Плахов понуро воротился в каюту. Егор как раз принялся разливать кофе. Анастасия, все с тем же восторгом глядя на Вангувера, щебетала:
– Расскажите, как вы выучились всем этим премудростям?
– Меня за границу учиться отправил еще батюшка, – начал свой рассказ фокусник. – Но склонности к наукам я не приобрел, зато вечерами меня часто развлекал хозяин таверны, который за свою жизнь нахватался всего понемногу. Но главное, он умел выделывать разные фокусы. Посетители чаще заходили к нему не поесть, а лишь полюбоваться чудесным искусством. Я перенял от него многое. Как и его дочь, Кэт. Когда старик умер, таверну продали за долги, а мы вместе с Кэт отправились по городам показывать наши нехитрые представления.
– А драться вы выучились тоже у трактирщика? – не удержался Плахов.
– Насколько я слышал, – как бы не замечая колкости, ответствовал Вангувер, – в молодости он ходил на кораблях и даже был в плену у пиратов. Хотя я склонен думать, что на самом деле он сам был пиратом, удалившимся от дел на покой.
Тут уж в разговор с возмущением вмешался Сигвард:
– Ви учились у пирата обманывать людей этими пошлыми шутками?
– Не будьте столь категоричны, – дружелюбно улыбнулся фокусник. – Я же сказал, что не исключаю, что он был пиратом, но утверждать этого не могу, так как не имею доказательств.
– Истинный джентльмен может сразу определить, пират перед ним или честный человек, – отрезал капитан и насупился.
– А по-моему, ваши фокусы очень забавны, – возразила Анастасия. И немного кокетливо спросила: – Вы научите меня?
– Непременно, сударыня, – галантно склонил голову Вангувер, лукаво глянув на Плахова.
"Только бы не сорваться", – подумал Семен, а вслух крикнул:
– Егор! Приготовь трубку!
Но военная выправка многого стоит. Наш герой выдержал и этот вечер, и следующее утро, и не только не сорвался, но был вежлив, держался с достоинством, хоть и немного суховато, зато не уронил себя ни в глазах любимой, ни в глазах гостя.
А те наслаждались обществом друг друга, солнечными лучами, красотами моря. Погода выдалась отменной, и после завтрака Анастасия с Вангувером предпочли коротать время на палубе, весело наблюдая за стайкой резвых дельфинов, пристроившихся следовать тем же курсом, что и их фрегат.
Картинка и впрямь была забавной, даже Егор позабыл про дела и замер в сторонке, у борта, выпучив глаза на невиданных морских зверюг. Из забытья его вывел голос Плахова:
– Этот человек, Вангувер, ты знал его раньше?
– Так, Ваша милость! Его сам Ушаков пытался поймать.
– Да ну? – переспросил Семен.
– Вот те и ну! – Тут Егор оглянулся на фокусника и понизил голос: – Да только сдается мне, что пока он не захочет сам, вряд ли кто его словит.
– Это почему же? – насторожился наш герой.
Егор еще раз покосился на Вангувера и еще тише доложил:
– Он, Ваша милость, похоже, с нечистой силой знается.
– С кем? – удивился Плахов.
– С нечистой силой, – твердо сказал слуга и на всякий случай перекрестился.
Узнать, из чего богобоязненный Егор сделал такое мудреное заключение, Семену так и не удалось. Их беседу прервал внезапный окрик рулевого:
– Корабль слева по борту!
Все посмотрели в ту сторону. Действительно, вдалеке явственно обозначился силуэт фрегата. Судя по его свернутым парусам и по тому, как быстро он приближался, капитан Сигвард сделал вывод, что неизвестный корабль дрейфует. Прошло несколько минут ожидания, и вот уже загадочное судно оказалось настолько близко, что стало вполне достижимым на шлюпках. Из соображений безопасности капитан отдал команду лечь в дрейф.
Все собрались у левого борта и пытались разглядеть хоть малейшее движение на палубе чужого фрегата. Но тщетно: ни одна живая душа не давала о себе знать.
– Смотрите! – вдруг вскрикнул один из матросов, заметив порванный парус и струйку дыма в районе юта.
– Он как будто… брошенный, – подытожил рулевой, по праву считая эту находку своей.
Надо выяснить, что там случилось, решил капитан, но тут же вспомнил, что он уже не волен единолично принимать решения. Пришлось смиренно ждать вердикта Плахова.
– Лодку на воду, – распорядился Семен и приготовился сам осмотреть загадочное судно.
Глава 16,
о странной находке
Шлюпка ударилась о воду. Весла заработали, и совсем скоро несколько моряков, капитан и Плахов подплыли вплотную к таинственному судну. Молчаливой громадой оно возвышалось над гладью моря, лишь поскрипывание снастей нарушало зловещую тишину. Моряки принялись креститься. Шлюпка медленно заскользила под бортом. Наконец Плахов заметил веревочную лестницу, что была спущена с брошенного корабля. Он ухватился за веревку и начал молча подниматься по ней, капитан и матросы последовали его примеру.
Уже на палубе Плахов вытащил пистолет. Жутковатая тишина прерывалась перекатыванием пустого бочонка, скрипом снастей да плеском воды за бортом. Повсюду виднелись следы ожесточенной борьбы, но ни одной живой души не было вокруг. Прибывшие настороженно прошлись по палубе. И вдруг громкий хруст разорвал тишину. Один из матросов чуть не подпрыгнул от неожиданности. Плахов и капитан резко повернулись и наставили пистоли на виновника происшествия. Им оказался их собственный юнга, который нечаянно наступил на скорлупу брошенного кем-то ореха. Юнга виновато пожал плечами.
Семен решил, что все объяснить сможет бортовой журнал, который велся на всех судах. Он медленно направился в капитанскую каюту, Сигвард шел следом. Брошенные вещи, открытый капитанский сундучок – все говорило о том, что корабль покидали в спешке. Заветный корабельный журнал Плахов нашел на полу. Он чудом уцелел. Его страницы были обуглены, последняя запись, сделанная на английском языке, так и осталась незаконченной: «…Вторые сутки пытаемся уйти от пиратского корабля. Капитан погиб в первой перестрелке. Команда перестает слушаться… запасы пороха на исходе. Пираты неоднократно кричали, что не тронут никого, если им дадут беспрепятственно забрать груз…»
