– Ровольта! Что-то он не докладывает, сукин сын.
– Я как раз собирался связаться с тобой, – сообщил лорд-канцлер, откликаясь на вызов. – У нас все в порядке, работа закончена. Потери – три человека. Двое грэхемцев и один наш – из экипажа Милен. Что у тебя?
– Оставь у себя Эштона с людьми, а сам прыгай в катер и дуй в столицу. Тебе пора приступать к исполнению обязанностей – создавать правительство, суд и прочее. Давай, давай, давай, я уже устал беседовать со своими подданными.
Торвард сел в уютное вращающееся кресло, забросил ноги на стол и вытащил из кармана сигару – старую, оставшуюся еще из отцовских запасов, он берег ее именно для этого случая.
– Энджи, – произнес он вдруг севшим голосом, – вызови Бродли, поинтересуйся, как там у него дела… и сама, наверное, мотнись к нему, там нужно разобраться с заключенными. Выпускать никого нельзя, учти это! Всех ваших пленных распихать по камерам. Там немало кандидатов на виселицу, они мне очень нужны. Иди… возьми танк, что стоит под входом.
Странная усталость накатила на него волной – густой и тяжелой, и он не мог ей сопротивляться. Раскрыв аптечку, Торвард забросил в рот сразу две капсулы стабилизатора и откинулся на спинку кресла.
– Эй, – позвал он стоявшую возле окна девушку, – ты умеешь варить кофе?
– Меня зовут Кэти, милорд, – ответила она с улыбкой. – И варить кофе я умею. Вы хотите кофе?
– Да… там, в предбаннике, должно быть все необходимое. Свари мне, пожалуйста, как можно крепче, хорошо?
– Мне тоже, – попросил Шрайвер, – и тоже покрепче.
– Вари тогда на всех, – усмехнулся Королев, – господа пленные, вероятно, не откажутся.
– Да, ваша милость, – осторожно улыбнулся один из них, – мы ведь даже не успели позавтракать – все произошло так неожиданно!
– Прошу прощения, – хмыкнул Торвард. – Если бы я стал тут рассусоливать, ничем хорошим дело бы не кончилось. Скажите-ка мне – только откровенно, пожалуйста, – хорошо ли вам жилось при Хэмпфри?
– Мы всего лишь клерки, ваша милость, – ответил пожилой, – не нам судить… Хотя, конечно, при старых порядках дышалось спокойнее – уж больно много народу казнил его милость.
– «Больно много», – передразнил его молодой, – я вам скажу, милорд, – казни здесь происходили каждую субботу. Вы можете съездить на Грин-Хилл – там с прошлой субботы колья торчат. Лорд Шон, сука, запрещал снимать казненных всю неделю. Дышать… да мы тут не дышим, а хренеем потихоньку! А сколько ребят в гвардию забрали?!.
– И за что же?
– Известно за что – за недоимки! Вы знаете, какие налоги ввел его милость? Что ни заработаешь – все отдай. Или почти все…
– Как тебя зовут, парень? – прищурился Торвард. – Кем ты тут работал?
– Звать меня Финном, милорд. Финн Флетчер. А работал я в биржевой группе. Я учился в университете на Кассандане, но когда нас отдали его милости в лен, мне пришлось вернуться домой, потому как мой папаша уже не мог платить за мою учебу.
– Вот как – учился на Кассандане? Я сам с Кассанданы… Ты, я смотрю, парень толковый. Сейчас сюда прилетит ваш будущий лорд-канцлер, его милость лорд Ровольт, – так ты держись его руки, Финн, рядом с ним не пропадешь. Он, наверное, расположится в апартаментах лорда Шона, а ты не теряйся; можешь с первых же дней сделать блестящую карьеру. Мы здесь надолго, парень. Наверное, навсегда.
– Навсегда? – выпучил глаза Флетчер. – Вы что, вы – везде?
– Да, Финн. Мы уже по всей планете. Армейских подразделений у вас тут почти что нет, а десанта извне мы не боимся. Нас уже отсюда не выбьешь.
– Тут еще есть целая куча местных лордов, – нахмурился юноша, – и у каждого – своя гвардия.
– Да плевал я на этих лордов навозных. Ты помнишь недавний налет на гнездо его милости?
– Ну да, а как же! Тут все на головах ходили – а он в столице даже и не появился. Говорят, этот самый лорд Торвард ему там все его новехонькие дворцы разнес и даже, – парень зажмурился от восторга, – даже гарем увел!
– Можешь поговорить с Кэти, – почесался Торвард, – которая нам кофе варит, она как раз из того самого гарема. А я – как раз тот самый лорд Торвард.
Финн Флетчер поперхнулся, его товарищи испуганно переглянулись и вобрали головы в плечи. В кабинет тем временем вернулась девушка: в руках ее парил густым ароматом поднос с симпатичными глиняными чашками.
– Прошу, милорд, – она поставила поднос на край стола и с поклоном отошла в сторону.
– Угощайтесь, джентльмены, – радушно предложил Королев ополченцам. – Пока, к сожалению, только кофе. Обед будет чуть позже.
В его кармане запищал блок связи. Это была Энджи.
– Я сижу в кабинете начальника полиции этой несчастной планеты, – сообщила она, – у меня двенадцать раненых и двое убитых. Я их всех уже отправила. Пленных мы пока собрали во дворе тюрьмы. Что дальше?
– Малыш, а там нет такого лорда Шона?
– Сейчас, погоди, я спрошу у Бродли… Есть! Что, он тебе нужен?
– Поставь возле него троих солдат, и пусть они стерегут его как зеницу ока! Он во что бы то ни стало нужен мне живым.
– Хорошо, я сейчас распоряжусь. Что нам делать дальше?
– Пока сидите там. Скажи Бродли и Филину, чтобы они составили расписание караулов и вообще разобрались с людьми. Сейчас прилетит Барт, и мы с ним решим, что нам делать в первую очередь.
– А вы что, – неприятно поразилась Энджи, – не знаете, что вам делать?
– Да нет, мы-то, конечно, все прекрасно знаем, но тут возникло множество проблем, черт бы их побрал!
Крепчайший кофе взбодрил его. Глотая горячий напиток, Торвард переговорил с Казаченко, командовавшим десантниками «черепах», – они с Мореллой уже давно сидели в ратуше одного из захваченных городков и дули темное местное пиво. У них все прошло совершенно гладко и почти без потерь. Мирная малонаселенная планета сдалась без боя – правда, оставались еще лендлорды, почти наверняка верные своему сюзерену, но Торварда они не смущали. Грэхемские рыцари на имперских танках должны были стереть их в порошок.
Над площадью пронеслась волна свистящего рыка, через выбитое окно в кабинет ворвалась лавина горячей пыли, поднятой катером. Сверкающий черной броней «ТР-200» мягко опустился на решетчатые лапы опор прямо перед зданием совета. Чавкнул, открываясь, изогнутый люк, и на плиты выскочили пятеро солдат в рогатых шлемах – следом за ними по ступенькам трапа сошел лорд-канцлер – весь присыпанный нездешней розоватой пылью. Шлем он держал в руке, и легкий ветерок трепал его длинные темные локоны.
Торвард высунулся в окно и пронзительно свистнул.
– Иду, иду! – крикнул в ответ Ровольт. – Сейчас!
Из катера появилась упругая фигурка Элит – чему-то смеясь, она полуобняла Ровольта за талию, и они, сопровождаемые суровыми рыцарями эскорта, исчезли в воротах башни.
