком в королевстве.
Ганелон вперил в него яростный взгляд, раскрыл было рот, но с несвойственной ему жесткостью в голосе заговорил Эльрих:
- Сэр Ганелон, вам надлежит в течение суток покинуть королевство Гессен. Если останетесь, а также позже тайно или явно попытаетесь проникнуть на земли королевства, вы будете преданы смерти там же, на месте.
- Без добавочного суда и следствия, - уточнил Макиннон.
- Совершенно верно, - подтвердил я.
Телохранители, повинуясь моему взгляду, подхватили свергнутого короля под руки и потащили из зала. Едва за ними захлопнулись двери, примчался советник с короной в дрожащих руках и горностаевой мантией.
Эльрих выхватил корону, бережно водрузил на Людвига, а мантию набросил ему на плечи. Людвиг все еще вздыхал и морщился, словно не желает участвовать в этом спектакле, но приходится. На меня бросил злой и хуже того - укоризненный взгляд.
- Надо, Ваше Величество, - сказал я со вздохом. - На меня не указывайте, я тоже бросаю ломать и начинаю строить. Ну, как смогу… Уже скоро. В самом деле, скоро. Вот доломаю по мелочи, и сразу… да. Вперед и с песней! Я уже почти готов.
Он вздохнул.
- Вы да, готовы. Сэр Ричард, я плохо представляю, какой из вас строитель. И что за чудовище построите!
- Почему обязательно чудовище? - запротестовал я.
Он пожал плечами:
- У вас слишком много силы.
- Это плохо?
- Смотря для чего, - буркнул он.
- Ну… строить, понятно.
- Строить… Вы где собираетесь строить? В маркизате?
В воздухе повисло напряжение, Эльрих застыл и чуть сгорбился, Макконнан смотрел на меня с ожиданием в глазах.
Я ответил медленно, подбирая слова:
- И в маркизате тоже… Ваше Величество, мои планы обширны. Даже чересчур обширны. Меня самого они пугают и временами ввергают, да. Насчет маркизата хочу сразу расставить точки над i. Ваш младший брат от недостатка опыта закусил удила и понесся по рытвинам вседозволенности монарха. Не знаю, как насчет хитрости и коварства, но мудрости ему недоставало, это ясно. Надеюсь, его взгляды на лишение привилегий маркизату для вас абсолютно неприемлемы?
Людвиг смотрел на меня исподлобья, взгляд стал недобрым. Я чувствовал, как ему оскорбительно ощущать себя прижатым к стене, но и сам не сводил с него испытующего взгляда.
Эльрих сказал торопливо:
- Сэр Ричард, я уверен, что привилегии маркизату Его Величество Людвиг сохранит и упрочит.
Я ответил хмуро:
- Я могу отлучиться надолго и… далековато. Так что не всегда смогу проследить, как здесь и что. Потому хочу быть абсолютно уверенным. Ваше Величество, предыдущий король что-то там такое возжелал насчет изменений в маркизате, привилегиях, пожаловании титулов графам и баронам… В связи с этим странным желанием я хотел бы смиренно уточнить, какие именно привилегии вы желаете добавить маркизату?
Осунувшийся и расстроенный, Людвиг слабо махнул рукой:
