- Сегодня же подготовить призывы, - распорядился я, - завтра с утра разослать гонцов! Все владетельные лорды должны быть оповещены о начале новой эры счастья. В смысле, я вступаю в свои права, как гроссграф. Кто это признает, должен присоединиться лично со своим войском либо выставить вместо себя достойного военачальника. Достойность буду определять лично. Нейтралов трогать не будем… пока, но и доли при разделе добычи не получат, это уж точно.
- А как объяснить сам поход? Против кого?
- Против активных противников интеграции в демократическое общество, - объяснил я. - Против сепаратистов! По всей Армландии должны быть единые законы, единые пошлины, единые суды и понятное всем право. А те лорды, которые отстаивают свободу на ведение войны против соседей или на собственные таможни на границах своих владений, могут потерять эти права вместе с головами.
- Круто, - пробормотал Альбрехт. - Нет-нет, я не возражаю! Более того, считаю верным, однако…
- Что?
- Однако так можно восстановить против себя и сторонников, - заметил он осторожно.
Я оглядел молчащих рыцарей. Безщитовые, понятно, поддерживают меня безоговорочно, им терять нечего, но гонцов отправим именно к владетельным, а этим предстоит отказаться от ряда прав и привилегий.
- Обойдется, - заверил я, но чувствовал во внутренностях предательский холодок. - Должны же преимущества перевесить мелкие потери?
- Ничего себе мелкие, - пробормотал Альбрехт, но громко сказал: - Да, сэр Ричард, я сам прослежу, чтобы послания были составлены в надлежащем виде. Уважительно и вместе с тем твердо.
Я кивнул, оглядел рыцарей.
- Какие есть вопросы? Давайте сейчас! В походе надо утверждать наши идеи, а не считать ангелов на острие иглы!
Растер спросил удивленно:
- А сколько их там?
- Вот-вот, - сказал я строго, - с этого и начинаются всякие там. В смысле, умствования и брожения. Этого ни в коем случае нельзя допускать… на этапе становления государственности. Потом да, можно. Контролируемые сверху! Сейчас - низзя.
Глава 3
По дороге заглянул к Миртусу, в самом деле сознание хочет взять реванш за сокрушительное поражение на Юге, и меня просто дергает от желания двигаться. Куда-то ехать, мчаться, что-то ломать и крушить, разносить к чертям собачьим… ах да, я же начинаю строить!
- Ты сообщил своим собратьям? - спросил я настойчиво. - В смысле, таким же исследователям этого мира. Напиши, если кто не решается сразу все бросить и переселиться под мою милостивую длань… это рука у меня такая, понял?… пусть совершит ознакомительную поездку, расходы я оплачу.
- Что им обещать? - спросил он недоверчиво.
- Повтори, что не буду требовать философского камня, - ответил я. - Что для меня вообще не надо искать способы превращать свинец или олово в золото. И вообще чудесами не занимаемся! Будем осваивать основы фундаментальных наук.
Он кивнул, но во взгляде оставалась прежняя настороженность всеми гонимого чудака за его чудачества.
- Я все сделаю, господин.
Я кивнул и вышел из подвала. Барон Альбрехт, сэр Растер и Макс уже ждали меня в моих покоях. Макс чинно сидит у двери, барон развалился в кресле за столом, сэр Растер бродит вдоль стен и критически осматривает картины, громко выражая недовольство, что мало батальных сцен, а слишком много деревьев, замков и толстых баб, как будто это и так не осточертело.
Макс вскочил при моем появлении, барон встал и сообщил с непроницаемым лицом:
- Ваш указ о сборе войска разослан. Какие еще пожелания?
- Подождем ответа, - сказал я. - Кто знает, кто откликнется… Да и откликнутся ли вообще.
Он усмехнулся:
- Я достаточно прозрачно намекнул, что делить пирог будут только между теми, кто участвовал в борьбе за единство Армландии.
Я сказал в бодром нетерпении:
- Тогда начнем с главного…
- Да, - откликнулся сэр Растер ликующе, - мудрое решение! Наливайте, сэр Ричард, уже глотка пересохла.
Макс посмотрел с укором, а барон произнес с некоторым непониманием:
- Сэр Растер, вы только что там внизу вылакали целый кувшин вина!
- А подъем по лестнице? - парировал Растер. - Я почти вспорхнул! Все испарилось.
Я расстелил на столе карту, Макс первым бросился прижимать края, а я повел ладонью над центральной частью, все внимательно следят за моими пальцами.
- Пока что, - произнес я государственным голосом, - Армландия - государство. Можно еще - страна. На державу не тянет, хотя, если очень хочется, то можно. А вот отечеством называть пока рано. У нас мирный период истории. Это когда придет необходимая пора напасть на кого-нибудь, тогда назовем его отечеством. Даже Отечеством! И призовем народ на защиту… даже если это будет далеко от священных границ Богом избранной Армландии.
Альбрехт пробормотал, морща лоб и двигая бровями:
- Отечество - это когда готовимся убивать множество людей… страна - когда пасем овец, государство - когда торгуемся с другими королями, держава… гм… когда требуем уступить нам какие-то пограничные земли?
- Браво, - сказал я. - Барон Альбрехт, вы меня все больше поражаете. Как цепкой деловой хваткой, так и точными формулировками.
Он хмуро улыбнулся.
- Нет, сэр Ричард, это ваши формулировки. Особенно меня поразило ваше определение Отечества… Это то же самое государство, но когда нужно послать массы людей на смерть, оно уже Отечество!
Растер пробасил гордо:
- Мы же рыцари!
Я ответил со скорбным вздохом:
- Я ведь этот, как его… политик, мать вашу… Все средства хороши для величия державы. Даже такие грязные, как демократия и политкорректность, если это позволяет быстрее развиваться, укрепляться и вбивать другие страны в землю по ноздри… лучше всего экономическими методами.
- Это как? - спросил барон с непониманием.
- А чтоб еще и благодарили за помощь, - объяснил я. - Чем выше уровень общества, тем тоньше методы ограбления соседей.
Он сказал восхищенно:
- Неужто можно так, что каждый сам приносит и спасибо говорит?
- Именно так, - подтвердил я.
- Господи правый, - охнул он, - вот бы дожить до такого времени!
- Все в наших руках, - заверил я.
Макс молчал и только следил за мной настороженно-восхищенно. Улавливает даже больше, чем барон, но понимает пока что намного меньше. Зато у Растера никаких вопросов, уже следит за моим пальцем и видит победно скачущую тяжелую кавалерию, слышит скрип телег обоза, ноздри подрагивают, улавливая аромат горящего дерева и запах поджаренного на костре мяса.
