Омаль развернулся и ухватился за рукоять меча.
— Если они перебили воинов того племени, — сказал он решительно, — мы встретим оставшихся и зарубим их!
— А если они все остались целы? — спросил я с горечью. — Наверняка все. А вот мы…
Я схватил его за плечо, рванул на себя. Омаль потерял равновесие, а я толкнул еще раз уже в сторону обрыва и полетел вниз вместе с ним. Омаль стиснул челюсти, и ни звука не вырвалось из его рта, хотя в глазах был ужас и ожидание неминуемой смерти.
— Я не спросил, — крикнул я, — каким стилем ты предпочитаешь…
Сильнейший удар о воду оборвал умничанье, второй удар был снизу в подошвы. Нас понесло, переворачивая и швыряя, как тряпичные куклы. Омаль вынырнул неподалеку, я протянул ему руку, но он даже не посмотрел на нее и бешено работал всеми конечностями, стараясь подгрести к берегу.
Нас несло между высоких стен, рев становился все громче, я понял в ужасе, что этот чудовищный грохот идет от невидимого сейчас водопада. Целая река падает куда-то вниз, а там даже страшусь представить, что ждет…
— Это конец? — крикнул он.
Голова его и плечи иногда высовывались настолько, словно он стоял на дне, подгибая колени.
— Все так думают, — ответил я бодро. — Держись!
— За что?
— За самолюбие!
Грохот водопада заглушал все звуки, я набрал в грудь побольше воздуха, мощный поток увлек прямо в падающую в бездну струю, размером с Ниагарский водопад. Я скользил, как по стеклянному ложу, дивный вид, если посмотреть налево, еще более дивный, если направо…
Но я посмотрел прямо и от ужаса похолодел всем телом. Острые камни высовываются, как зубы исполинского зверя, однако струя падает все же не прямо на них, я ощутил, что запас воздуха уже вышел, поспешно сменил его на новую порцию, и в этот момент вся масса падающей воды обрушилась в вырытый ею глубокий бассейн.
Я думал, что никогда уже не вынырну, хотя вроде бы и мчусь к поверхности, как пробка, наконец там посветлело, я увидел рябь множества пузырьков. Меня выбросило наверх с такой силой, что я увидел свои пятки в воздухе, затем снова в воду, но на этот раз я чувствовал, что спасен.
Некоторое время я позволял воде просто нести себя, как бревно, по мне даже лягушки пару раз прыгнули, затем поднял голову и начал осматриваться.
Течение все еще быстрое, но вода уже не бурлит, не клокочет. В сторонке мелькнуло серое, я не успел подгрести и протянуть руку, как на поверхности показалась мокрая голова Омаля.
Он отфыркивался, отплевывался, глаза дикие.
— Вы знали?
— Опыт, — сказал я лаконично.
Он огляделся, сказал счастливо:
— Мы только что миновали границу королевства!
— И что, больше не погонятся?
— Ни за что, — заверил он. — Они выгнали нас к соседям, сейчас хихикают. Дескать, вредить будем им, а это всегда приятно.
Мы гребли потихоньку, сберегая силы, в направлении берега, но вода унесла обоих довольно далеко, прежде чем ноги ударились о дно, а пальцам удалось ухватиться за свисающие в реку корни.
Омаль выбрался первым и распластался у самой воды, раскинув руки и тяжело дыша. Я выкарабкался следом, долго отплевывался, стоя на четвереньках, во рту слизь и даже стебли речных растений, словно побывал утопленником.
На берегу в полумиле от нас возвышается странная уступчатая пирамида, я долго всматривался, ломая голову над знакомой конструкцией.
— Пирамида ацтеков, — пробормотал я. — Странно, очень странно…
Омаль осторожно поинтересовался:
— А это кто такие?
Я отмахнулся.
— Да это неважно. А вот что ацтеки — странно. Почему так далеко от их родной Ацтекии? Или это инки, что было бы несколько понятнее и приемлемее… Но даже если майя… гм…
Он оглянулся в нетерпении.
— Там много золота?
— Было много, — сообщил я, — но Кортес выгреб все.
— Тогда нам ацтеки ни к чему, — заявил он решительно. — А майя?
— У тех золота и не было.
— Тогда они вообще недостойны жить, — определил он.
Я кивнул:
— Да, это учтено. Даже ацтеки, отдавшие золото, больше не живут.
Глава 6
Впереди показался город, и хотя мы уже в другом королевстве, но теперь мне любой населенный пункт кажется враждебным и крайне опасным.
Зато Омаль ожил, весело рассказывает о Гандерсгейме, и хотя знает не так уж и много, я жадно впитывал все, потому что умный человек черпает знания даже из грязных источников, и вообще — кто не хочет умереть от жажды, должен научиться пить из всех стаканов.
В воротах на нас не обратили внимания, прекрасно, горожане заняты своими ремесленно-торговыми делами, я старался всем видом не обращать на себя внимания, Омаль же, напротив, раздвинул плечи и шел, задевая прохожих.
На площади вблизи стелы в честь победы собралась большая толпа. Я с некоторым удивлением увидел десятка два варваров, все обнажены до пояса, среди тщательно одетых горожан. Все держатся плотно, вот уж в самом деле одна нация без разделения на победителей и побежденных, слышатся довольные крики, смех, веселые вопли. Омаль тут же вклинился, я пошел следом, оправдывая себя тем, что надо получше узнать нравы местного люда.
Толпа оказалась не толпой, а плотным кольцом, внутри которого просторный круг, где двое мускулистых и обнаженных до пояса варваров со звоном широких мечей бьются красиво и яростно, делают финты, наносят ложные удары. Грудь одного уже в крови, у противника неглубокая рана на плече и еще одна в боку. Кровь стекает широкой полосой и намочила брюки до самого колена.
Омаль тут же вошел в азарт, как и все в толпе, орал и вздымал кулаки, глаза горят азартом, рот перекошен. Мне показалось, еще немного, и начнет участвовать в ставках.
Победитель получил монеты проигравших, вышла вторая пара, тоже варвары, эти дрались на шипастых булавах, схватка длилась вяло, крови почти нет, многие воплями выражали недовольство, но когда устроители объявили имя нового бойца, толпа взорвалась приветственными криками.
В круг вышел очень жилистый, высокий и хищно красивый воин с двумя мечами в руках. Один из устроителей провозгласил:
— Непобедимый боец Идерлунг! Найдется ли на этот раз противник отнять его славу?
Крики затихли, Идерлунг прошелся по кругу, красиво играя мышцами. Они двигались по всему телу, прекрасный рельеф, изумительная растяжка, прорисована каждая жилка, все напрягается по команде и демонстрирует готовность выполнить любое повеление.
Омаль повернул возбужденное лицо в мою сторону.
— Мой лорд, не хотите попробовать?
