В процессе настройки древнего агрегата Королев выкурил одну за другой пять сигарет, а Ровольт трижды уколол себе палец иглой, при помощи которой набирали код действия на панели. В красном свете фонаря по экрану бегали жучки замысловатых цифр и совершенно непонятных символов. Наконец эти древние знаки прекратили свои прыжки и ужимки, и вся площадь скругленного квадратика засветилась равномерно-тусклым синим светом, видимым и без фонаря.
– Нажимай, – сказал Королев, выпрямляясь. – Сгорим так сгорим.
Ровольт сглотнул слюну и вонзил иголку в нижнее отверстие.
Торварду показалось, что свет в рубке мигнул.
Ровольт этого не заметил.
Энергетики, удивившись непривычно нервному тону командира, вежливо доложили, что они тоже ничего не заметили и что генераторы тянут как ни в чем не бывало.
А пейзаж на экранах изменился, но ни Королев, ни Ровольт на экраны не смотрели – они спешили в восьмой десантный дек, где их ждали два готовых к вылету катера…
Тяжелый «ТР-200», крейсерские катера обеспечения, до отказа нашпигованные мощным вооружением, тускло поблескивали полированными черными тушами в ярком свете верхних плафонов. Здесь, в деке-восемь, их было двенадцать. Два, подготовленные к разведывательному полету, стояли под ребристой стеной громадного люка, за которым начиналась пыльная серая пустота, шланги сервиса уже закончили работу и спрятались в потолочные гнезда, экипажи приплюснутых монстров спешно занимали места в рубках.
На небольшом пятачке, висящем под потолком металлической пещеры, стоял трюмный инженер Баррет. Услышав гулкие шаги командира и старшего офицера, он повернулся к двери и вскинул руку к виску:
– Экипажи на местах, восьмой дек готов к шлюзованию.
– Спасибо, – кивнул на ходу Торвард. – Ступай на свое место, мы выходим немедленно.
Они спустились вниз и двинулись к своим машинам, огибая строй плотно стоящих запыленных черных громадин с имперскими крестами на косых атмосферных килях.
– На линии – предельная осторожность, – бросил Королев, ставя ногу на суставчатый борттрап. – Посмотрели – и назад.
Влажно зашипела плита округло изогнутого люка, закрываясь за спиной командира. Миновав короткий узкий ход, Торвард вошел в боевую рубку. Сидящие в креслах люди встали.
– Поехали, Годар, поехали. – Королев уселся в кресло первого пилота и потянулся к панели ручного управления. – Баррет!.. Начинаем шлюзование.
В потолке дека неслышно заработали могучие насосы, выкачивая из помещения драгоценный воздух. Через полминуты на пульте заморгал зеленый сенсор готовности. Серая стена на экранах сдвинулась в сторону и поплыла прочь, открывая катерам дорогу. Торвард нетерпеливо толкнул спаренную рукоять акселераторов и потянул штурвал. «Двухсотка», выстрелив с места, понеслась над темной пыльной равниной, круто забирая в высоту.
Спустя несколько минут на начавшем синеть горизонте появилось бледное голубое свечение, быстро переросшее в яркий бирюзовый серп.
– Прицел, – скомандовал Торвард, заставив свой катер повиснуть на месте.
– Готовить носовую батарею, командир?..
– Я сказал – прицел!
На центральном экране вспыхнуло мерно пульсирующее алое перекрестье. Несколькими ударами по сенсору Торвард сместил фокус системы наведения, теперь между моргающими красными нитями висел тот самый серпик… Горизонт прыгнул навстречу пилотам. Палец командира упрямо продолжал давить на сенсор, разрешение системы росло – серп занял собою весь экран, став ослепительно голубым, на нем прорисовались темные точки и разноцветные пятна. Баллистический компьютер, равнодушно булькая акустическим индикатором, продолжал отбивать ступени разрешения.
На экране появились облака – ниже, в пронизанной солнечными лучами дымке, лежал неровно изрезанный берег моря. Вот он ушел из фокуса, уступив место разноцветной чехарде кварталов большого города, стали видны улицы и яркое многоцветье крыш. Палец Торварда наконец поднялся над пультом.
– Ты видишь, Барт? – тихо спросил он. – Ты это видишь?
– Вижу, – ответил Ровольт. – Только я не могу понять, где это…
– Где – это уже не важно. Ты видишь аэропорт? Типичные реактивно-химические модели тех лет – мне кажется, я даже различаю эмблемы транспортных компаний. А наземные машины? По-моему, они в точности соответствуют дошедшим до нас изображениям…
– Да… если прогнать твою картинку через сканер в терморежиме, можно увидеть их тепловые моторчики. Будем возвращаться?
– У нас получилось! Ч-черт, кто бы мог подумать, у нас получилось, эта штуковина все-таки работает!..
Катера развернулись на месте и легли на обратный курс, возвращаясь к застывшей посреди мягкой серой пыли титанической махине «Валькирии».
Торвард поежился. В темной рубке было вовсе не холодно, но его морозило от мысли, что они промчались сквозь восемь столетий. Промчались?.. Он усмехнулся. Да, промчались. Хорошо бы не наткнуться на какой-нибудь исследовательский автомат, их тут летает немало. Хорошо бы не попасть в оптику внешних станций, которые гроздьями висят на орбите голубой планеты. Реклама в таком предприятии ни к чему. Бесшумно прийти и так же бесшумно удалиться, сделав свое дело, – в конце концов, они не делегация дружественной страны и даже не безобидные галактические торговцы.
Королев вздохнул и поднял глаза. На экране медленно рос удлиненный сигарообразный силуэт его корабля. Он стиснул зубы. Первая боевая операция, первая атака «Валькирии» началась.
Глава 3
Было сыро, холод казался еще более мерзким, чем влажные морозы привычной кассанданской зимы. Торвард проклинал туман, который наползал с моря, окутывал этот прекрасный, пронизанный каналами город. Впрочем, он ему нравился даже таким. Город казался чужим и знакомым одновременно, зачастую пробуждая в памяти странные, едва ли не подсознательные воспоминания и ассоциации.
Туман пах йодом. Совершенно не привыкший к холоду Ник Борзенц потихоньку начинал ворчать, а дела не шли, не хотели идти, словно и на них напала такая естественная в туманную зиму лень. Шло только время – они торчали на Земле уже полтора месяца, но в делах своих не продвинулись ни на метр.
И не возвращался Ровольт, канувший в пылающие войной сороковые годы этого страшного и буйного двадцатого века. Собственно, срок его возвращения был оговорен лишь приблизительно – два месяца, три месяца… и беспокоиться о нем не было причины.
Торвард думал о другом. Их первая и единственная пока попытка найти людей, способных организовать крупную (по здешним понятиям) партию ручного оружия разных типов, закончилась не самым лучшим образом. Пять обожженных трупов пришлось спустить в канал неподалеку от порта. Несчастные аборигены почему-то решили, что люди с таким странным акцентом отдадут им сверкающие камни за здорово живешь.
Дела не шевелились. Сбыть несколько камешков для приобретения средств на карманные расходы оказалось на удивление просто, а вот контакты с настоящей мафией – той, о которой на все лады трещали местные газеты, – не завязывались никак. Да и сама эта мафия выглядела как-то жалко. Здесь не практиковались ни массированные налеты на склады и банки, ни захват груженных минеральным сырьем судов, ни разгромы отдельно стоящих военных баз. Те, кого здесь громко называли гангстерами, не дотягивали до уровня мелких аврорских хулиганов – ни размахом своей скудной фантазии, ни уровнем убогой организации.
