И тем не менее, если бы Уотсон более внимательно относился к некоторым фактам, это облегчило бы задачу исследователей шерлокианы. Правда, в этом случае толкователи были бы лишены приятного развлечения: размышлять о возможных интерпретациях.
Однако недостаток точности с лихвой компенсируется другими, более важными свойствами Уотсона как автора, что подтверждает неувядающая слава и всемирная популярность его рассказов.
Глава шестая
Дни на Бейкер-стрит
1881–1889
Я не знал большего наслаждения, как следовать за Холмсом во время его профессиональных занятий и любоваться его стремительной мыслью. Порой казалось, что он решает предлагаемые ему загадки не разумом, а каким-то вдохновенным чутьем, но на самом деле все его выводы были основаны на точной и строгой логике.
Уотсон, «Пестрая лента»
В повести «Собака Баскервилей» Холмс утверждает, что к тому времени у него на счету было «пятьсот серьезнейших дел». Говоря так, он, вероятно, имеет в виду период с 1877 года, когда стал профессионалом, до 1888 года, то есть до расследования дела Баскервилей. Это очень много: в среднем по сорок пять расследований в год. Уотсон участвовал примерно в одной седьмой этих дел. Это ясно из начального абзаца «Пестрой ленты», в котором Уотсон упоминает «больше семидесяти» записей, которые он вел на протяжении восьми лет.
По крайней мере в данном случае Уотсон правильно приводит факты. Период их совместного проживания в квартире на Бейкер-стрит и начальная стадия отношений действительно длились восемь лет – со времени знакомства в начале 1881 года (вероятно, 1 января) до весны 1889 года. Той весной случилось событие, которое повлияло на жизнь обоих, особенно Уотсона, и могло положить конец их дружбе.
Менее точен Уотсон в другом высказывании, уже упомянутом во второй главе. Он утверждает, что из тех двадцати трех лет, когда Холмс активно занимался практикой, Уотсон участвовал в «семнадцати из них». Если за отправную точку взят «Этюд в багровых тонах» – первое расследование, в котором он сопровождал Холмса и которое имело место в марте 1881 года, – то они сотрудничали в течение девятнадцати, а не семнадцати лет.
По словам Уотсона, он вел записи более семидесяти дел этого периода (1881–1889), но написал на их основе не более четырнадцати рассказов (одна пятая), и упомянул еще семь.
Из-за проблем с датировкой невозможно установить точную хронологию расследований, которыми занимался Холмс в этот период. Правда, в некоторых случаях Уотсон привел даты, порой с восхитительной четкостью. Например, «Этюд в багровых тонах» отнесен к 4 марта 1881 года, а расследование, связанное с убийством Уильяма Кервина, имело место 26 апреля 1887 года – эту дату можно точно установить на основании фактов, изложенных в рассказе «Обряд дома Месгрейвов». Другие дела не так точно датированы. Расследование «Пестрой ленты» было проведено в апреле 1883 года, а делом, связанным с «Долиной страха», Холмс занимался, как утверждает Уотсон, в конце 1880-х.
В других рассказах указывается лишь месяц или время года, а в некоторых нет и того. И только с помощью доказательств, вытекающих из существа дела, – таких, как упоминание «нашей гостиной» или дата первой публикации, – расследования можно отнести к этому периоду. Некоторые комментаторы обратились к метеорологическим сведениям, а пытаясь установить дату дела о «Желтом лице», прибегли к такому временно́му ориентиру, как эпидемия золотой лихорадки в Атланте.
Однако можно попытаться установить хронологию дел рассматриваемого периода, хотя она ни в коем случае не является бесспорной и многие исследователи шерлокианы не согласятся с ней. Звездочки поставлены возле тех дел, в которых датировка несомненна. Дела, взятые в скобки, упомянуты в опубликованных рассказах, но не имеется их полной записи. Вопросительные знаки говорят сами за себя.
Полностью записаны четырнадцать дел, которые можно отнести к этому периоду. Семь из них связаны с убийством, причем в некоторых случаях убийств несколько; в четырех случаях преступления заключались в попытке убийства или мошенничества, в краже или незаконном заточении; в одном произошла смерть от несчастного случая, тогда как в двух («Желтое лицо» и «Знатный холостяк») преступление вообще не было совершено. Если делом Чарльза Огастеса Милвертона Холмс также занимался в этот период, то к списку можно добавить шантаж и убийство.
[33]
В девяти из этих четырнадцати случаев мотивом была алчность, в четырех – месть и в одном – страх.
Из семи дел этого периода, которые упоминались, но не были записаны Уотсоном, природа преступления может быть установлена только в трех. Это расследование скандала с Мопертюи, где речь идет о мошенничестве в международных масштабах; скандал в клубе «Патриций», связанный с непорядочностью полковника Эпвуда, – по-видимому, там была нечестная игра в карты; и дело о мадам Монпенсье, французской леди, ошибочно обвиненной в убийстве ее падчерицы, мадемуазель Карэр, которая впоследствии нашлась: она вышла замуж и жила в Нью-Йорке.
О других делах известно мало – за исключением того, что дело о Мэнор-хаус касалось человека по фамилии Адамс и было успешно завершено Холмсом. Холмс не приводит деталей дела о камеях Ватикана – только замечает, что по времени оно совпало со смертью сэра Чарльза Баскервиля в июне 1883 года. Что касается расследования, связанного с королем Скандинавии
[34]
, мы знаем только, что оно велось незадолго до дела «Знатного холостяка» и носило сугубо конфиденциальный характер. Между 1881 и 1889 годами Холмс занимался делом о «Втором пятне» и, возможно, тремя другими расследованиями: «Мнимая прачечная», «Дарлингтоновский скандал с подменой» и «Замок Арнсворт». Другие дела, имевшие место в конце этого периода, – убийство Трепова, трагедия братьев Аткинсонов и миссия по поручению голландского королевского дома – будут более подробно освещены в девятой главе.
По словам Уотсона, ему трудно было выбирать из списка, куда входило более семидесяти дел. Он предпочитал только те, что наилучшим образом иллюстрировали поразительный дар Холмса раскрывать преступления. В то же время он избегал сенсационных дел и тех, в которых факты были слишком незначительны или заурядны, чтобы удовлетворить его читателей. Однако Уотсон не всегда придерживался этого правила. Так, дело о «Картонной коробке», с двойным убийством и отвратительной уликой в виде двух отрезанных ушей, несомненно, следует отнести к категории сенсационных.
