К моему удивлению, в герцогстве набралось рыцарей и пешего войска, желающих присоединиться к походу, почти столько, сколько я привел из Армландии. Похоже, герцогство заселено гораздо более плотно, чем Армландия или другие северные королевства. Граф Ришар пребывал в колебании, еще не решив, хорошо или плохо, когда брабантцев так много, барон Альбрехт считал, что это опасно. Сэр Растер, напротив, не желал ломать над вопросами баланса сил голову, тут нужно идти вслед за противником и бить в хвост и гриву, а не, стыдно сказать, думать!
С каждым днем и даже часом прибывали из глубин герцогства отряды рыцарей. Наши рассматривали их придирчиво, я видел, как мрачнеет даже много повидавший граф Ришар, не говоря уже об остальных армландцах.
Я посмотрел на их лица, сказал с горькой иронией:
– Здесь нам дани не взять. Пойдем к тем, кто носит лапти.
Барон Альбрехт переспросил:
– Что носит?
Я пробормотал:
– Да вспомнил эпизод из истории моего… королевства. Очень поучительный. И подходящий к случаю.
Барон кивнул и продолжал рассматривать рыцарей герцогства, а простодушный Макс спросил наивно:
– Расскажете?
– Да, – сказал я. – Установив власть над одним племенем, потом над другим, князь с дружиной двинулся к третьему. Но когда увидели тамошних людей, обутых в сапоги, остановились, а потом и вовсе попятились. Князь и говорит своим: здесь нам дани не взять, пойдем к тем, кто носит лапти…
– Что такое лапти? – спросил сэр Растер.
– Обувь, – объяснил я, – делают из коры или вообще плетут из травы. Лучше всего из липы, там кора мягкая и снимается пластами. Вот из этой коры и плетут лапти. У князя-то и дружины было человек пять, вооружены вряд ли мечами, скорее – топорами, да и то плотницкими. А люди в сапогах – это уже следующий уровень технологии! Таких победить непросто. Это наш князь понимал и попятился. Потом, конечно, победил и соседние племена… Не он, конечно, а его потомки, когда объединенные племена начали развиваться и сами научились шить сапоги.
Барон Альбрехт первым нарушил ошарашенное молчание:
– Вы правы, сэр Ричард, как ни гадко это признавать. Когда у крестьян на ногах сапоги – это уже сигнал, что королевство богатое и сильное. Здесь наверняка все богаче, если даже у простых ратников такие доспехи, какие у нас носят разве что бароны… Потому вы правы и в другом: захватывать нужно как можно скорее, не давая опомниться. В открытой войне мы проиграем.
Сэр Растер воскликнул негодующе:
– Сэр Альбрехт! Что за пораженческие речи?
– Реальность, – ответил барон с тревогой в голосе. – Упаси нас Господи ввязаться в долгую войну с таким королевством!
Отец Дитрих собрал во дворе крепости почти все пешее войско и произнес жаркую речь, напирая на то, что вместе с варварами идут в бой исчадия дьявола: кентавры, грифоны, гарпии и прочие противные Господу создания. Посему не может быть жалости и снисхождения к такому врагу. Он должен быть истреблен так же нещадно, как уничтожаем все от дьявола.
Сэр Альвар выслушал, пробормотал довольно:
– Хорошо сказал. У нас в Фоссано все эти твари давно уничтожены.
А сэр Растер поинтересовался:
– А у кентавров бывает имущество? Я что-то не заметил.
– Плохо искали, – сказал барон Альбрехт с ехидцей.
– Я? – изумился Растер. – Плохо искал? Ну, барон, шуточки у вас какие-то странные…
Митчелл весело смотрел на Растера, их постоянно видят вместе, два сапога пара, произнес с сомнением и в то же время утешающе:
– Имущество вряд ли, если не считать их кольца, амулеты, зато у них есть самки! А священное право войны распространяется на любого противника…
– Гм, – сказал сэр Растер в нерешительности, – это вообще-то так… но с другой стороны… Впрочем, кто мы, чтобы пренебрегать священными обычаями? Но только надо таких привязывать, что ли… а то со спущенными штанами набегаешься… Все-таки на четырех копытах они бегают быстрее.
Зольмс услышал, сказал деловито:
– Там группе удальцов, ими командует некий Асмер, удалось захватить гарпию. Мне кажется, самка…
– Они все самки, – заявил Митчелл авторитетно.
Растер почесал в затылке.
– Гм, вообще-то да. Странно…
– Зато удобно, – возразил Митчелл бодро.
– Чем?
– А сэру Растеру, – объяснил Митчелл с радостным подъемом и блеском в глазах, – не надо бояться впасть в грех содомии! Раз самки, то по праву войны…
Лицо сэра Растера становилось все задумчивее. А сэр Альвар сразу загорелся, сказал горячо:
– А где там Асмер ее держит? Пойдемте! Мы в Фоссано живем, как дикари, стыдно сказать. Никогда не видели славных воинских обычаев во всей полноте и блеске!
Митчелл удивился:
– Ты исполнишь воинский долг?
– Нет-нет, – сказал Альвар поспешно, – но поможем сэру Растеру, если что. Подержим за лапы, чтоб не царапалась. У нее видел какие когти?
– Тогда связать, – сказал Митчелл деловито. – А то вырвется, а сэр Растер занят, некогда отбиваться…
Сэр Растер подумал, сказал с тяжеловесной задумчивостью:
– Вообще-то и молодое поколение надо приучать соблюдать священные нравы войны… В самом деле, пойдемте хорошенько рассмотрим эту… добычу. Посмотрим, настолько вы верны традициям воинских обычаев, завещанных нам великими предками.
Они удалились с веселым галдежом, некоторые рыцари потянулись следом, любопытствуя, только барон Альбрехт даже не повел глазом в ту сторону.
– Лорд Рейнфельс, – поинтересовался он, – а вы не идете смотреть, как исполняются древние воинские обычаи?
Рейнфельс поморщился.
– Граф Альвар, – произнес он сухо, – еще мальчишка. И слишком любопытен. Я все думаю над предложением сэра Ричарда. И хочу развить его в еще большей степени.
– Это как? – спросил барон Альбрехт чуть потеплевшим голосом.
– Мы просто армия под рукой сэра Ричарда Брабантского, – пояснил лорд Рейнфельс. – Герцогство Брабантское – часть королевства Сен-Мари, а в этом случае хоть династию меняй, хоть столицу переноси в герцогство – ничего страшного, так постоянно делается. Вон в Фоссано последние восемь королей вступили на трон, убив прежнего короля, а столицу переносили всякий раз в другой город!
Барон снизил голос:
– Но пока об этом говорить рано. Однако я вас прекрасно понимаю, лорд Рейнфельс. И отдаю должное вашей дальновидности.
– Сэр Жоашен, – сказал Рейнфельс любезно, – к вашим услугам.
– Благодарю вас, сэр Жоашен. Так вы в самом деле не хотите смотреть, как так с гарпией?
Оба расхохотались, Рейнфельс отмахнулся.
