Он умолк, глядя испытующе. Я подавил рвущийся из себя ликующий крик, это же не из меня он рвется, а только из части меня, что не есть еще все я, переспросил:
- Насчет власти над континентом?
Он кивнул:
- Да.
- Я готов, - ответил я.
Он смотрел внимательно.
- Мне показалось, вы не горите желанием стать ни королем в Гессене, ни Верховным Магом… Вообще вас власть вроде бы не привлекает?
Я сдвинул плечами.
- А есть люди, которых она не привлекает?… Просто не хочу просто жить-поживать и добро наживать. Это я уже перерос. Удивительно, но в самом деле перерос, чего сам не ожидал. Даже не заметил, когда перестал на собственных соплях поскальзываться… А в королевствах, вроде Гессена, другого не остается, как жить и поживать. Я не знаю, что делать с людьми, у которых вообще нет стимула трудиться, учиться! Если попробовать нажать - убегут к соседям. А вот в пределах континента не побегают, везде достану. Правда, еще не представляю, как их заставить, но у императора иные возможности.
Он кивнул с одобрением в глазах.
- Теперь понимаю. Хотя, конечно, все равно не могу понять, почему отказались от власти над демонами. Однако власть императора в самом деле от королевской отличается не тем, что власти больше, а власть… качественно иная. Я рад, сэр Ричард, что вы имели возможность подумать… и приняли решение сами.
Я буркнул:
- Ну еще бы. Попробовал бы кто принять за меня! Я и против своих же решений бунтовать ухитряюсь.
Дьявол смотрел глубоко запавшими глазами.
- Я рад, - повторил он, - что вы убедились во всем сами. Это мое правило - человек свободен, и никто и ничто не смеет навязывает ему свой выбор. Человек выбирает сам. Теперь остается определить степень вашего… гм… отношения. Степень вашей готовности, глубину убеждений!
Я насторожился:
- Глубину?
- Да, - ответил он. - да, глубину. Вы хорошо знаете, как большинство ратует «за», тут неважно, за что, и знаете, как это большинство трусливо отступает, если требуется прищемить хотя бы пальчик.
Я пожал плечами:
- Люди есть люди.
Он расхохотался, кивнул:
- Все верно. Они поступают согласно своей природе, я их не виню. Все правильно. Но большинство и не годится для великих дел, для решения важных вопросов, для важных постов. Сам понимаете, сэр Ричард, человека с характером и убеждениями простого земледельца нельзя сажать на королевский трон. Сразу же начнутся такие нелепости! Королевство развалится, крестьяне начнут голодать, вспыхнет взаимная и бессмысленная резня…
Я ощутил холодок по всей поверхности тела. Поинтересовался как можно более спокойным голосом:
- И чем же определяются… или проверяются, если точнее, качества людей, которые идут с вами?
Он развел руками:
- Ритуалами, чем же еще? Ритуалами!
- Ритуалами, - повторил я. - Ритуалы - прародители тестов? Никогда бы не подумал… Хорошо, я готов пройти через любые ритуалы. Человеку, который прошел бесчисленные тесты… как профессиональные, как и всякие любительские, уж ритуалы для такого… гм… Называйте день, время, условия. Надо ли учить масонский словарь или приходить с лопаткой каменщика? Черный плащ и маска?
Он коротко усмехнулся:
- Можно в черном плаще и под маской, но можно и без них. Это уже люди из необходимого ритуала сделали театр. Так вы готовы?
Я чувствовал напряжение, что сковало весь мир. Я задержал воздух в груди, сердце вообще вроде бы перестало стучать, сказал решительно:
- Готов!… Я вообще-то иногда на такое готов, что самому страшно.
Он коротко усмехнулся:
- Тогда я пойду кое-что приготовлю. Желаю здравствовать, сэр Ричард!
- И вам не хворать, - ответил я автоматически.
Он исчез, нарочито оставив запах огня и серы. Чувство юмора у Самаэля такое своеобразное, хотя для меня мог бы что-то поновее. Правда, тогда не было бы этой ощутимой издевки.
Радостная дрожь сотрясала меня, как ребенок картонную коробку с позвякивающей внутри рождественской игрушкой. Император!… Это же запрыгнуть сразу на этаж, минуя десяток ступеней. Там иные возможности, которых нет и не может быть у королей.
Император в самом деле сможет проводить реформы, положить начало книгопечатанью, основам науки и научного познания, а также защитить свои реформы, если кто посмеет где-то вякнуть против. Император - это реальная мощь и сила…
Я торопливо вызвал Серфика, спросил в нетерпении:
- Слышь, крылатый поросенок, а ты можешь сам явиться и сообщить, когда Кетланпахлаванерконкозер восстановится в вашем аду? А то все боюсь, что мои команды его дергают и мешают процессу заживления.
Он пискнул:
- Нет! Не могу.
- Почему?
- Не знаю. На то воля творцов.
- А-а… Что за дурь, не подумали. А если я прикажу тебе?
Он подумал, развел крохотными ручками:
- Не получится. Я должен сперва явиться в этот мир. А потом выполнять приказы.
- Так вот и приказываю тебе!
Он встрепенулся:
- Позвать?
- Не сейчас, - сказал я сварливо. - Потом, когда он восстановится. Не хочу дергать, пока он еще не транспортабельный.
- А он тогда и не услышит, - заверил Серфик. - Господин, позволь мне сказать еще, что ты не спрашивал?
- Давай, - сказал я обрадованно. - Я заметил, тебе дадена чуть большая свобода. Наверное, как раз потому, что в тебе нет силы… Предосторожность? Не знаю… В общем, выкладывай.
- Господин, - пропищал он, - уже все демоны нашего мира знают, что ты отпустил на свободу всех-всех своих демонов!… Там такое творится…
- Что?
- Все хотят с тобой говорить.
Я зябко передернул плечами.
- Нет уж. Я тут подумываю серьезными делами заняться, скоро вообще от меча откажусь. Ну там, благотворительный фонд открою или еще как-то буду грехи перед обществом замаливать… Украденное не верну, но фонд своего имени открою! Так что цесарю - цесарье, а демонам… ну, что там у вас, мне чужого не надо.
- Господин, они очень просят!
- Скажи, я занят.
- Но они там страдают. Они очень хотят с вами поговорить!
Я скривился:
- Вообще-то нельзя, но если очень хочется, то можно. Ладно, зови. Снова установишь связь?
- Это не я, это Четыврестацкнаеранненный устанавливает. Другие не могут…
- Ладно, - сказал я, - только недолго. Я тут скоро вообще стану недоступен простому народу. А демоны по развитию где-то между простолюдинами и их домашними животными.
