– Хорошо, – сказал я удовлетворенно.
– Что хорошего?
– Паукам нужны мухи, – объяснил я. – Значит, где-то рядом выход.
Начиная с этой пещеры, начал появляться подземный свет, сочившийся из вкрапленных в стены рыжих камней. Затем их стало так много, что я чувствовал себя муравьем, пробирающимся в пустотах огромной глыбы колчедана.
В глубине трещин течет горячая красная вода, я чувствовал в поднимающемся паре знакомые ароматы меди, железа и прочих металлов. По-моему, до замка уже давно бы дошли, будь это по прямой. Не хочется думать, что заблудились…
Пещеры переходили одна в другую, иногда сужались и соединялись переходами или тоннелями, но чаще малахитовый зал сменялся аметистовым, аметистовый – топазовым, а когда вышли в рубиновый, как мы назвали по цвету стен, навстречу выбежали полчища крупных скорпионов.
Сэр Герцлер остервенело топтал их, панцири хрустели под его сапогами, как гусиные яйца.
– Не понимаю Господа, – заявил он раздраженно, – ну пчелки там, стрекозы, мотыльки… но зачем эту гадость творил?
– Неисповедимы пути Господа, – ответил я нравоучительно. – Раз сделал, значит – надо! А что, должен вам лично докладывать?
– Не мне лично, – огрызнулся он. – Это я так, вообще… А вы знаете, зачем?
– Я пока только маркграф, – сообщил я. – Вот буду к Господу поближе, тогда и скажу. Пока могу только предположить, что нужно было и эти места населить, а те твари, что наверху, здесь бы не выжили.
Герцлер буркнул:
– Но мы-то выжили?
– Мы еще те твари, – согласился я, – однако эти пауки и скорпионы научились жить без солнечного света и привычной нам воды! Думаю, там ниже еще жарче. А они и так живут.
– Если там твари не пострашнее, – буркнул Тамплиер.
Сэр Герцлер первым выглянул из пещеры, охнул и сказал плачущим голосом:
– Ох, нет…
– Что там? – спросил я.
– Я туда не пойду, – проговорил он слабым голосом.
Тамплиер посмотрел через его плечо, вздрогнул, будто по нему ударили тараном.
– М-да…
Я не стал спрашивать, отстранил сэра Герцлера, сердце оборвалось и рухнуло в пропасть. Следующая пещера на расстоянии шагов двадцати, но путь к ней по тоненькому естественному мостику. Далеко внизу в бездне текут огненные реки, там громыхает, лязгает, доносится страшное шипение, будто дерутся огромные змеи из расплавленного металла.
– Либо вернуться, – сказал я, – либо рискнуть. Я за вас решать не буду.
Тамплиер прогудел:
– Привяжите веревку к моему поясу. Если подо мной мост рухнет…
– То мы тут же разомкнем руки, – закончил сэр Герцлер, – чтобы и нас не утащило… Да шучу я, шучу!
– Что-то шутки у вас, – сказал Тамплиер неодобрительно, – не совсем танцевальные.
Глава 8
Мы в напряжении смотрели, как он сделал первый шаг, второй, третий. Оглянулся, махнул рукой и пошел, уже не ощупывая дорогу. Мы перевели дух, когда он очутился на той стороне, вторым пошел я, а сэр Герцлер, как самый легкий, двинулся последним.
Потревоженный мост рухнул, когда сэр Герцлер дошел до середины. Камни полетели вниз, металлическая фигура рыцаря рухнула с ними. Мы слышали скрежет по металлу, звон и стук. Нас сильно рвануло, но вдвоем уперлись, веревка выдержала, потащили, слыша за каменным краем стук и скрип металла по граниту.
Сэра Герцлера вытащили в помятых доспехах, ошалелого, с вытаращенными глазами.
– Так и заикой остаться недолго, – прохрипел он.
– Грешник вы, – пророкотал Тамплиер невесело.
– Я? Почему я?
– Мост обвалился под вами, – уличил Тамплиер и тяжеловесно уточнил: – Под тяжестью ваших грехов. Эх, с какими людьми мне приходится идти рядом, стыдно на небо теперь взглянуть…
Он махнул рукой. Снизу взметнулся столб искр, сизый дым и послышался треск раскалываемого от высокой температуры камня. Что-то взревело тоскливо и разочарованно. Сэр Герцлер шумно вздрогнул и задышал еще чаще.
– Теперь уже не вернемся, – сказал я невесело. – Пойдемте. Господь сказал, надо идти.
Тамплиер прогудел:
– Теперь понятно, почему так долго идем…
Сердце мое оборвалось, уже и эти начинают замечать, сэр Герцлер спросил затравленным голосом:
– Почему?
– Они не копали подземный ход, – сообщил Тамплиер тяжеловесно. – Воспользовались этими пещерами. Стоит в них спуститься, потом куда угодно можно выбраться. Даже в тыл к противнику.
Сэр Герцлер вздохнул.
– Это хорошо или плохо? Для нас?
– Для них хорошо, – ответил Тамплиер, – для нас плохо. Вон справа ход, еще один прямо, а слева еще…
– Замок в той стороне, – сказал сэр Герцлер и указал пальцем, хоть и рыцарь, но в полевых условиях не до соблюдения приличий, потом застеснялся и указал кивком. – Я хоть и под землей, но, как гордый орел, направление всегда чую.
Тамплиер задумчиво осматривался, а сэр Герцлер оперся на стену, охнул, отпрыгнул с несвойственной для него скоростью.
– Езус Кристос!
Тамплиер проворчал, не поворачивая головы:
– Что там?
– Оно… оно живое!
Тамплиер наконец изволил обернуться.
– Что живое?
Сэр Герцлер указывал трясущейся рукой на стену.
– Да вы взгляните!
Тамплиер подошел, присмотрелся. Камень одинакового серого цвета от пола и до свода, как, впрочем, и с другой стороны, под ногами и на своде. Я видел, как губы Тамплиера скривились в презрительную ухмылку, но вгляделся еще, шагнул ближе и пощупал стену.
Камень слегка подался под его сильными пальцами. Пробежала волна, а когда Тамплиер отдернул руку, пульсация медленно затихла.
Сэр Герцлер прошептал возбужденно:
– Вы видели?.. вы видели?
Тамплиер благочестиво перекрестился.
– Пусть душа этого грешника найдет когда-то покой.
Сэр Герцлер вскрикнул нервно:
– Какой покой? Мы идем по глотке подземного монстра! Может быть, уже входим в желудок! Что скажете, сэр Ричард?
Я подумал, вспоминая крохи из того, что знал по анатомии.
– Тогда бы под ногами плескалось озеро желудочного сока. А он переварит нас даже в доспехах. Особенно приятно будет идти через кишечник, по прямой кишке… Особенно, если тугая…
Их лица перекосились, я сказал торопливо:
– Нет-нет, сэр Тамплиер прав. А если не прав, с чего ему быть правым, но его объяснение приятнее. Раз так, его и примем, как всегда делаем в жизни человеческой.
